— А в чём вы нуждаетесь? — сразу спросил Аржанов, первый секретарь райкома КПСС.

— В ближайшее время здесь начнутся раскопки кургана на берегу, — взял я слово. — Приедут археологи. Им нужно будет запитать прожектора. Нужны будут энергетики.

— Сделаем, — кивнул Аржанов, — никаких проблем.

— Сколько их экспедиция продлится, — продолжил я, — трудно сказать. Они ориентируют нас месяца на два. У них всё своё, в основном, есть, палатка большая армейская, печка, спальники. Им, возможно, нужна будет помощь с дровами, не знаю, с чем там ещё.

— Это ерунда, сделаем! — воскликнул председатель колхоза. — И баньку им организуем тоже, всё оформим в лучшем виде.

— Ну и когда уже будет готов проект, — добавил Бортко, — он пройдёт все согласования, начнётся строительство, тогда, тоже, наверняка, понадобится ваша помощь. Строители, стройматериалы, техника… Это же такое дело, то одно, то другое. Заранее не угадаешь.

— Согласен, — кивнул за всех своих Аржанов. — Поможем, чем сможем. Будем рады сотрудничеству.

— И мы рады, — улыбнулся Захаров.

Принципиальные соглашения были достигнуты. Мужики принялись сразу это дело обмывать. А я глазами показал Сатчану, что нам можно уже ехать дальше по своим делам. Надо наведаться к ребятам, что ищут и предают земле останки советских воинов.

* * *

Святославль. Дом Шанцевых.

Вернувшись домой после разговора с Ахмадом, Александр Викторович сел за стол на кухне в ожидании жены и достал бутылку беленькой. Пережитый стресс ещё не отпустил, а тут ещё и Алироев озадачил, так озадачил!

Пришла жена с работы.

— Ну что ты сидишь с одним хлебом и салом, — начала ворчать она, а у самой улыбка на лице. — Я борща наварила. Давай, разогрею быстренько.

— Наташ, — взглянул на неё Шанцев, — Алироев говорит, что нас спас сын Аполлинарии, его жены. Ты же помнишь его? Он у тебя в школе учился…

— Конечно, помню. И он, действительно, прибегал в воскресенье, выяснял, что к чему. Очень решительно был настроен вас с Ахмадом спасать. И приехал на собственной машине, представляешь? Как вспомню, как он несколько лет назад по улице бегал, штаны свисающие подтягивая, тем удивительнее эта картина…

— Надо же… Мне Ахмад сказал, что он шум в Кремле поднял, и только поэтому мы сейчас и на свободе… А я засомневался сперва. Слушай, раз такое дело, так надо же отблагодарить парня. А то как-то нехорошо получается. Я же не сволочь, добра не помнящая.

— Нет, конечно, — обняла его за шею жена. — Отблагодарим обязательно. Как думаешь, что ему надо?

* * *

Мос ква. Гагаринский райком КПСС. Кабинет второго секретаря райкома.

Володин вызвал Гончарука и Белова.

— Товарищи, — обратился к ним второй секретарь, когда они пришли, — хотел обсудить с вами один вопрос. Что-то, в последнее время, меня беспокоит Самедов. Какие-то конфликты постоянные вокруг него… Ведёт себя неосторожно, неосмотрительно, внимание к себе привлекает излишнее. А наше дело не терпит огласки…

— Подтверждаю! От него пользы, между нами говоря, сейчас, — вступил в разговор Гончарук, — как от козла молока. Раньше какую-то пользу приносил его «Комсомольский прожектор», который можно было посылать на предприятия, в отношении которых есть планы. Но у него там сейчас одни новички, потому что он старый состав разогнал, все стукача там искал, но так и не нашел. Такой «Прожектор» из новичков, не понимающих, что делать надо, можно при любом нашем предприятии организовать и Самедов для этого вовсе не нужен.

— Смотрите, товарищи, может, пришло время избавится от него? — предложил Володин.

— Я бы так не спешил, Герман Владленович. Он в курсе всех наших дел. Как мы его отстраним?

— Согласен, — кивнул Гончарук. — Опасно. Кто его знает, что у него в башке? А вот долю его пересмотреть можно и нужно.

* * *

Святославль. У дома Алироевых.

Сломав голову насчёт подарка в благодарность за спасение, Шанцев с женой решили, что стоит узнать у Ахмада, что подарить его пасынку. Кому, как не ему знать, в чем тот может нуждаться? Недавно только в Москву пацан поехал, небось, много чего ему нужно. Вот они и подарят что-нибудь, что нужнее всего.

Хорошо, что не стал откладывать и сразу пошёл к Алироеву, — подумал Шанцев, увидев, подойдя к воротам, что Ахмад с чемоданом выходит из дома.

Простившись с Аполлинарией, он решительно направился через двор на улицу и увидел за воротами Шанцева.

— Ты куда это собрался? — удивлённо спросил его директор.

— Надо на родину съездить, — ответил Ахмад. — Денег хочу у родни занять, Пашку отблагодарить. Чем больше думаю о том, как годами мог в тюрьме сидеть, а потом оставшуюся часть жизни кочегаром работать из-за судимости, тем страшней становится.

— Я сам тоже об этом думаю. Это же случайность, получается, что мы с тобой так легко отделались. Сугубо Пашкиными хлопотами. Мы с женой голову сломали, что вашему пацану подарить? Может, подскажешь?

Ахмад хмыкнул в ответ и покачал головой.

— Для меня самого это реальная проблема. Такое впечатление, что у него всё есть. Квартира в Москве, машина, гараж вот приобрёл в сентябре…

— Но как? Он же только школу окончил? Второй год только пошёл, как он из Святославля уехал.

— Ну, вот так, вот что значит Москва да работа в Кремле. Он, правда, еще где только не подрабатывает! Аполлинария говорит, звонила как-то, что Галия переживает, что он и по ночам иногда работает. Так что для меня самого ситуация с подарком достаточно непростая, — подытожил Ахмад. — Сам планирую с родственниками посоветоваться…

* * *

Хорошо, что мы с Сатчаном довольно быстро смылись с барских посиделок. Правда, нам с собой угря копченого вручили, каждому по увесистому свёртку. Потом ехали и всю дорогу офигевали от этого аромата.

Посёлок с многозначительным названием «Победа» встретил нас полупустыми улицами. Заехав в школу, застали там только сторожа. Но увидев мои журналистские корочки и узнав, по какому вопросу мы прибыли, он лично сопроводил нас к дому директора.

Директор школы Пшеничный Николай Николаевич очень сокрушался, что мы не предупредили заранее о своём приезде. Сказал, что для них огромная честь, что московские журналисты