«Вечером поговорим».

Вечером так вечером.

Не знаю, о чем Староверов хочет поговорить, мне главное, чтобы он меня не увольнял, но он вроде бы и не собирается. Вряд ли бы он тогда отправлял меня копаться в его планах на ближайшее время.

Более того, Староверов загружает меня задачами так, что в моей голове не остается никаких посторонних мыслей.

И если обед я пропускаю, потому что мне кусок в горло не лезет, то к ужину я испытываю зверский аппетит. Везет, что к пыткам Дани приступает уже после ужина.

Пригласив меня в свой кабинет, он начинает допрос:

— Письмо, которое ты мне показала, призвано убедить меня, что у тебя с отчимом плохие отношения.

Смотрю на него с жалостью: каково это жить с такой паранойей?

— Я ни в чем не собираюсь тебя убеждать. Сам решай верить мне или нет.

Мне кажется, письмо говорит само за себя.

«Вика, если тебе кажется, что ты самая умная, то ты ошибаешься. На твоем месте я бы перестал артачиться и сделал бы то, что от тебя требуется. Не думаю, что это такой уж непосильный труд — раздвинуть ноги.

Ты же так радовалась, что Виолетта поступила. Напоминаю, что ее обучение оплачиваю я. А еще Виолетта очень похожа на тебя.

Сделай, как надо.

Г.Д. будет на приеме».

— И почему же ты не хочешь пойти навстречу отчиму?

— Мама вышла за него замуж около двух лет назад. Он не нравился мне уже тогда, но где-то год назад я начала чувствовать его сальные взгляды, Андрей Владимирович даже делал прозрачные намеки, которые я игнорировала. Но к каким-то действиям он не переходил, поэтому до скандала не дошло. К тому же я просто свалила из дома на квартиру, которую оставил мне отец.

— И почему ты не рассказала об этом матери? — поднимает брови Данил.

— А где доказательства? Он всегда выворачивает так, будто это просто дочерняя ревность. Хорошо, что еще не попытался меня саму обвинить в домогательствах. Даже это письмо. Оно же не рукой написано. Каждый раз тыкает меня носом, а я могу только увиливать.

— Кто такой Г.Д.?

— Тебя это волнует? Очень желанный потенциальный партнер отчима. Как я поняла, он меня видел и отозвался в стиле «я бы вдул», и Андрею Владимировичу пришло в голову, что я смогу склонить мужика к сотрудничеству.

Староверов хмыкает:

— Если мужик серьезный, то сексом его не проймешь.

— Мне кажется, здесь дело не только в этом. Отчим очень хочет меня унизить. Я еще не разобралась, в чем дело, но он радостно вставляет мне палки в колеса с самой женитьбы на маме. Но пока он не вмешивал Виолетту, было терпимо.

— Я, конечно, понял на что он намекает в письме, но не могла бы ты все-таки развернуто пояснить.

— Виолетта несовершеннолетняя. Она у меня гений, школу окончила экстерном. И за границей она может учиться только с согласия матери. Если Андрей Владимирович убедит маму, что Виолетте надо вернуться, сестре придется прервать учебу. Насчет того, что он якобы оплачивает ее университет — ложь. Деньги на обучения из трастового фонда, оставшегося от отца.

— А подчеркивание факта вашего сходства — это намек, что если не ты продолжишь упираться, то под Г.Д. ляжет Виолетта? Она же несовершеннолетняя, ты сама говоришь, — щурится Староверов.

Киваю.

Не могу понять, Данил мне верит или нет.

— И в «Старз» я устроилась, чтобы отчим не мог манипулировать мной через работу. Сам знаешь, связей у него много. Я это на себе еще во врем практики прочувствовала. А факт, что между главой «Старз» и отчимом война, известен всем. Я искала защиты, Данил. И я понятия не имела, что «Старз»» принадлежит тебе.

Староверов усмехается, как-то криво.

— Я склонен тебе верить в этой ситуации, но… У меня есть некоторые основания по-прежнему не доверять тебе в целом.

Что еще за основания?

Я ему вывернула все грязное белье.

Все мои слова может проверить его служба безопасности.

— Говоришь, что ищешь защиты? — он задумчиво барабанит пальцами по столу.

— Да. Именно поэтому я терплю твои закидоны, — усмехаюсь печально я.

— Ох, Вика. Такая большая, а договариваться с мужчинами так и не научилась.

А что? Надо рассказывать ему, что я жить без него не могу? Так я не могла, еле научилась заново. Но таких признаний он от меня не дождется.

— Когда, говоришь день Икс?

Похоже, Данилу в голову пришла какая-то идея.

И я очень сомневаюсь, что она мне понравится.

— Меньше, чем через две недели.

На губах Староверова расцветает мефистофелевская улыбка.

— У меня есть для тебя предложение.

Глава 17. Да или нет?

Просыпаюсь я с мыслями о Даниле.

Ничего удивительного, вчерашний разговор вызвал во мне массу эмоций.

Вчерашнее предложение Староверова было неожиданным.

Не понимаю, какие цели он преследует, поэтому не знаю, соглашаться или нет.

Он сам говорит, что мне не доверяет. Интересно, в чем еще он меня подозревает? Промышленный шпионаж? Воровство бриллиантов? Желание украсть его сперму и родить наследника?

Так с чего бы ему мне помогать?

Значит, Данил видит в этом какую-то свою выгоду.

Просто утереть нос моему отчиму — для него это слишком мелко.

Здесь что-то другое. И как бы оно не вышло мне боком. Может так статься, что вместо помощи Данил окажет мне медвежью услугу.

За утренней рутиной я прокручиваю в голове все возможные варианты развития событий, и как-то все выглядит очень шатким.

Или это просто я не могу оценить красоту интриги, потому что не обладаю полнотой понимания задумки Староверова?

— Тебе это зачем? — спрашиваю я вчера его прямо.

И получаю уклончивый ответ:

— В моей голове только что родился гениальный план. Грех его не воплотить. Благодаря ему я смогу убить не одного, не двух, а трех зайцев! Возможно, даже четверых. Жирных таких мясистых зайца.

— Опять твои знаменитые многоходовки?

— Куда ж без них? — усмехается Данил.

И в эту секунду я понимаю, что хочу его как никогда прежде.

Все-таки мужчины с мозгами — это мой типаж. И аналитический ум Староверова возбуждает меня не меньше, чем его грешное тело. Крышесносное сочетание.

Если б он еще не был таким засранцем!

Но ведь идеальных людей не существует, а Данила я назвала бы максимально приближенным к идеалу. Все-таки нас женщин интересуют зубастые хищники, а не беззубые жалкие создания.

Пока наношу макияж и делаю прическу, я и так, и эдак размышляю над предложением Староверова.

И уже собравшись к завтраку, прихожу к