Господи, Нина! Ну ты и дурища!

У меня задрожали руки, и я робко обернулась на Диму. Он, несмотря ни на что, привычно улыбался и даже занес злополучный чемодан в одну из гостевых комнат. Ну погоди, меховая шуба, сейчас я тебе проведу допрос с пристрастием!

Когда гости устроились, я выплыла на кухню и прижала мужа к стенке, красноречиво щелкнув когтями рядом с его лицом.

– Или ты сейчас рассказываешь, что это за «родственнички», или я тебе ухо откушу! – ласково улыбнулась я ртом, полным внушительных клыков. Дима поежился и постарался отодвинуться подальше. Мне уже надоели эти недомолвки в наших коротких, но бурных отношениях, поэтому я нетерпеливо рыкнула.

– Аня – моя бывшая жена, – сдался Дима, усаживаясь на стул и запуская пальцы в волосы. Я уже заметила, что в сложных ситуациях у него проявлялась такая привычка.

– А мужчина?

– Сергей. Мой сын и отец Виктора, – подтвердил мои догадки Дима и с опаской посмотрел на меня, ожидая, как я отреагирую.

– И почему ты из этого делал тайну? Я не девица из монастыря, чтобы падать в обморок при виде бывших или детей! – Я искренне не понимала, почему он вел себя так скрытно. – Ты же в самом начале нашего знакомства сказал, что Виктор – твой внук! Соответственно, это означает, что у тебя есть ребенок и у этого ребенка есть мать!

– Извини, я не подумал. – Он подошел ко мне и обнял, прижав меня так, что я едва могла шевелиться. – И правда, я сильно сглупил.

– Ладно, с принадлежностью выяснили, но почему они приехали к нам? И как она может быть твоей бывшей женой, ведь ты сказал, что это навсегда? – Я указала на серебристый ободок.

– Помнишь, я говорил, что у нас сейчас не все ладно с остальными кланами? Мне часто приходится сталкиваться с угрозами в наш адрес, но в последнее время все как с цепи сорвались. А потом появились намеки, что под удар попадут самые слабые члены нашего клана.

– И ты решил собрать всех тут?

– На первое время, пока я не найду другое безопасное место. Ты же не возражаешь? – Он потерся щекой об мою руку, я погладила его по голове и обняла в ответ.

– Думаешь, я выставлю нуждающихся в помощи родственников? – Гнев внутри меня уже пропал, но раздражение еще не ушло. И кстати, ответ про первую жену еще не прозвучал.

Хотя вот и он.

– А бывшая она потому, что не смогла трансформироваться и принять свое превращение полностью, – тихо прошептал Дима, усаживая меня на колени и целуя в шею.

На этом разговоры подошли к концу, потому что невозможно придерживаться темы, когда любимый мужчина умело ласкает губами самые чувствительные точки твоего тела. Из головы мигом вылетели все мысли, я замурчала и прижалась к нему, выставляя плечико так, чтобы гладкий шелк халатика сполз, открывая новый простор для взаимных ласк. О, так хорошо мне не было еще ни с одним мужчиной и, казалось, уже ни с кем не будет. Я обхватила мужа за шею и быстро поменяла позу, сев на его колени верхом. Дима оценил маневр, и в медовых глазах я прочитала, что остановиться нам теперь будет ой как нелегко…

– Я не помешал? – На кухню завалился мой новоиспеченный пасынок и, демонстративно отвернувшись от нас, стал изучать содержимое холодильника.

– Стучать, прежде чем входить, ты не пробовал?

Я почувствовала, как внутри Димы закипает такая знакомая ярость, и просто сжала его руку, отвлекая.

– Простите, не подумал, что кухня – место для любовных баталий! – Он хлопнул дверцей холодильника, так ничего не взяв, и ушел. Я все-таки слезла с колен мужа, поправила халат и мысленно вздохнула.

– Может, будешь с ним помягче? – предложила я осторожно.

Взрослый мужик с сознанием пубертатного подростка и его истеричная мамаша – замечательная компания для меня, только начавшей входить во вкус своего превращения. Не хватало еще новых проблем себе нажить. Квартира хоть и огромная, но не бесконечная, и иногда нам всем придется пересекаться.

– Он всегда такой, поэтому Виктор от него и съехал, – устало пояснил Дима и, потянув меня за руку, повел в спальню, где мы улеглись рядышком, чмокнули друг друга в губы и просто заснули. Сказывалось чересчур эмоциональное утро.

Посредине ночи я проснулась от голодного бурчания в животе. Дима, распластавшись по кровати, ласково обнимал подушку и на мои попытки разбудить его никак не реагировал. Мне не хотелось идти одной через всю квартиру, рискуя столкнуться с нашими гостями и нарваться на скандал. Но живот еще раз требовательно буркнул, и пришлось смириться с его желаниями.

Я осторожно вышла в коридор, тихонько подобралась к кухне. Свет решила не зажигать, решив, что освещения от открытого холодильника будет вполне достаточно. В кухне отчетливо пахло специями и мясом, и, в принципе, неудивительно, что в семье оборотней это место пользовалось особой популярностью.

Открыв холодильник, я покопалась в контейнерах, с сожалением отметив, что восхитительные ребрышки уже закончились и придется довольствоваться чем-нибудь другим. Мое внимание привлекли сосиски, и, распотрошив упаковку, я сунула одну в рот и начала закрывать холодильник.

Сзади послышался какой-то звук, от которого я вздрогнула и резко обернулась. В самом дальнем и темном углу кухни светились глаза и слышался хруст. От испуга я подавилась сосиской и закашлялась, уже в прыжке подлетая к выключателю. Кухню залил яркий свет, и так безумно напугавшее меня существо оказалось всего лишь Аней, которая сидела за столом и доедала ребра из контейнера.

Мы уставились друг на друга как на нечто крайне неприятное, но потом она сделала примиряющий жест, пододвинув ко мне контейнер.

– Извини, что напугала. Даже если я не превращаюсь, – она кисло усмехнулась, выдавая, насколько болезненна для нее эта тема, – аппетит у меня отличный.

– Уф, – только и смогла я выдавить из себя и присела рядом.

– Прости, я правда не хотела никого пугать.

От нее приятно пахло, и я чувствовала ее эмоции так же, как и Димины.

– Я сама виновата, решила свет не зажигать. Чай будешь?

Аня радостно кивнула, видимо, ей было не очень удобно хозяйничать на чужой кухне. С помощью метода тыка я нашла заварку, и вскоре мы сидели за столом, попивая замечательный чай с бергамотом и болтая как закадычные подруги.

– Он тебя даже на испытание сводил? – в ее голосе слышалось неодобрение. – Эти его волчьи дела слишком опасны! А если бы тебя покалечили?

– Это я их покалечила!

Я рассказала про заповедь неоткусывания хвостов, чем вызвала у Ани почти истерику. Она смеялась и стучала по столу ладонью, пытаясь успокоиться.

– Прости меня за утро, я еще не освоилась и не очень контролирую свои эмоции. – Я виновато потупила глаза, мне было действительно стыдно за свое поведение.

– Скажем так, наше знакомство слегка не удалось. Утром я нашла в почтовом ящике выпотрошенного голубя, испугалась и сразу позвонила сыну. Потом мы приехали сюда, и все завертелось, – рассказывала Аня, а я чувствовала все эмоции и понимала, что испугалась она не напрасно.