class="p1">— Ты уверен? — недоверчиво окинул взглядом «клад» Толстун. — Каким образом он третий — то?

— Я сейчас понял, — потупившись, признался баньши. — Я слишком долго жил среди гномов и стал думать, как вы. Третий от скалы не значит третий по счёту.

— Как это? — не понял Ивашка.

— Мы, баньши, считаем тройками. Вы — десятками. Третий — значит последний в тройке. Два ближайших и третий в самой ближайшей тройке. Это как видите и есть тот холм. Три ближайших холма к скале.

— Да, — без особого энтузиазма протянул Толстун. — Мы тут пять дней пашем как проклятые, весь остров перерыли, а он, видите ли, забыл, как баньши считают.

— Не обижайтесь, — всё ещё стесняясь своей промашки, извинился Хулкур.

— Что уж теперь, — опять пробурчал Толстун.

— Зато я могу вас обрадовать, не знаю как там насчёт золота, а целых три магических предмета в том кладе на самом деле есть. Причём один очень сильный. Примерно, как мой кусок «Жезла Земли».

— Я чувствовал, — кивнул эльф.

— Вот уж на самом деле не зря сюда «дракончик» рвётся, — почесал затылок Ивашка.

— Давайте, начинаем, — первым опомнился Толстун и, схватив лопату, устремился к «третьему» в тройке холму.

Работали, что говорится, не за страх, а за совесть. Земля так и летела во все стороны. Прошёл от силы час и скрежет лопаты о металл возвестил, о том, что докопались, наконец. А ещё через несколько минут эльф торжественно вынес на всеобщее обозрение закованный в железо, перепачканный рыжей глиной сундук.

— Смотрите, дерево не сгнило ещё, — указал Толстун на почерневшие, но ещё прочные дощечки, — значит, не так давно и закопали.

— Интересно, кому пришло в голову закапывать здесь сундук с талисманами и ещё учить говорить об этом попугая, — склонившись над сундучком, пробормотал себе в бороду Ивашка.

Клад был закрыт на замок, несоизмеримо большой по сравнению с самим сундучком. Замок, как и все железные части, сильно заржавел, к тому же ключа нигде не было видно.

— Собьём, может? — Ивашка всё ещё стоял перед сундучком на коленях.

— А что, молиться на него? — Толстун решительно ухватился за кирку, которой ещё пять минут назад ковырял неподатливую глину острова.

— Ну-ка, ну-ка, — остановил его Ивашка.

— Да, что такое, — от нетерпения боцман переступал с ноги на ногу.

— А вдруг тебя такой же столбняк хватит, как и эльфа.

— Ага? — Толстун выронил кирку и та, падая, угодила ему по большому пальцу на ноге.

Гномы, испуганные последними словами капитана, только что не обмочились, когда прямо за пророчествами Ивашки Толстун вдруг подпрыгнул и заорал на весь остров. Буквально за считанные секунды у сундука остались только скачущий на одной ноге Толстун, Ивашка, присевший от неожиданности, маг, беспокойно озирающийся, и Дюшка, весело хохочущий. Эльф первым правильно оценил обстановку.

— Толстун, ты бы бросил орать, всех распугал.

— Больно-о-о! — сбавил всё-таки на полтона свой рёв боцман.

— Что случилось-то? — встал, подозрительно оглядываясь Ивашка.

— Палец сломал, наверное, — простонал Толстун.

— Он на ногу себе кирку уронил, — справился со смехом Дюшка.

— И что же в этом смешного? — недовольно покачал головой на парнишку капитан.

— Ладно, что ты на него напустился, — тоже улыбнулся эльф. — Он-то в кусты не убежал, не испугался рёва Толстуна.

— Давайте всё-таки вернёмся к кладу, — махнул рукой Ивашка. — Не окаменеет тот, кто его откроет?

— Конечно, — поддержал тут же его эльф. — Давайте уж я его открою, — и он забрал у всё ещё скачущего на одной ноге боцмана кирку, при этом боцман лишился последней опоры и шлёпнулся на зад, под новые смешки юнги.

Эльф размахнулся и верным ударом сбил замок с сундучка.

Гром не грянул.

Выждав ещё секунду, маг присел и открыл крышку.

Все столпились за его спиной, ожидая, когда же колдун извлечет наконец из сундучка его содержание.

— Вот — так — так, — просиял маг.

— Что там «так», — заглянул ему через плечо баньши и бросился к сундучку, отталкивая эльфа.

Всё случилось так быстро, что никто не успел даже сообразить, что происходит. Мгновение и Хулкур уже носится по разрытой глине, скользя и спотыкаясь, и несёт какую-то белиберду на своём тарабарском языке. Эльф, растянувшийся на земле от толка баньши, поднялся и снова заглянул в сундук. Там лежали две серебряные пластинки и …

Маг был уверен, что до того, как его оттолкнул Хулкур, там лежало что — то ещё, какой-то зелёный предмет. Эльф вытащил из сундучка пластинки и повернулся к всё ещё не успокоившемуся баньши.

— Ты бы не мог объяснить, что происходит, — как нельзя спокойнее обратился маг к Хулкуру.

— Это мой камень, — завопил тот. Подбежал к эльфу и, встав рядом с ним на колени, раскрыл ладонь, там матово блестел зелёный камень неровной формы.

— Обломок «Жезла Земли»?

— Не знаю, обломок или не обломок, но это тот самый камень, который я оставил в дупле маточного дерева несколько месяцев назад, когда воевал с гоблинами.

— А это не может быть просто похожий камень, — недоверчиво осматривал лежащий на ладони у баньши талисман Ивашка.

— Я бы узнал его из сотни совершенно одинаковых с виду, — всё ещё не мог придти в себя Хулкур. Он снова вскочил и бросился к гномам, демонстрируя находку.

— Может, тебе этого просто очень сильно хочется? — сделал ещё одну попытку Ивашка.

— Это тот самый камень! — начал было кричать баньши, но вдруг остановился и словно оглушённый какой-то мыслью, опустил голову.

Все замерли, ожидая, что ещё выкинет сумасшедший колдун. Но Хулкур всё стоял, потом поднял голову и в глазах его Ивашка прочёл недоумение, почти испуг.

— Ведь ты говорил, что купил этого попугая более полугода назад, и он говорил об этом кладе?

— Да уж скоро год пройдёт, — прикинул Ивашка.

— Я могу поклясться всем чем угодно, любыми богами, что это тот самый камень. Только этого не может быть! — Хулкур схватился за голову. — Объясните, что это значит.

Он подошёл к эльфу и с надеждой уставился на него. Эльф пожал плечами. Хулкур перевёл взгляд на Ивашку. Шкипер развёл руками. То же самое в свою очередь проделали Толстун и Натали. И даже Дюшка скорчил недоумённую рожицу и закрутил головой.

— Давайте пока оставим этот вопрос открытым, — решил взять ситуацию под контроль Ивашка, — Хулкур, попробуй этот камень в работе, вырасти с его помощью дерево, что ли.

Баньши прямо засветился от радости. Бесспорно, это был выход из тупика. Он порылся в своём заплечном мешке и достал семечко клёна — свой талисман. Любовно разгладил треснувшее крылышко, выкопал небольшую ямку и посадил семечко. Потом полил его водой из фляжки и уселся в пяти футах, скрестив