Листали, щуря глаза и борясь со сном. Но ничего дельного — похожего на смерть королевы овощей сюжета нам не попадалось. Остальных будить не стали, думали справиться своими силами, но Никита Егорович вдруг выбыл из боя, сладко захрапев в кресле с томиком в руках.

Я не стал будить шефа, все-таки возраст, алкоголь и недавний перелет сказались на его организме. Пусть отдохнет. У меня у самого глаза уже в кучу. И буквы сливались в сплошную черную нить строк. Ладно… утро вечера мудренее, а ночью и трава серее. Чем что-то пропустить, лучше отправиться на боковую.

Я накрыл шефа пледом, взял из его рук раскрытую на середине книгу, хотел положить на журнальный столик, но глаз зацепился за абзац, в котором кто-то прокричал: «Убили! Анастасию Павловну убили!» На слово «убили» у меня прямо сработал зрительный рефлекс, сразу бросилась в глаза эта фраза из множества других на странице.

Сегодня почти точно так же кричали, когда обнаружили тело Коровиной.

Сон как рукой сняло. Я стал вчитываться в строки, мигом погрузившись в отрывок сюжета. Там, в романе, на балконе особняка обнаружили мертвую помещицу с проломленной головой. Аж кулаки зачесались, а на «загривке» шерсть встала дыбом. Вот оно! Нашел!

Никита Егорович чуть-чуть не дочитал до нужного места, уснул. Ну, Светлицкий, ну чертяка! Кто же ты на самом деле? Писатель или серийный убийца? Безжалостный преступник или просто случайный вдохновитель некоего маньяка, что решил творчество мэтра воплотить в кровавую череду убийств? И подставить его… или это все тонкий расчет, быть может?

Я потряс Горохова за плечо, тот что-то пробурчал, попробовал перевернуться на другой бок, но в кресле это не вышло. Чуть не сполз с него на пол, открыл глаза и недоуменно уставился на меня:

– Я, кажется, немного задремал, Андрей, — он с удивлением разглядывал плед, которым был укрыт.

– Это ничего, — улыбался я. — Я нашел описание нашего сегодняшнего убийства. Вот, смотрите. Роман называется «Записка с того света».

– Там что, убили директора овощебазы в ресторане? — оживился Горохов, откидывая плед.

– Нет… Но все очень похоже. Сейчас, надо прочитать, кто же там убийцей окажется. Хотя прошлые сюжеты мне ничего не дали. Но все равно интересно.

И мы принялись с шефом среди ночи читать роман Светлицкого.

* * *

– Вы куда, гражданин? — из окошка «аквариума» дежурной части высунулся лейтенант с красной повязкой дежурного на рукаве.

– На работу! — недовольно дыхнул на него перегаром шеф, сверкнув корочками. — Лосев у себя?

– Нет его, — покорно осел дежурный. — Сегодня же суббота…

– Черт знает что! — ворчал Горохов (настроение у него было скверное, сказывалось похмелье). — В городе убийства нераскрытые, а начальник милиции спокойно отдыхает. Суббота, видите ли.

Мы прошли внутрь здания управления всей своей командой. Приходить сегодня на работу мы вообще-то не планировали, но после вчерашних событий Горохов решил, что потрудиться надо и в выходной день.

Лосев еще вчера выделил нам кабинет начальника штаба. Тот скоропостижно ушел на пенсию, и на его место пока никого не назначили. Неплохой кабинет, только хлама в виде всяких папок, бумаг и прочей макулатуры много. Видно, что бывший штабист сам принимал непосредственное участие в разработке всяких служебных бумажек, раз накопил у себя столько номенклатуры.

Пока Горохов обживался за новым столом, я ввел наших в курс дела, показав им сцены убийств, описанные в захваченных мною трех книжках Светлицкого.

– Ни фига себе! — выслушав мой «доклад», воскликнул Федя. — Приехали по одному делу, а тут сразу целый букет нарисовался! Брать надо этого писаку!

Погодин хлопнул кулаком по ладони, будто муху раздавил.

– Ты, Федор, придержи коней… — поморщился шеф, потирая виски и ища глазами графин с водой. Графин был, вот только вода в нем высохла. — У нас против него никаких улик. И потом… В нашем производстве только дело Парамонова. Остальные расследует местная прокуратура. Факт серийности еще доказать надо…

– Да что тут доказывать? — кипятился Федя. — Вон, в книжках черным по белому выведены все три наших эпизода. Не верю я в такие совпадения!

Последнюю фразу он произнес с той же интонацией, с какой часто делал это я.

– Ну, они пока не наши, а с Коровиной вообще не ясно, может, и правда несчастный случай, упала и расшиблась, хотя маловероятно… Чтобы вот так на свой юбилей глупо погибнуть. Так это или нет, но пока действовать будем без лишнего шума… Местных в курс дела не вводить, писателя тоже пока трогать не будем напрямую. Надо проверить, где вот эти три книжки продаются, есть ли вообще они в свободной продаже.

– Вряд ли, — авторитетно заявил Катков, листая один из томиков. — Издательство московское, до глубинки не дойдет много экземпляров. Давно уже раскупили, скорее всего. Сами знаете, что хорошие детективы у нас нарасхват.

– Значит, надо проверить библиотеки. Просмотреть всех, кто брал на абонементе или в читальном зале эти книги. Выявить среди них лиц ранее судимых, склонных к совершению тяжких и особо тяжких преступлений против жизни и здоровья.

– Ого, — присвистнул Федя. — Это весь город проверять…

– А ты как хотел, Погодин? — шеф подхватил железный электрический чайник с тумбочки и прямо из горлышка выхлебал половину, после чего довольно крякнул, вытер рукавом губы и проговорил. — Вот как раз этим и займешься. Еще проверишь всех владельцев наградного холодного оружия, у которых кинжалы имеются.

– Среди них тоже ранее судимых искать? — понуро переспросил Федя. — Не думаю, что они склонны к таким делам.

– Нет, конечно. Разузнай, может, у кого-то кинжал похитили, или он его потерял или продал. Если продал, то кому и когда…

– Это я что, один должен все сделать? Может, Андрей мне поможет? — Федя просяще взглянул на меня, мол, выручай, друг.

– Для Андрея у меня отдельные задачи. А тебе фронт работы ясен?

– Так точно… — вздохнул Погодин.

– Алексей, — Горохов повернулся к Каткову. — Тебе задание попроще… В понедельник, скорее всего, будут готовы предварительные результаты по вскрытию Завьяловой. Балерина — не наша подследственность, но работать в этом направлении будем. Все-таки — серия налицо, во всяком случае, для нас. Я договорюсь с бюро СМЭ, сгоняешь туда и выпишешь из заключения все интересности, какие