Шрифт:
Закладка:
— И ради чего всё это? Чего ты от нас хочешь? Извинений? Покаяния?
— Оу, это совсем ни к чему, будет достаточно и ваших благодатей. — Ранзор вытянул руку, и окружающая тьма пронзила пять сердец, сжала эти комочки и вырвала. Образы тут же развеялись, а огненные комочки подплыли на ладонь к Ранзору и в один миг поглотили всю тьму.
Зал вернулся в прежнее состояние. Но в сознании был лишь Ранзор, а перед ним витал тёмный дух.
— Здравствуй, моё дитя, моя любовь и мой смысл! — Обратился к нему Ранзор. — Ты знаешь, что нужно делать, так приступай же!
Дух испарился, будто его и не было.
На столе вяло зашевелилась Азалия. Ранзор стал целовать её плечи, руки и лицо, помог подняться и одеться. Она вся дрожала и пошатывалась, пока ходила и оглядывала тела, усеянные чёрными венами. Была совсем слабой, какой может быть женщина в худшую минуту своей жизни.
— Мои силы… что ты сделал…
— Не беспокойся, всё это временные издержки. Ритуал отнял много энергии, но скоро всё окупится в стократ. — Сказал Ранзор, и Азалия слабо улыбнулась. — А пока, я хочу поручить тебе важное дело, и твоя энергетическая незаметность будет как раз кстати. Но если ты сейчас не в форме и неважно себя чувствуешь…
— Нет! Всё в порядке. Я сделаю всё, что скажешь. — Вставила она.
Ранзор улыбнулся и обнял Азалию.
— Ты само Очарование! Дело, на которое я тебя отправлю, решит нашу проблему с куполом, что удерживает нас здесь в заточении…
— Но?
— Осталось лишь проникнуть в Аниму и обнаружить тайное место, скрывающее тех, кто имеет непосредственное отношение к энергии купола… — Ранзор оглянулся, когда заметил, что покрытые венами черноглазые тела поднялись и теперь стоят в безмолвном ожидании, и продолжил. — Эта энергия их великое наследие. Явись ты к ним в расцвете сил, они возненавидели бы тебя, но так у вас найдётся общая черта — угнетённость. Установи с ними контакт и, если получится, завербуй, так сказать, сплоти коммандос, ладно? — Приказал Ранзор.
Азалия хмыкнула и своей шаткой походкой побрела к двери, оставляя Ранзора в окружении зомбарей.
Он хорошенько пригляделся к ним. К чёрной гирлянде вен, украшавшей их тела, и выпученным глазкам. Затем вздохнул и щёлкнул пальцами. Все вены тут же спрятались под кожей, глазам вернулся человеческий вид, и только взгляд остался пустым.
Станиславский воскликнул бы “Не верю!”, для неразборчивых сойдёт и макияж.
Ранзор кивнул в сторону двери.
— Ну, чего встали, шнеля, шнеля, арбайтен! — Воскликнул он, и толпа буднично разошлась, гонимая приказом, а Ранзор, пересев в кресло мэра, растянулся на крокодиловой коже в своё удовольствие.
Глава 4
Всего месяц спустя, из оранжевой пустыни Анима обернулась рогом изобилия. Вокруг дома теперь цвела яблоневая роща с золотыми яблоками. Сорви их, съешь и наполнишься целебной силой, бодростью, жизнью и энергией. Оставь в покое, и они провисят до скончания времён. Эти плоды были метафорой всего цветущего города.
Прямо сейчас Тэсса собирала их в корзину, стоя в тени деревьев. Вдруг её кольнуло в грудь, и она выронила яблоко. Замерла, зажмурилась и схватилась за сердце. Оно билось беспокойно, а в дыхании была странная отдышка.
Тэсса прилегла на пышную, мягкую траву, зарылась руками в её шёлк и бархат, и начала любоваться оранжевыми, живительными парами, что витали повсюду. Это успокаивало. Одни и те же симптомы, уже в который раз — что это за недуг такой неизлечимый?
Тэсса взяла яблоко, надкусила и начала смаковать сочную, нежно-сладостную мякоть с кислинкой и так раз за разом, пока от яблока ничего не осталось. Боль в сердце стихла, и Тэсса поднялась, подхватила корзинку и направилась домой, чтобы приготовить пюре и салат, а затем проведать маму.
Она мирно сопела на кровати в своей комнате, но иногда начинала дрожать, точно в страшном ознобе, вся съёживалась, хваталась за гниющую рану на ноге и тихо постанывала. Всякий раз, видя это, Тэсса вздрагивала, закусывала губу, и её сердце сжималось от щемящей боли. Сейчас это снова повторилось. Тэсса тут же села на край постели, сняла с маминой ноги повязку, аккуратными движениями намазала пюре и перевязала новой полоской ткани. И держала дрожащие руки мамы, закрыв глаза, и перенаправляя в неё всю внутреннюю и внешнюю энергию, пока приступ не спадал. После чего мама, как всегда, открывала глаза и улыбалась.
— Доброе утро, милая! — Сказала она и посмотрела на тарелку с салатом. — Снова яблочки? — Тэсса ответила кивком. — А я бы не отказалась от роллов! Из эфира можно слепить всё, что угодно, так зачем баловать себя одним и тем же каждый день, если нам открыты все кухни мира? — Произнесла она с воодушевлением и ноткой авантюризма.
Тэсса хмыкнула.
— Да, но ты ведь знаешь, в иной форме они теряют свои полезные свойства, поэтому до выздоровления ничего другого не жди, должна же я поставить тебя на ноги.
— Если мы всё равно используем повязки, может обойдёмся без приёма внутрь, а, доктор? — Спросила мама.
— Комплексные меры всегда эффективнее. — Тэсса достала ложку и, хватая кусочки салата, стала подносить их к маминым губам, которые поедали лекарство без особого удовольствия. И после каждой порции мама в своей притворной манере забавно корчила рожи и морщилась, мол, ну и бяка это твоё лекарство! С первой ложки до последней. На это Тэсса сначала отвечала лишь улыбкой, затем хихикала, а уже чуть позже изображала строгую нянечку, обещая в случае непослушания поставить свою пациентку в угол.
Но долго это не продолжалось, каких-то пару минут, а затем и пациентка, и её нянечка ухахатывались.
Когда от салата осталось совсем ничего, они предались молчаливым размышлениям, но всё равно поглядывали друг на друга с улыбкой.
— Доченька, что-то случилось?
Тэсса отложила тарелки в сторону, задумалась и несколько минут не поворачивалась, а только встала и хотела было выйти, но мама схватила её за пальцы и удержала этим лёгким движением.
— Тэсса, что такое? Скажи мне?
Тэсса вздохнула.
— Я знаю, тебе это не понравится, но я хочу навестить Пандору.
— Только не говори, что из-за меня…
— Но она многое знает, и на многое способна!
— Тэсса! Она хранитель ядра, а я точно знаю, что моя рана не из тех, которые можно вылечить по щучьему велению. Будут последствия, а это уже вмешательство в… Я достаточно натворила за свою жизнь и не хочу возвращаться к прошлому. — Сказала мама.
Тэсса всё вглядывалась в лицо матери, но не могла разгадать его тайн,
