– Фельске продолжает лазить и ползать, – сказал он. – Опять избежал ловушки. Это вызов.

Я только руками развел.

Возможно, директор Шустер не столько интересовался тем, что известно Лазутчику Фельске, сколько желал показать свою власть там, где раньше не удавалось. Из чистого самолюбия.

Власть для Шустера важнее всего того хорошего, что он мог бы с ее помощью сделать. Но не исключаю, что по утрам он поет мантру о том, как важно обладать властью, прежде чем творить добро.

– Ты-то сам как? – с запозданием поинтересовался Морли.

– До меня не достали.

– Похоже, в тебя угодила пара камней.

– Это еще утром. Мне повезло: все в голову.

– Теперь и это пальто менять придется.

Да, взятое напрокат оказалось еще в худшем виде, чем мое, оставленное на кухне у Морли.

Мы вошли в «Пальмы» с парадного входа. Увиденное застало меня врасплох. Зал не был полон даже наполовину. Стоило ли удивляться кислому виду Морли? Обычно посетителям приходилось дожидаться своей очереди на улице. С таким положением дел Морли мог даже не проигрывать на паучьих бегах.

– Я пришел сюда по двум причинам, – объявил я. – Во-первых, мне кажется, я нашел возможность опытному ресторатору поправить свои дела.

Мы расположились за свободным столиком, не обращая внимания на неодобрительные взгляды публики в сторону Синдж. Дела у Морли шли так плохо, что он уже не боялся задеть чувства оставшихся клиентов.

Я изложил свои соображения.

– Ты не наступаешь Вейдеру на пятки. Его волнует только продажа пива.

– Может, в этом что-то и есть, – пробормотал Дотс.

Колесики у него в голове тикали и жужжали. Они на глазах раскручивались все быстрее, и мой друг наконец ухмыльнулся, сверкнув острыми белыми зубами:

– Оригинальная идея, Гаррет.

Вот спасибо. Бывает и такое.

Синдж попыталась сказать что-то в мою защиту. Я остановил ее:

– Побереги нервы.

Морли откопал в моем плане сложности, которые прошли мимо моего внимания. Ничто другое не способно разволновать его до такой степени.

Морли Дотс вообще не волнуется. Не в открытую. Не так, чтобы это стало заметно.

Я мог бы и сам подумать об этом. На случай, если все шишки посыплются на мою голову.

– Да, кстати… Не забудь: ты назначен официальным снабженцем команды Плоскомордого. До тех пор, пока их не затошнит от твоих баклажанов и желудей.

– С этим как-нибудь справлюсь.

Я повернулся к Синдж:

– Как ты оказалась здесь в такой компании?

– Пошла проведать Джона Растяжку. Дома побыла с Дином и Покойником. Но по дороге унюхала тот сильный запах, потому и пришла сюда. Обладатель запаха шел по твоему следу, и я предложила мистеру Дотсу устроить засаду на наиболее вероятном пути из «Мира» в «Пальмы». Ты редко меняешь привычки.

Правда? Надо бы над этим поразмыслить.

– Но почему оттуда?

– До сих пор ты не распоряжался о снабжении мистера Тарпа. Не думал об этом, организуя дежурство. Логично было исходить из того, что, поговорив с ним, направишься сюда.

Я смерил ее тяжелым взглядом. Слишком логичное рассуждение для особы крысиного происхождения, даже самой что ни на есть гениальной.

От Морли это тоже не укрылось.

– Смотри-ка, другие расы набираются ума с каждым днем. – Весь его невозмутимый вид разом пропал. – Оглянуться не успеешь, как люди вымрут.

– Это вряд ли, – сказал я. – У нас есть одно серьезное преимущество. Мы плодимся, как крысы.

Синдж сдавленно хихикнула. Морли ограничился вежливой улыбкой.

– С широко закрытыми глазами, – сказал он. – В рот мне ноги, Гаррет!

Не могу сказать, чтобы свою реплику я придумал сам, хотя озвучил ее в первый раз. Я подслушал ее на митинге в защиту прав человека во время одного из прошлых приключений.

Поскольку умом я почти не уступаю крысе, я сменил тему разговора:

– Морли, зачем тебе понадобился Лазутчик Фельске?

Знаю, я уже задавал этот вопрос. Но на этот раз надеялся, что Дотс не станет увиливать от ответа.

Случается же такое.

– Потому что у него в голове целое состояние. А мне нужны деньги. Дела идут неважно.

– Не можешь держаться в стороне от паучьих бегов?

– Держусь без проблем. А вот от семейного проклятия отделаться не могу.

– Морли, проклятие? У тебя? С твоей-то головой?

– Ты же знаешь, у меня родня за городом и есть определенные обязательства перед ними.

– Ну да, это твое обручение. И идиот-племянник. Что еще с ним стряслось?

По справедливости, с ним полагалось бы стрястись медленной, мучительной смерти. Этот псих несет личную ответственность за все мои страдания, связанные с Попкой-Дураком.

– С ним все в порядке. Проблема не в этом. Проблема с родней, которая считает, что мне пора жениться.

– У нас в доме тоже не без этого, – заметила Синдж еще с одной крысиной ухмылкой.

– Значит, женят? – спросил я.

Сельские эльфы находят партии для своих отпрысков, пока те только учатся стоять на ногах. Морли тоже попал под такую раздачу. Он даже называл мне пару раз имя невесты, но я его не запомнил. Время от времени семья напоминала ему об этом – мальчик моложе не становился. Впрочем, эльфийская девица проявляла к этому не больше интереса, чем он сам.

– Вот именно.

– Мне казалось, это так, сотрясение воздуха. И разве расходы не ложатся на ее семью? Или ты вроде нашей знати следуешь дурацкой привычке отказываться от приданого?

Единственное, что в Венагете придумали замечательного – с моей точки зрения, – это свадебный бизнес. В той его части, когда семья невесты платит жениху за то, чтобы он убрал невесту с их шеи. Типа того.

– Большинство наших придерживаются традиций. Кроме ее семьи. Даже так это не представляло особой проблемы, пока она сама не начала проявлять интерес. Нежданно-негаданно. Думает, что я богат.

– Подшути над ней. Даже знаю как. Не говори ей ничего до самого медового месяца.

Морли вдруг издал странный, нечленораздельный звук, и лицо его начало наливаться кровью. Глаза выпучились.

Я встревожился. Ни разу не видел его в таком состоянии.

Сарж с Рохлей, насторожившись, подступили ближе. Если с Морли случится удар, им придется искать себе новое место. У них хватало ума оценить масштабы возможной катастрофы.

Слухи распространяются быстрее звука. Один за другим в зал скользнули все члены воинства Морли, обеспокоенные, что босс взорвется или просто лопнет.

Противоречивый, как всегда, Морли не сделал ни того ни другого.

– Ты меня почти доконал, – сказал он с зубастой ухмылкой. – Что, доволен?

– «Почти» не считается. Но я не собирался тебя доканывать. Всего лишь спросил. Я