Шрифт:
Закладка:
Тьелпе осекся и, развернув коня, помчал обратно.
Принцесса вытащила меч из ножен и осмотрела. Красивый. Лёгкий. Возможно, прочный. Но… Как простая игрушка, он ей не нужен. А для боя… Брать оружие, сделанное руками эльфа из враждебного Дома? Может быть, клинок надломлен у основания? Или рукоять отвалится в самый ответственный момент? Или… Да Моргот знает этих мастеров Первого Дома!
Вложив клинок в ножны, Артанис размахнулась и выбросила оружие в кусты, как можно дальше от дороги. Нужно срочно забрать своих сопровождающих и скакать в Альквалондэ. Оставаться в Валиноре принцесса точно не планировала.
Средиземье. Что, если...
Сначала эльфы разошлись по лесу на несколько миль друг от друга, но радиус поисков быстро сужался — на место падения звезды указывали поваленные взрывом деревья. Чем ближе Эол и его слуги подходили к цели, тем чаще попадались всё ещё тлеющие стволы. Жар, поднимавшийся с обугленной земли, начал опалять кожу и волосы, и стало понятно — пока подойти к упавшему с неба светилу не представляется возможным.
— Разобьём лагерь здесь, — приказал брат короля Дориата, указывая на заболоченный берег реки. — Там нас огонь не достанет в случае лесного пожара, и будет видно тех, кто придет украсть мою звезду. А как только лес остынет, я заберу её.
***
— Тот, кто пересёк границу Завесы, должен умереть, а пропустившие нарушителей стражи — наказаны! — голос Майэ Мелиан проходил сквозь плоть Тингола, струясь из него чистой мощной энергией.
Слившиеся воедино феа Майэ и эльфа звучали мелодией сильнейшего энергетического потока, накрывшего, словно куполом, территорию скрытого государства. Король и королева обладали собственной волей, отдельной друг от друга, но все их мысли и чувства рождались в едином сердце, созданном песней Айнур. Тингол и Мелиан знали друг о друге всё, как о самих себе. Они лишь делили эмоции и слова, забирая часть из них себе, словно драгоценности из общего ларца.
— Эол — мой брат, — Тингол напомнил об этом не столько супруге, сколько самому себе.
— И он нарушил закон.
— Он и его слуги.
— Что жизнь одиннадцати по сравнению с целой страной?
— Ничто.
— Как только они подойдут к границе, их встретит град стрел. Это милосерднее тюрьмы. Если мы откроем границы, Дориат падёт.
***
Музыка играла всё громче, создавая звуковой щит вокруг заговорщиков, чтобы можно было спокойно всё обсудить.
Лутиэн, только проснувшаяся и всё ещё уставшая от ласк Даэрона, была задумчивая и молчаливая, однако Белег видел — принцесса слушает его очень внимательно.
— Нам отдан приказ убить Эола и его слуг, когда они вернутся, — полушёпотом проговорил стражник. — Но ни один из нас не хочет этого делать! Помогите мне выйти из Дориата, я найду кузнеца и предупрежу его.
— Владыки скрытых земель боятся, что проклятые Творцом звёзды уничтожат их страну? — усмехнулся Даэрон.
— Ты о чём, певец? — не понял Белег.
— Обычные звёзды с неба не срываются. Раз упала, значит, проклята.
— Глупость какая-то… Так вы мне поможете?
— Да, — пропела Лутиэн. — Ценна каждая спасённая жизнь.
***
Обугленные деревья остыли, пепел на земле посерел и начал рассеиваться. Оплавленный песок заискрился в свете небесных творений Варды Элентари.
Оставив слуг в лагере, Эол, взяв перчатки для работы в кузнице, с замиранием сердца пошёл к месту падения звезды.
На чёрной от копоти земле, вокруг глубокого кратера, лучами расходились обгорелые стволы. В глубине воронки лежал сверкающий чарующими, будто снежными, искрами угловатый камень, размером с голову эльфа, с виду похожий на обсидиан.
— Ты моя, — прошептал Эол, снимая перчатки, чтобы почувствовать кожей поверхность звезды, и осторожно, с усилием, поднял неожиданно тяжёлый, словно две дюжины мечей, метеорит. — Моя звезда. Из чего же ты состоишь? Можно ли из тебя сделать что-то полезное?
Внимательно рассматривая упавший с неба светоч, Эол очаровывался прекрасными переливами искрящихся прожилок в черном монолите. Уже собравшись уходить, Эол вдруг обернулся, сам не зная, почему. Среди обугленных и расплавленных камней лежал еще один осколок: не такой большой и не столь красивый, как его мать-звезда, но Эол бы не оставил диковинную находку, даже если бы она была совсем неказистой.
Теперь можно возвращаться домой.
***
За окном послышался шорох крыльев, и огромная летучая мышь, размером с сокола, влетела в комнату, оборачиваясь стройной девушкой, полностью чёрной.
— Где ты, подружка? — прозвенел колокольчиком нежный голос. — Сегодня я принесла зелья. Орки боятся гнева своих небесных владык. Говорят, упавшая звезда — злое знамение. Теперь ползают на коленях и молят о прощении.
— Приветствую, милая моя, — зеленоглазая колдунья вышла из комнаты, кланяясь гостье. — Мне обещали не только зелья, но и рецепты. В обмен на кровь.
— Всё, как договаривались. Держи, милая.
Эльфийка взяла свитки и развернула один из них. Она не подавала вида, но её тоже напугала упавшая звезда. А что, если все остальные светила тоже посыпятся на землю? Что тогда?
Колдунья отложила свитки, а потом, передавая сумку с закупоренными банками с кровью мышей, рыб, собак и эльфов, заметила на полу алые капли. Видимо, чья-то кровь всё же пролилась.
Главное, чтобы не рыбья: потом от вони не избавишься.
Багряная Лента
Когда озеро Эстель осталось далеко позади, скрывшись во тьме, и дорога повернула восточнее, к Багряной Ленточке, Макалаурэ, отмахнувшись от пролетевших мимо лица сухих листьев, вздохнул.
— Пыльца тоже не светится, — сказал он с горечью. — Значит, вода, дарившая надежду на исцеление любых ран, потеряла свойства?
— Если бы ты спросил об этом раньше, — обернулся к нему старший брат, — я бы проверил. Но возвращаться нет времени.
Снова повисла тишина, которую нарушал лишь жалобный шёпот опадающей листвы.
— Я отомщу Морготу за мою землю! — вдруг со злостью выпалил Асталион. — Посмотрите, что он сделал с Валинором! Прекраснейшее место, наполненное счастьем и светом, превратилось в погружённый во тьму, лишённый надежды край,
