спонтанным и во многом случайным, тогда как венецианская политика никогда не отступалась от своих целей. Энергия венецианского бальи Никколо Морозини Россо позволила удержать город Негропонт (Халки). И поскольку византийцы не могли продолжать свои попытки, а своими успехами на море они были обязаны лишь Ликарио, который внезапно исчез со сцены, еще до конца века они снова потеряли остров. Их изгнание во многом было заслугой нового терциария, Бонифачо да Верона, личности, как представляется, энергичной и наделенной многими талантами, который получил Каристос, женившись (1294) на наследнице этого фьефа Аньес де Сикон. Бонифачо изгнал византийцев из Каристоса и, в конце концов, со всего острова. Но, разумеется, их поражение стало результатом терпеливой и последовательной политики венецианцев, которые никогда не сдавали свои позиции и всегда поддерживали терциариев[332].

Интерес венецианцев к острову Эвбея отчасти объяснялся его стратегическим положением, позволяющим контролировать пути к Константинополю и господствовать одновременно над континентальной Грецией и Архипелагом, а отчасти его экономической важностью. В правление терциариев венецианцы имели не только освобождение от уплаты таможенных пошлин для себя, но и право собирать их с купцов других стран, что изрядно пополняло казну Республики. Все обстояло так, будто с коммерческой точки зрения Эвбея являлась частью венецианской территории. К тому же остров был очень плодороден, экспортировал пшеницу, вино, растительное масло, воск, мед, а также шелк — сырец и обработанный. Не будем забывать, что в Античности афиняне, владевшие им, превратили его в зерноводческий регион. Венецианская талассократия здесь со многих точек зрения оказалась на месте талассократии афинской.

Хоть и привязанная с коммерческой и морской точек зрения к Венецианской империи, Эвбея тем не менее оставалась подверженной последствиям переворотов, ареной которых стала континентальная Греция. Так, на ней сказались последствия битвы у озера Копаис, в которой, как мы знаем, герцог Афинский Готье де Бриенн был побежден и убит каталонской Большой компанией (1311). Связи между герцогством Афинским и терциариями оставались попрежнему очень тесными. Двое терциариев, прибывших, чтобы сражаться бок о бок с герцогом, пали вместе с ним, а третий, Бонифачо да Верона, сеньор Каристоса, сумел спастись в бойне и заключить мир с победителями. Каталонцы, обосновавшиеся в Беотии и Аттике, тем не менее оставались для Эвбеи опасными соседями. Они не упускали случая вмешаться в дела острова, и венецианской политике лишь с большим трудом удавалось срывать их акции. Но потом им помог счастливый брак. В 1317 г. правитель нового каталонского герцогства Афинского, принц Альфонсо-Фадрике Арагонско-Сицилийский, женился на наследнице терциария Бонифачо да Верона и тем самым стал сеньором Каристоса. Разумеется, внучка мелких веронских авантюристов была счастлива сочетаться браком с королевским бастардом. Один из их сыновей, Бонифачо-Фадрике, наследовал им во владении фьефом Каристос[333].

Тем не менее Венеция не теряла Эвбею из виду и терпеливо дожидалась своего часа. Наконец в 1365 г. она приобрела у семьи Фадрике фьеф Карикос за сумму в 6000 дукатов. Скоро ей отошли и две остальные трети. В 1383 г. последний из Карчери, Никколо III, был убит, и эта семья угасла. В 1390 г. последняя семья терциариев, Гизи, точно так же угасла в лице Джорджо Гизи, завещавшего свои владения Венеции. Республика Святого Марка могла ввести прямое управление островом, но она предпочла, как и в Архипелаге, управлять через назначенных сеньоров; эта политика протектората, экономичная и ловкая, избавляла ее от неудобств открытой колонизации. Поэтому она сохранила терциариев, которые в реальности превратились не более чем в послушных агентов ее бальи. Так, в 1386 г. она отдала Каристос трем братьям Джустиниани, из венецианской семьи, уже владевшей в Архипелаге островом Серифос. Точно так же она отдала две трети Негропонта (Халки) Марии Санудо из семьи венецианских герцогов Наксоса и супругу Марии, Джунули д’Аноэ, из давно итальянизировавшейся французской семьи д’Онэ. Впрочем, Синьория предусмотрительно оставила за собой владение укрепленными замками и требовала, в качестве сюзерена, полного вассального оммажа. Титулярные князья Морейские, сосюзерены Эвбеи, практически отказались от своих прав в пользу Венеции.

Следует признать, что на Эвбее, как и на Корфу, как и в Архипелаге, правление Венеции было в принципе благотворным, гораздо лучшим, чем правление соседних мелких династов. Заслуживает похвал сама ее забота об острове, ибо теперь Эвбея стоила Республике Святого Марка дороже, чем приносила дохода. Сельскохозяйственное процветание острова, вчера еще столь примечательное, теперь было разрушено войной и пиратством. Обнищание, вызванное многочисленными конфликтами, было столь велико, что эта бывшая житница сама нуждалась в ввозе продовольствия. Но Венеция, похоже, отнеслась к своим обязанностям серьезно. Мы видим, что начиная с 1430 г. венецианские власти методично работали над восстановлением сельского хозяйства, проводя ирригацию земель, в частности, в долине Лиланто. Отметим в числе ее чиновников поламарка, на которого специально были возложены эти обязанности. В духовном плане Синьория добилась от Святого престола, чтобы латинский архиепископ Негропонта (Халки) получил титул патриарха Константинопольского, что делало этого прелата (которого она держала в руках) главой всех латинских архиепископов и епископов Греции. Ничто не показывает лучше, до какой степени Эвбея стала к тому времени центром венецианского владычества в греческих морях. Наконец, венецианское правительство рассматривало остров как законное наследство бывшей Латинской империи и в 1453 г. приказало ввести в употребление для своих эвбейских протеже новую редакцию «Ассиз Романии».

Эвбея оставалась венецианским протекторатом до 1470 г., когда султан Мехмед II лично возглавил осаду ее столицы Негропонта (Халки). Эскадры Республики не поспели вовремя, и, несмотря на оборону венецианского бальи Эриццо, город был взят при пятом штурме (12 июля 1470 г.). Почти все его итальянское население было уничтожено.

Отметим для памяти, что на момент турецкого завоевания последними терциариями были Никколо Соммприпа в Негропонте (Халки), Антонио Джорджи в Каристосе и Джанули III д’Аноэ или де Ноэ (д’Онэ) — итальянизированный француз — в Ореосе.

Киклады под властью Венеции

По мнению некоторых авторов, при разделе 1204 г. Венеция получила Киклады. Другие же полагают, что ей был обещан лишь остров Андрос, как продолжение ее будущих владений на Эвбее, тогда как Тинос предназначался Латинской империи, а остальная часть Архипелага — «паломникам». Как бы то ни было, Республика Святого Марка, больше всех заинтересованная в решении этого в первую очередь морского вопроса, приняла по поводу Киклад промежуточное решение. Вместо прямой их оккупации она пригласила патрицианские семьи основать на островах наследственные фьефы под ее протекторатом. Так, Марко Санудо, родной племянник дожа Энрико Дандоло, обосновался в Наксосе и на остальном Архипелаге (1207). Он оставил себе главный остров Наксос, Парос, Сиру, Термию, Сифнос, Милос, Поликандрос, Сикинос и Ниос с титулом герцога, тогда как его соратники, ставшие его вассалами,