иными, им открывалось то, что не видит человек, но что видно глазу зверя.Чешуя вырывалась из-под кожи редко, сумбурно, она никогда не покрывала всего тела, только определенные фрагменты, на которых позже выступали святые слова, начертанные рукой Ангела слеза. Считалось, что подобное являлось благословением Сивила, и такие, как Мирен, уже вряд ли смогут свернуть с своего пути, оставив церковь позади. Возможно, перед нами стояла будущая Протектор… но подобное являлось достаточно смелым предположением, в особенности учитывая то, что нынешний владыка не собирался уходить на покой.

Проводив Тревелья вплоть до обеденного зала, по пути мужчина проявил почтение и молчал, разглядывая интерьер и порой тяжко вздыхая, то ли от усталости, то ли просто так, я застала занятную картину, что даже без слов стала мне понятна. Спор отца с братом, который тут же оборвался, как наши шаги раздались около дверей и первые из свиты, жрецы, вошли в зал. Огромный стол длинной в несколько метров, из белого дерева, на котором лежала бежевая, вышитая вручную мягкая скатерть, украшенная золотистыми изображениями змей и имеющая в центре небольшую икону Сивила, все так же вышитую из нитей, встречал всякого кто решился войти внутрь, занимая немалую часть комнаты. Сотни блюд стояли вокруг, возвышаясь одно над другим и переливаясь в лучах горящих у самого потолка люстр, в высоких графинах блестело багряное вино, внутри многих изящных бутылках, в себе переваривали свет бурбон и медовуха, для не выпивающих, в основном причастных к церкви людей и меня с Гвин, в жестяных чайниках благоухали южные заварки чая, которые так приятно отдавали теплотой и нежностью морского бриза, а так же аромат ванили или корицы. Между алкоголем расположились множество подносов, что несли на себе прекрасный пир, которому может позавидовать даже императорский дворец. Жаренные на вертелах свиньи, фаршированные овощами перепелки и утки, внутри которых порой находились даже другие птицы, меньшего размера. Источали аромат трав и специй заполненные до краев супницы, множество пышного хлеба и круглых пирогов, что расположились в шахматном порядке с разных сторон стола. Все это сопровождалось музыкой, которая текла от небольшой труппы скрипачей, что уже приступили к работе, играя нежную мелодию, уносящие сознание в иной мир, далекий, лишенный боли, грусти и отчаяния под пение одинокой артистки они сами влились в музыку, медленно покачиваясь в таким девушке, с скрытым под деревянной маской лицом и в наряде, выглядящим практически как шутовской, но окрашенный в черный и белые тона. На ее голове бренчали колокольчики, свисающие с длинных концов колпака, разошедшиеся в разные стороны и подрагивающиеся даже тогда, когда девушка замирала на месте.

Ссора отца и брата была понятна мне без слов, благодаря стоящей на ногах Али, что переводила взгляд с одного места на другое, стоящее подле брата. И которое, скорее всего, стало первопричиной спора. Во главе стола разумеется восседал отец, как глава рода, по правую сторону - мать, слева через одно место, Людвиг. По традиции, Али должна была сесть подле своего жениха и около Тиера, но Людвиг был обвенчан с Миреной, из-за чего, именно ей должна была быть уготовано место рядом с Людвигом, в то время как Али, на правах претендентки в жены и просто знатной гости, оказывалась рядом с Сессиль. К сожалению, нам с Гвин выпала честь сидеть по обе стороны от Тревелья, напротив друг друга, поскольку мы являлись хозяевами дома но не его владельцами, нам выпадала честь некой прислуги, что провожала лорда и сидела с ним рядом, являясь некой защитой от предательства. Это было нужно, чтобы в давние времена обезопасить тех, кто являлся без стражи, от покушения на убийство. Теперь, при попытке открытого нападения, у приглашенного был шанс убить сыновей или дочерей хозяина, тем самым отомстив за свою кровь. Я хотела надеяться, что нам такой участи не выпадет... По крайней мере, пока я не имела при себе хоть какого-нибудь оружия, способного защитить меня.

- Приветствую, достопочтенный Тиер Рихтер… да пусть славится в вечности ваш славный род… не зная бедствий и болезней. - Тревелья сел на место напротив отца, осматривая блюда вокруг и сразу же потянувшись к вилкам. Обширный живот лорда вполне ясно показывали, что еда явно не последнее, ради чего он сюда явился, поэтому уповать на быстрые переговоры не приходилось, скорее всего, мы тут надолго. Впрочем, за прошлый день я практически не ела, упражняясь и расспрашивая Аколита, поэтому не могла признать, что вид многих блюд действительно вызывал желание их отведать. Гости постепенно рассаживались, музыка стала тише, позволяя говорить спокойным, ровным голосом, слуги принялись разливать напитки. - Прошу прощение, что задержались, признаться, ваша дочь и ее названная сестра крайне милы по отношению к гостям… даже столь нерасторопным и медлительным. Я очень ценю подобное на старости лет и тем более от молодого поколения... В столице к этому отнеслись бы более чем презрительно.

- Приветствую мой друг Нерис, присаживайтесь, госпожа Мирена… Надеюсь нам удастся добиться договоренности… без лишней, если можно выразиться, крови. Вы прекрасно выглядите, приятно видеть, что ваша церковная служба продвигается успешно. - Тиер, несмотря на беспомощный взгляд Людвига, указал девушке рукой на место подле брата, полностью игнорируя Аль. Несколько секунд прожигая отца взглядом, Людвиг погладил запястье своей пассии, указывая на место рядом с матерью, после чего, демонстративно отвернулся от отца, перебрасываясь парой слов с севшим рядом Дереком, который пытался утащить