Рыча, монстр бросился на робота и пробил обшивку второй, оставшейся конечностью.

— Назад! — заорал Виктор.

Но оперативник и сам знал, что сейчас произойдет. Он и второй робот бросились назад по коридору, перепрыгнув через лежащую внизу панель, а покореженный с ягом — вперед, туда, где погибли саларианцы. Монстр жив, хотя робот режет ему грудную клетку, пытается вырваться, и не лезет к агенту, давая шанс выжить.

Еще через семнадцать секунд коридор затопила вспышка голубого света. За это время Макс успел скрыться за угол. Робот удержал его от попытки выглянуть, более того, толкнул дальше.

— Не советую, мужик. Там сейчас ад, — ответил Виктор, — живее оттуда, пока не схватил слишком большую дозу. Авторы этой железяки — психи, я их теперь боюсь.

— Ага, — кивнул Макс, быстро ковыляя подальше от места взрыва. Коллега прав, живее будет. Да и с рукой разобраться нужно, конечность онемела.

Полюбоваться на творение рук своих (и кое-чьих манипуляторов) удалось только на базе. Когда агент посмотрел на записи с камеры робота разведчика, вводя в плечо шприц с радиопротектором, он присвистнул.

— Я думал, оно поскромнее будет.

В коридоре образовалось пустое, раскаленное добела сферичное пространство жидкого металла, диаметром метра четыре. Счетчик Гейгера робота-разведчика выл, как и температурные датчики, изображение зернилось и теряло четкость, его придется утилизировать на месте. Пробитые трубы коридоров станции выпускали газ и жидкость, которые закипали и испарялись, стекая на металл, воздух откровенно светится.

— Хорошо, что я там не задержался. А то бы сейчас кожа сползала и легкие выблевывал.

— С этими роботами надо поосторожнее, — согласился оператор.

Надо. Хороши они, конечно. Но когда видишь последствия взрыва такого, сфинктер сжимается. Этот коридор ближайшие годы лучше обходить по дуге. По очень длинной дуге.

* * *

Экипаж «Духа Огня» пребывал в приподнятом настроении. И висящий позади корабля корабль ксенов, напоминающий покрытую шипами швабру, почти не напрягал. «Дух Огня» после операции в том странном мире, после вспышки болезни… Никто особенно не ожидал, что они смогут вернуться. Что их найдут. Надеялись, это правда. Но понимали, что могут и не преуспеть. Особенно после инфекции, убившей половину экипажа. Очень агрессивной инфекции.

Тем большим поводом для радости стало то, что вернувшийся лейтенант подтвердил:

— Есть связь с Землей. Нам помогут.

Встречала их в ангаре если не вся, то точно вся не занятая часть экипажа. Просто, чтобы услышать это. Обрести надежду.

За связь с галактическими новостями пришлось отпустить двух синих солдат, но это тоже открыло доступ к информации, которую скучающий экипаж начал поглощать. Они читали всё, что предлагают, даже откровенную желтуху, узнавая, что вокруг творится, а потом часами обсуждали между собой услышанное, переваривая и обдумывая информацию.

Галактические новости, война с ковенантом, Совет и Цитадель. Люди тоже были, как правило проделки разведки то там, то здесь. Революция в батарианской Гегемонии, которая уже захлестнула семь миров, стала предметом обсуждения.

Огромная гражданская война между низшими и высшими кастами их общества, армии работорговцев, знати против тех, кто их снабжает.

Причем низшие касты не стеснялись освещать весь конфликт в СМИ Цитадели, получая поддержку в том числе и таким вот образом. Каждое возвращение попавших в рабство граждан превратилось в шоу, освещалось максимально широко. И быстро кроме ручейка возвращенных из Гегемонии на ту сторону потекли добровольцы.

Обиженные, недовольные, желающие сражаться или зарабатывать войной, наемники. Или разделяющие ценности бунтующих, не важно. Важно то, что у них появились добровольцы, появилось больше оружия. Они превращались в армию, в волну, которая уже не подтачивала порядки в Гегемонии, но грозила захлестнуть государство.

По крайней мере в СМИ говорили именно так. И это рождало споры среди экипажа, насколько сильно СМИ преувеличивают.

С другой стороны, в лабораториях корабля профессор Эллен Андерс и азарийская ученая доктор Н’Лари нашли друг друга. Доктор прибыла на борт, убалтывая экипаж продать записи об инфекции. В конечном итоге они согласились обменять информацию на то, что смогла выяснить Н’Лари, плюс некоторые вещи и удобства для экипажа, необычные продукты (да мало, но по кусочку, интересно же), а ученые двух рас заперлись в лаборатории. Капитан Каттер через системы корабля честно пытался слушать их разговоры, но быстро передал работу компетентным подчиненным.

Две ученые быстро оказались поглощены вопросами сначала паразита, потом же культурой и психологией. Доктор Андерс, опытный психолог, нашла в собеседнице во-первых, похожее на человека существо. Во-вторых существо крайне одинокое и поддающееся некоторым психологическим манипуляциям. И не очень эмоционально стабильное временами. А еще крайне разговорчивое, если правильно задавать вопросы и вовремя показывать, что слушаешь. О археологии и культуре родного вида Н’Лари рассказывала с огромным удовольствием, явно отрабатывая жажду общения. О галактике она явно знала куда меньше, и откровенно путалась местами. Синела, смущалась, извинялась, что не знает. Но общую сводку по расам так называемой Цитадели дала.

— Знаешь, ты ведешь себя как человеческий подросток временами. Не обижайся.

На что синяя ответила:

— Ну, это нормально. Мне меньше двухсот стандартных лет.

На это доктор Андерс удивленно спросила:

— Меньше двухсот? Но сколько тебе тогда?

Синяя слегка смутилась.

— Вообще, спрашивать у девушек возраст невежливо, хотя мой вид и не имеет полового диморфизма. Но технически мне больше ста лет, так что я достаточно взрослая, чтобы быть здесь.

Ученая кивнула.

— Верю. Расскажи немного больше о себе, ладно?

Синяя сложила руки на груди, и слегка недовольно бросила:

— Эй! Мы не настолько знакомы!

Эллен засмеялась.

— Мне для работы. Я ксенопсихолог, а тут такой интересный представитель другой расы, которая не пытается нас убить. Я же не прошу рассказывать твои тайны, верно? Только то, что ты сама хочешь.

Азари пожала плечами.

— Ладно, но только то, что я сама захочу, — и на кивок она начала рассказ…

42. Море, солнце, огненный дождь

Кхаэла.

Стелс-фрегат «Фул Хаус» выпрыгнул из пространства скольжения на безопасной дистанции от Кахье, столицы ханаров. Через ретранслятор напрямую лететь было слишком рискованно, так что корабль достиг ближайшей к планете точки у ближайшего вторичного ретранслятора, а потом был двухнедельный перелет через пространство скольжения. И как оказалось, не зря.

— В системе есть корабли ковенанта. Минимум три. Один у ретранслятора, два у планеты, — сообщил нам оператор, — хорошо, что мы здесь, а не там.

Корабли не самые крупные, но их три, и один висит близко к ретранслятору, над ним. И корабли рас