Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Век Людовика XIV - Уильям Джеймс Дюрант

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 140 141 142 143 144 145 146 147 148 ... 315
Перейти на страницу:
аудиторию, я не пожалею усилий, чтобы сделать их обучение приятным, а развлечение полезным. По этой причине я буду стараться оживлять мораль остроумием, а остроумие — моралью, чтобы мои читатели могли, если возможно, обоими способами найти свой счет в спекуляциях дня. А для того, чтобы их добродетель и благоразумие не были короткими, преходящими, прерывистыми пусками мысли, я решил освежать их память изо дня в день, пока не выведу их из того отчаянного состояния порока и глупости, в которое впал век. Ум, пролежавший без дела всего один день, прорастает глупостями, которые можно убить только постоянной и усердной культурой. О Сократе говорили, что он спустил философию с небес, чтобы она поселилась среди людей; и я буду честолюбив, если обо мне скажут, что я вывел философию из шкафов и библиотек, школ и колледжей, чтобы она поселилась в клубах и собраниях, за чайными столами и в кофейнях.

Поэтому я бы очень рекомендовал эти мои рассуждения всем благовоспитанным семьям, которые каждое утро выделяют час для чая с хлебом и маслом, и настоятельно советовал бы им для их блага заказать эту газету, чтобы ее подавали в пунктуальном порядке и рассматривали как часть чайного инвентаря.

The Spectator обращался как к женщинам, так и к мужчинам, предлагал разобраться с вопросами любви и секса, а также заставить «ложь в любви предстать в более черном свете, чем… неверность в дружбе или злодейство в бизнесе». 73 «Я буду считать величайшей славой своей работы, — писал «Наблюдатель», — если среди разумных женщин эта газета станет предметом разговоров за чайным столом». 74 Письма приглашались и печатались, и Стил выпустил серию любовных посланий, некоторые из которых были написаны им самим своим дамам, а некоторые придуманы редакторами в вполне современном стиле. Журнал соединял религию с любовью и давал гениальное богословие поколению, начинавшему задумываться о том, как упадок религиозной веры в высших классах отразился на морали. Он советовал науке заниматься своим делом и оставить в покое Церковь как мудрого и опытного хранителя морали; права чувства и потребности порядка находятся за пределами понимания индивидуального разума, который всегда находится в подростковом возрасте. Для нравственности и счастья лучше смиренно принять старую религию, посещать ее службы, соблюдать ее святые дни и способствовать установлению в каждом приходе благотворной атмосферы тихой и благоговейной субботы.

Меня всегда очень радует деревенское воскресенье, и я думаю, что если бы соблюдение седьмого дня было только человеческим институтом, то это был бы лучший метод, который можно было бы придумать для облагораживания и цивилизации человечества. Уверен, что деревенские жители вскоре превратились бы в дикарей и варваров, если бы не столь частые возвращения установленного времени, когда вся деревня собирается вместе с лучшими лицами и в самых чистых одеждах, чтобы поговорить друг с другом на безразличные темы, услышать объяснение своих обязанностей и объединиться в поклонении Верховному Существу. Воскресенье очищает от ржавчины всю неделю, не только освежая в их умах представления о религии, но и приводя оба пола в наиболее приятный вид. 75

Теперь литература, которая в течение сорока лет служила разврату, перешла на сторону морали и веры; The Spectator участвовал в революции манер и стиля, которая в царствование Анны на столетие опередила средневикторианский дух, сделав респектабельность респектабельной и изменив английское представление о джентльмене с титулованного бабника на благовоспитанного гражданина. Добродетели среднего класса нашли в «Зрителе» урбанистическую и полированную защиту. Благоразумие и бережливость были ценнее для общества, чем кружева и остроумие; купцы были послами цивилизации в отсталых народах, а прибыль от торговли и промышленности — опорой государства.

В течение года The Spectator пользовался успехом, не имеющим аналогов в английской журналистике. Его тираж был невелик и редко превышал четыре тысячи экземпляров, но его влияние было огромным. Ежегодно продавалось около девяти тысяч экземпляров его переплетенных томов, 76 Как будто Англия уже признала его литературой. Но со временем новизна улетучилась, персонажи «клуба» стали повторяться, пыл утомленных авторов иссяк, их проповеди стали утомительными, тираж сократился. Гербовый налог 1712 года увеличил расходы сверх доходов, и 16 декабря 1712 года «Зритель» перестал существовать. Стил возобновил борьбу с The Guardian, а Аддисон возродил The Spectator в 1714 году. Оба журнала просуществовали недолго, так как к тому времени Аддисон стал успешным драматургом и был восстановлен в должности и вознаграждении в правительстве.

14 апреля 1713 года в театре Друри-Лейн была поставлена пьеса Аддисона «Катон». Его друг Поуп написал для него пролог, пестрящий эпиграммами на Папу и отягощенный бычьим патриотизмом. Стил постарался заполнить зал ярыми вигами; ему это не совсем удалось, но тори присоединились к вигам, аплодируя последнему выступлению Катона за римскую свободу (46 год до н. э.), а торийский «Экзаминер» соперничал с «Гардиан» Стила в экстатических похвалах. Целый месяц трагедия разыгрывалась перед переполненной аудиторией. «Катон, — сказал Поуп, — был не столько чудом Рима в его дни, сколько Британии в наши». 77 На континенте «Катон» был признан лучшей трагической драмой на английском языке. Вольтер восхищался его приверженностью единству и удивлялся, что Англия может терпеть Шекспира, увидев пьесу Аддисона. 78 Сегодня критики называют ее бессодержательной декламацией, но один читатель обнаружил, что его внимание до конца удерживает хорошо построенный сюжет и любовная история, умело интегрированная в большую войну.

Аддисон был теперь настолько популярен, что «я полагаю, — говорил Свифт, — если бы он вздумал стать королем, ему вряд ли бы отказали». 79 Но Аддисон, всегда являвший собой образец умеренности, довольствовался тем, что был назначен секретарем правительства, затем главным секретарем по делам Ирландии, затем лордом-комиссаром по торговле. Он был persona gratissima в клубах, поскольку крепкие напитки не позволяли ему быть «безупречным чудовищем, которого не любит мир». В довершение своей славы он женился (1716) на графине и жил с гордой дамой в Холланд-Хаусе в Лондоне. В 1717 году он снова стал государственным секретарем; но его компетентность была поставлена под сомнение, и он вскоре ушел в отставку, получив пенсию в размере 1500 фунтов стерлингов в год. Несмотря на свое терпение и хорошие манеры, он вступал в ссоры со своими друзьями, в том числе со Стилом и Поупом, которые сатирически называли его ханжой, склонным к «слабой похвале», и…

Как
1 ... 140 141 142 143 144 145 146 147 148 ... 315
Перейти на страницу: