Выпроводив писателя, подданные Орланы дождались возвращения Валентина и Семена, а затем принялись обсуждать те события, о которых говорили, когда неожиданное появление Истомина заставило их прервать разговор.

– И все-таки: кто это был? – спросила Орлана.

– Да человек же, – ответил Валентин. – Но совершенно незнакомый. Его никогда не было в нашем мире.

– Может, вы просто плохо разглядели? – Орлана перевела взгляд на второго свидетеля странного явления: на Семена. Тот кивнул:

– Мы с полминуты таращились друг на друга. Он, похоже, тоже удивился. Нет, его мы никогда раньше не встречали. Ну не было такого среди нас. А так – человек как человек.

– Жаль, что он не попался мне, – проговорила Гренада. – Я бы заглянула в него поглубже – и поняла бы: действительно он человек – или только таким кажется.

– С виду все нормально. И ступал – громко, хорошо слышно было.

– Откуда, ты говорил, он шел? И куда?

– Вышел, мы думаем, из салона. Больше неоткуда ему взяться. А куда шел?.. Двигался к переходу. И в нем скрылся.

– Что ж вы не пошли за ним? – упрекнула Гренада. – Испугались?

– Ничуть, – обиделся Семен. – Мы хотели. Но минуты две, а может, и больше просто не могли сдвинуться с места. Он нас словно вырубил...

– Значит – кто-то из Большого мира, – подвела итоги Орлана. – Ну что же – мы этого давно ждали. Раз он здесь – возможно, придет к нам сам. Но тогда Истомин, наверное, не просто так к нам притащился? Что, если он обо всем этом что-то знает?

Ответила Гренада:

– Он же писатель; бывает, им удается что-то увидеть и понять – такое...

– Мне это не нравится, – проговорила Орлана не королевским, повелительным, а самым обычным голосом, в котором звучало даже некоторое сомнение. – Если его интересует салон – выходит, это не они заблокировали дверь? Кто же тогда? И как этот человек смог выйти из салона, да и попасть туда, если мы, например, открыть дверь больше не можем?

– Вернее всего, капитан приказал своим, – усмехнулся Валентин, унаследовавший, похоже, от своего отца глубокое неуважение к любому начальству, хотя бы оно являлось таковым только по имени. – Капитан приказал, инженер выполнил. Отрезать нас от выхода в пространство. А ведь все мы чувствовали, что за последнее время оно изменилось. Что-то происходит вокруг нас. И вот – этот человек появился. Если мы ничего не станем делать – это может плохо кончиться.

– Ощущения отрицательные, – сказала Гренада, чувствовавшая пространство лучше, чем остальные.

– Мы их заставим помогать нам – и самим себе, в конце концов. Силой. Я уверен – это все капитанские штуки.

– Вряд ли, – не согласился Атос. – Он не стал бы этого делать, не предупредив нас.

– Блюдешь отцовскую честь? – поинтересовался Валентин.

– Ну, настолько-то я его знаю. Верно, Флор?

Брат не стал ни подтверждать, ни оспаривать мнение старшего.

– Давайте-ка лучше сотворим программку, – предложил он. – И пусть железка с нею поработает.

Флор давно уже был признан высшим авторитетом по линии компьютерной техники. О нем говорили, что даже когда его спрашивают, проголодался ли он, парень бросается к клавиатуре, чтобы немедленно переадресовать вопрос своему электронному дружку.

– А мы что – сами не можем выбрать одну возможность из одной? – не без ехидства поинтересовался Али. – Мы-то знаем, что блокировка – не наших рук дело. Кто же остается, если не наши пеньки?

– И в самом деле, Флор, – сказала Орлана. – Не слишком ли ты усложняешь?

– Был бы рад, – ответил Флор. – Но я сразу же, как только мы нашли дверь закрытой, попробовал проиграть ситуацию. И получил вовсе не однозначный ответ, как вам представляется. Вывод такой: нужно для начала овладеть компьютерным хозяйством. И сетями, и, самое главное – «Сигмой» и ее памятью. Иначе будем тыкаться вслепую из одного тупика в другой. А хозяйство здесь сложное.

– Интересно: как мы до всего этого доберемся?

– Важно включиться в сеть. А уж тогда «Сигму» я взломаю. Плохо, что у нас тут ни одна железка в сеть не включена. И схемы сетей нет. Придется искать.

Последовала пауза, после которой Орлана проговорила:

– Ты прав, Флор. Но этого слишком мало. Нам нужна не только память, и не одни лишь сети. Нужно умение управлять кораблем, и не только в покое, но в любой обстановке: не зря ведь мы чувствуем, что какие-то перемены приближаются. У нас должен быть свой капитан, свои штурман и инженер.

– Только и всего? – ухмыльнулся Валентин, всегда готовый мимоходом уколоть кого угодно. – Назначь всех троих – и дело с концом. Капитаном назначь себя...

Королева, однако, не обратила на эти слова никакого внимания.

– Нам нужно, чтобы самое малое трое из нас начали учиться всем нужным наукам и умениям. И не теоретически.

– Кто же научит их практике?

– Те, кто ею владеет. Капитан – капитана, штурман – штурмана...

– Ну конечно. Только об этом они и мечтают.

– Нет, конечно, – подтвердила Королева. – Но это уже наше дело: подойти к ним так, чтобы они не смогли отказаться.

И тут же принялась объяснять, как это ей представлялось:

– Все они все-таки переживают наш уход. То, что мы им не подчиняемся и живем так, как считаем правильным. И вот если с нашей стороны будет показано желание пойти в какой-то степени на мировую – не так прямо, конечно, но если мы просто покажем, что готовы к сближению, – они ради этого согласятся на многое. И вот, если к капитану придет его старший сын и скажет ему: папа...

– У меня язык не повернется, – сразу же возразил Атос. – Это сопли какие-то: папа, папочка...

– Ну, найдешь, как сказать. И дальше: я, твой сын, хочу быть твоим наследником не только по крови, но и по делу. Кому-то ведь рано или поздно придется сменить тебя в капитанском кресле. Хочу знать и уметь все, что знаешь и умеешь ты. И давай начнем сразу же, я к этому готов! Если ты, Атос, скажешь так – думаешь, отец устоит? Могу поспорить: он до смерти обрадуется – хотя бы потому, что сейчас он наверняка страдает от безделья, а тут у него вдруг возникнет дело – такое, какое ему по сердцу! Согласен?

– А что? Пожалуй, так может получиться, – проговорил Атос, хотя и несколько растерянно. Но в глазах его уже загорелся азарт.

– Вот и прекрасно. А ты, Семен, точно так же пойдешь к своему родителю, чтобы освоить штурманские науки...

– Ну, попробую, – согласился сын Лугового. – Только что ты станешь делать с инженером?