на все четыре стороны.

— А почему бы мне не уйти сейчас?

— Дело твое.

— Что и требовалось доказать! — торжествующе сказала Кейса.

— Знаешь, ты права, — бросил Найрад, — иди, куда хочешь. Пусть твою дурную башку продырявит первый же гражданский или Анти. Я не стану удерживать.

Кейса хмыкнула и направилась к дверям.

— Постой, — остановил ее Найрад.

— Что еще?

— Ты ведь хочешь стать волчицей?

— Ну, и что с того?

— Что, если я попытаюсь сделать тебя одной из нас?

— Ты ведь сам не знаешь, возможно ли это? — оживилась девчонка.

— Ричи спас мне жизнь, я перед ним в неоплатном долгу. Хочу попытаться погасить его хотя бы частично.

— Но у тебя нет гарантий?

— Есть шанс.

— Хорошо, попробуем, — согласилась беспризорница.

Глава 50

Через пару дней Кейса подкараулила Найрада на крыльце больничного корпуса. Перекидыш только что закончил говорить с главным лекарем, оценивая, как недавний инцидент сказался на здоровье стаи. Все оказалось не так уж плохо. Оборотни, оставшиеся в общине, отделались частичной потерей энергии и упадком сил. Только нескольких поданных купол опустошил настолько, что они временно лишились способностей. Что стало с теми, кого затянуло в порталы, вожак мог только догадываться.

— Уже придумал, как меня обратить? — спросила девчонка, спрыгнув со ступенек.

— Тсс! — шикнул Найрад, — картинно оглядываясь по сторонам, — поговорим об этом в более уединенном месте. Вокруг полно посторонних, а уж тугими на ухо оборотней точно не назовешь.

Кейса фыркнула, не принимая слова парня всерьез. Ей казалось, что вожаку дозволено все.

— Как Ричи? — спросил Найрад, решив перевести тему в безопасное русло.

— Он до сих пор не пришел в себя. Спит, как вчера и за день до этого.

— Пес потерял много сил. Пройдет какое-то время, прежде чем он очнется.

— Будем надеяться, что это случится.

— Ричи миновал опасный рубеж. Жизненная сила медленно восстанавливается. Дай ему время.

— Хотелось бы в это верить. В отличие от некоторых, — Кейса сделала ударение на последнем слов, — я не чувствую энергию, чтобы судить о состоянии здоровья овчара. Все, что я вижу — это коматозное состояние друга. И не могу с той же уверенностью сказать, проснется он или так и останется овощем, подпитываемым силой целителей.

Кейса шагала рядом, ее рука почти касалась горячей ладони перекидыша. Сторонний наблюдатель мог бы принять их за парочку воркующих голубков. Однако человеческую самку и волка связывали куда более любопытные отношения.

Пока они шли Найрад мысленно проверил состояние стража. Врачеватель погрузил Ричи в глубокий сон, чтобы тот набрался сил. Тело пса собирало энергию буквально по крупицам, поэтому лекарь пока не позволил овчару очнутся.

Найрад ускорил шаг и направился в свой кабинет. Место, которое защищало от посторонних глаз и ушей априори без всякого вмешательства хозяина. Стены офиса надёжно заколдовал прежний владелец, поэтому нынешнему постояльцу конфиденциальность не стоила ни капли личной силы. А сейчас Найрад не хотел растрачивать энергию по мелочам. Купол изрядно потрепал его, поэтому последние дни перекидыш старался не пользоваться способностями настолько, насколько это возможно. Поэтому не стал прикрываться облаком отторжения в общественном месте для того, чтобы поболтать с девчонкой о авантюрной задумке, а решил пройтись до кабинета, где можно спокойно поговорить, не опасаясь чужих ушей.

По правде говоря, ему пока особо нечего было ответить на вопрос Кейсы, поэтому ускорив шаг, парень надеялся, что та отстанет и займется своими делами. Но Кейса не собиралась оставлять перекидыша в покое. Девчонка увязалась следом, надеясь выпытать подробности предстоящего обращения.

— Рассказывай, — Кейса чуть ли не подпрыгивала от возбуждения, когда он вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь.

— Честно говоря, наш разговор совсем вылетел у меня из головы, — улыбнулся Найрад, усаживаясь на кожаный диван и закидывая ногу на ногу.

Воодушевление на лице девчонки сменилось упреком. Перекидыш поймал себя на том, что ему нравилось наблюдать, как менялись эмоции на ее лице. Раньше он не замечал за собой такого грешка.

— Значит, забыл? — разочарованно вздохнула Кейса, — так я и знала, грош цена твоему слову.

— Я думал об этом, — обнадеживающе протянул парень, — но…

Он взглянул на собеседницу, ожидая ее реакции. На лице девчонки появилась надежда.

— Но? — требовательно переспросила она.

— Пока что не было времени, чтобы выяснить детали. Среди волков этот вопрос малоизучен потому, что обращать людей запретили много столетий тому назад.

— И как же ты собираешься получить информацию?

— Еще совсем недавно можно было бы спросить совета у вероломной сучки, плюющей на правила и ограничения, но после предательства этот вариант отпадает.

— А этот старикан, как там его, Лис, кажется? Вряд ли захочет делиться с тобой секретами?

— Эта сладкая парочка — мои враги номер один. Даже если они захотят поделиться, я вряд ли стану слушать.

— Наверняка, есть и другие. Не только властолюбивые старые перечники могут что-то знать про обращение.

— Я могу спросить об этом только тех, кому доверяю. Не думаешь ли ты, что я буду ходить по общине и расспрашивать матерых оборотней о таких порицаемых вещах, тем самым подрывая свой авторитет.

— Разве ты не можешь околдовать их и расспросить, а потом заставить забыть об этом разговоре?

— Кей, все не так просто, как ты думаешь, — картинно вздохнул Найрад.

— Что же в этом сложного для волка, обладающего силой и властью?

— Оглянись вокруг, много ли ты видишь силы и власти? — усмехнулся он, — со мной осталась только треть стаи, да и то они обессилены и подавлены, как и их лидер, — Найрад скорчил физиономию грустного щенка.

— Это такой пустяк, покопаться у кого-то в голове. Я думала, ты играючи занимаешься такими вещами, — не унималась Кейса.

— Мы это уже обсуждали. Во-первых, это неэтично, а во-вторых, не так просто, как кажется. Лезть в чужую голову — это почти тоже самое, что копаться в грязном белье. Противно. Выудить информацию из памяти, не вызывав подозрений, практически невозможно. Особенно, если речь идет о старых умудренных опытом волках. Ты хоть представляешь, сколько воспоминаний и эмоций скопилось за сотню лет жизни? А за пару сотен? Даже у наших ровесников имеется в памяти черный ящик, который лучше не трогать. Что уж говорить о стариках.

— Тот, кто хочет найдет возможность, а кто не хочет — найдет причину, чтобы этого не делать.

— На самом деле, у меня есть одна идейка.

— Какая?

— Мне не хотелось бы говорить о наших планах сородичам, даже приближенным. К тому же, я уверен, про обращение никто особо не в курсе. А вот мелкие пернатые друзья могут подкинуть идеи на этот счет.

— Что еще за