Почти у всех них есть жены, дети, старые родители, на что они будут их кормить? Страшная ситуация, когда положение мертвых лучше, чем положение живых. С перебоями, но пенсии за убитых выплачивались, как же быть живым?

Работы в городе днем с огнем не сыщись. Основной поток торговли начнет ближе к началу лета, но что делать до этого момента? Идти в авантюристы? Подземелья не бесконечные, всех принять не смогут. В наемники? Опять же, торговцы приедут ближе к лету, тогда и начнется работа. Уехать отсюда? На какие деньги и куда? Даже если и предположить, что все это случиться, то только несколько сотен бывших солдат смогут найти себе работу. Остальные тысячи?

Они либо сдохнут, либо пойдут в банды. Бандиты внутри города, лесные банды получат большой приток профессиональных солдат. Солдат, которые обучены оружию и строю. Солдат, которые имеют организацию и умеют подчиняться приказам. Солдат, которые доведены до отчаяния.

Это может стать еще большей проблемой, чем надвигающийся голод. Ни один торговец не поедете в бандитское логово. Каким, несомненно, станет Ланг.

Со скрипом зубов подумал о Кремере. Единственной в этом городе, кто может решить проблему солдат путем создания наёмничьего отряда. Наемники везде нужны, особенно если это бывшие солдаты. Но можно ли доверить столько власти Кремеру?

С легкой дрожью Мориан дотронулся до пыльной стойки для брони. Раньше на ней весели доспехи гвардии лорда, элитного отряда защиты города. С самого основания их было не больше пятидесяти, лишь самые сильные, смелые и умные попадали туда. И эта броня стояла здесь, по середине коридора, с двух сторон освещаемая солнцем, показывая каждому, куда им необходимо стремиться.

На месте брони осталась деревянная стойка. Броня, как и тысячи мечей, копий, стеганок, кольчуг, щитов, луков, стрел и многого другого была выставлено на продажу. Точнее их уже раскупили представители домов и Кремера. Видимо, наверху сидят не последние идиоты, раз не выставили оружие на свободную продажу.

Мориан выглянул в окно. Под лучами солнца сдавал свои позиции снег, превращаясь в вездесущие лужи, грязь и слякоть. Когда-то на плацу не допускалось даже единой капли, все сразу же вычищалось. Сейчас…

Мориан отвернулся. Не мог он терпеть того запустенья, что царило в Сондальской крепости.

Он остановился перед кабинет начальника крепости. Фернанд, его дитя не по крови, но по духу, управлял этой крепостью. В нерешительности схватившись за ручку, до посинения в руках сжал он ее, но так и не решился войти. Сколько бы он не боролся с собой, не говорил, что мертвых не вернуть, что нужно идти вперед, он не мог. Не мог не думать об утрате своего приемного дитя.

- Где же ты, мой мальчик? – Тихо, на грани слышимости спросил Мориан. – Должно быть, на небесах так хорошо.

Он потрогал свои волосы. Тридцать один год прошел от его рожденья, а волосы полностью посидели. Видно, и ему недолго осталось.

Обессиленно отпустив ручку проклятой двери, Мориан тяжелым шагом, словно мертвец, направился к выходу.

Это место напоминало о прошлом. О том прошлом, которое навсегда осталось позади.

Прошлом, о котором не принято вспоминать.

…

- Товарищ Сандерс, пройдите. – Сказал секретарь Дар Ветра.

- Спасибо.

Кивнув, генерал встал и подошел к двери. Сбросив невидимые пылинки, поправив погоны Сандерс вошел в кабинет главы государства.

Слева стоял большой овальный стол, за которым шла карта страны. Справа стоял дубовый стол, с лампой и кипами бумаг, за которым сидел муравей. Личный писарь Дар Ветра. Между столами стоял пьедестал, над которым парил зеленый кристалл. Сандерс приметил, что с последнего визита он значительно увеличился.

- Здравствуйте, товарищ Сандерс. Проходите. – В голове генерала раздался голос подземелья.

- Здравствуйте, товарищ председатель коммунистической Партии Советской Федеративной Республики! – Ровно отчеканил Сандерс, смотря прямо на кристалл.

- Присаживайтесь. – Подождав, пока он усядется, Дар Ветр продолжил. – Как обстоят дела в Южной Колонии? Как звери? Что говорят солдаты? Как вы лично оцениваете обстановку?