Флавиан был вынужден анафематствовать Халкидонский собор. Но так как его обвинили в том, что он только устами, а не сердцем произнес анафему, то он был все-таки низложен и сослан в г. Петру в Аравии, где и умер через несколько лет.[1352] Антиохийскую кафедру Анастасий предоставил Северу (6 ноября 512 г.). Под его председательством в 513 году собрался многочисленный Собор епископов Сирии, Евфратезии, Аравии и Финикии. Филоксен доложил свое истолкование Энотикона, Халкидонский собор был единогласно осужден. Соборное решение было доведено до сведения патриархов Тимофея Константинопольского и Иоанна Александрийского.

Вскоре после Флавиана подвергся такой же участи Иерусалимский патриарх Илия. Когда Анастасий низложил Македония и возвел на константинопольский патриарший трон Тимофея, он потребовал, чтобы Флавиан и Илия вступили в общение с Тимофеем. Оба они приняли исповедание веры Тимофея, но не признали правильным низложение Македония. В предупреждение возмездия Илия снарядил посольство в Константинополь из видных монахов Палестины и в числе их отправил св. Савву, пользовавшегося огромным авторитетом во всей Палестине. Император любезно принял депутацию и с особенным вниманием отнесся к Савве. Согласно его просьбе, он разрешил ему провести зиму в столице и несколько раз удостаивал аудиенции, а перед отъездом подарил ему тысячу золотых на нужды его монастырей.[1353] Савва жил в Руфинианах на азиатской стороне Босфора. Своим пребыванием в столице он воспользовался для борьбы с монофизитством и, по словам биографа, имел в этом успех. В мае месяце 512 года Савва уехал в Палестину и поддержал Илию в его православном настроении.

Когда произошло низложение Флавиана и Север занял Антиохийскую кафедру, то, согласно обычаю, он послал Илии синодальную грамоту о своем возведении в сан епископа. Илия не принял послания и не пожелал вступить с ним в общение. Север вторично прислал синодальную грамоту Илии, и с привезшими ее монахами были уже и солдаты. Но Савва с огромным множеством монахов явился в Иерусалим, выгнал из города послов Севера и на лобном месте возгласил ему анафему. Получив известие об этом, Анастасий отдал приказ дуксу Палестины Олимпию низложить Илию и сослать его. Явившись с войсками в Иерусалим, Олимпий исполнил приказание императора и поставил на кафедру Иерусалима пресвитера Иоанна, который дал обязательство признать Севера (516 г.). Монахи убедили его не вступать в общение с Севером и обещали ему поддержку. Когда император узнал об этом, он отдал приказ дуксу Палестины Анастасию заставить Иоанна исполнить обязательство или низложить его. Вступив в город с войсками, Анастасий арестовал Иоанна и посадил его в тюрьму. По совету одного знатного антиохийца Иоанн прибег к хитрости. Он обещал исполнить царскую волю в ближайшее воскресенье в церкви, и дукс выпустил его из тюрьмы. Но поддерживавшие его монахи прибыли во множестве в город, и в воскресенье был переполнен обширный храм св. Стефана, сооружение Евдокии. В Иерусалиме находился в эту пору племянник императора Ипатий, который после плена у Виталиана (о чем будет речь дальше), приехал помолиться в Святой город. Присутствие такого гостя привлекло в храм еще больше народа. Когда патриарх вступил на амвон в сопутствии Саввы, Феодосия и других видных монахов, из толпы раздались крики с требованием утвердить Халкидонский собор и анафематствовать Нестория, Евтихия, Севера и Сотериха. Патриарх исполнил желание народа и анафематствовал всех, кто не признает Халкидонского собора, а Феодосий добавил: «Если кто не признает четырех соборов, как четыре Евангелия, да будет анафема». Присутствовавший в церкви дукс Анастасий, видя страшное возбуждение толпы, не счел возможным прибегать к мерам насилия и удалился в Кесарию, а Ипатий публично заявил, что он прибыл только помолиться и не имел никаких поручений насчет Севера. Он внес сто фунтов золота на святыни города, дал другие сто для раздачи монахам и уехал из Иерусалима (516 г.).

Император, узнав о случившемся, хотел вновь послать войска, чтобы изгнать Иоанна. Но Савва и Феодосий, собрав на совещание всех монахов, решили отправить к императору послание с изложением веры, обличением Севера и просьбой даровать мир палестинской Церкви. На это послание монахов император дал свой ответ, который сохранил автор жития Феодосия, его ученик, епископ Петры Феодор. Призывая Бога в свидетели, Анастасий снимает с себя всякую вину за происшедшие бедствия и дает такое объяснение: «Некоторые монахи и клирики, присвоив себе православие, возбудили эти соблазны, силою вынуждая признать свое первенство в знании тайны проповедания веры. Но так как это непонятно людям, то они являют себя не чем иным, как лжецами и клеветниками». В заключение император просит Феодосия молить Бога о ниспослании мира церковного.[1354] Никаких дальнейших мер воздействия на палестинскую Церковь Анастасий не принимал, быть может, потому, что имел в ту пору другие тяжкие заботы.

ВОССТАНИЕ ВИТАЛИАНА. СНОШЕНИЯ АНАСТАСИЯ С ПАПОЙ ГОРМИЗДОМ

Волнения, происходившие в столице империи, отражались в провинциях, так как раздор между православными и монофизитами захватывал все круги населения империи. Дело обострялось еще тем, что непримиримые и скомпрометированные люди в моменты кризисов бежали из столицы и продолжали свою агитацию в других местах, где находили сочувственное настроение. И вот в 514 году в защиту православия поднялся против императора один полуварвар, вероятно гот, а может быть и гунн по происхождению, родом из города Зальдапы в Нижней Мезии, Виталиан, сын Патрикиола, участвовавший вместе со своим отцом в войне с персами 503-506 годов.[1355] Занимая положение комита федератов, Виталиан жил в Скифии (Добруджа)[1356] и поддерживал живые сношения с задунайскими гуннами, для которых тогда уже возобладало имя болгары. Магистром армии во Фракии был в ту пору Ипатий, племянник Анастасия.

Так как Виталиан навлек на себя подозрение в сомнительной верности императору, то Ипатий лишил его содержания по должности и, по-видимому, вообще сократил суммы, которые отпускались на содержание федератов (annonae foederaticae) в пределах Фракии. Всеобщее неудовольствие, которое должно было вызвать подобное распоряжение в воинственной среде живших в империи варваров, дало возможность Виталиану подготовить восстание. Устранив путем убийства нескольких близких к Ипатию офицеров, дукса Нижней Мезии Максимина, Константина, лидийца по происхождению, и Келерина, Виталиан распустил слух о своем назначении магистром армии во Фракии и заставил чиновника финансового ведомства Карина открыть ему доступ к казенным суммам, хранившимся в Одессе (Варна). Таким образом он обеспечил себе свободу действий. Собранная им военная сила доходила до 50 тысяч человек. С нею он двинулся на юг, выставляя причиной своего бунта защиту православия от покушений Анастасия. Не встречая сопротивления, он дошел до самой