вещи, которые были от тебя скрыты с рождения, но ты чувствовал, что твое призвание совсем иное, нежели воевать под знаменами темного повелителя, ведь я прав?

— Что ты хочешь этим сказать? — сквозь зубы процедил демон.

— Я хочу сказать, что твоя история мне известна, а вот для тебя она искажена, но ведь можно ее узнать.

Голбус говорил спокойно и размеренно. Все смотрели на Рутара хищными глазами.

— Откуда вашему роду известно, кто я такой? — рычал герцог. — Вы выкрали мою наложницу, перебив стражу и убив одного из моих товарищей, и сейчас ты хочешь выдвинуть мне условия?

Демон шагнул вперед, перехватывая удобнее меч.

— Она тебе дорога постольку-поскольку, ты это осознаешь даже лучше, чем я. Ведь когда-то ты сам забрал ее силой, вырезав ее селение подчистую.

При этих словах глаза Кеймы расширились, а дыхание стало неровным, она смотрела на своего господина взглядом, исполненным горя.

— Это не был приказ повелителя, это было расширение владений, не так ли?

В ответ Рутар лишь злобно раздувал ноздри.

— Вот видишь, нам известно многое.

— Мы с тобой враги, человек, и это твоя игра, в которой ты хочешь выиграть. Что же ты будешь делать, когда я вонжу меч в твое старое тело? Как ты будешь себя вести?

— Вот это уже более серьезный разговор, — вставая со своего места, сказал Вектор.

Его поддержал Лаксан. Оба уже достали свое оружие.

— Пролить кровь никогда не поздно, но выиграешь ли ты схватку здесь, вопрос без ответа, — пожал плечами Голбус.

— Вектор, Лаксан, отставить, — спокойным тоном скомандовал лейтенант. — Дайте им закончить.

— Времени не так много, ведь чернокнижник не мог надолго тебя отправить, верно? — вступил в разговор Терноэль. — Выслушай то, что тебе по твоему рождению должно быть известно, и тогда принимай решение. Наши клинки так же готовы к бою, как и твои.

— Я видел твое прошлое, Рутар, и скажу тебе откровенно: узнав его, ты задумаешься о смене врага, — продолжил Голбус.

— Что ты имеешь в виду? — сощурив глаза, спросил герцог.

— Как умер твой отец, тебе толком неизвестно. Ты знаешь лишь то, что Калдохон погиб в бою. Но в каком бою? — Тран смотрел прямо в глаза демону, он все больше овладевал ситуацией. — Тот, кто отправил тебя сюда, знает о гибели твоего отца так же хорошо, как знаю это я.

— Ты лжешь! — вспылил демон. — Эти слова направлены против меня, как оружие!

— А ты задумайся, прокрути в голове недалекое прошлое, — взял слово Терноэль. — Ты лучший из лучших, герцог с большим именем. Так почему тебя отправляют сторожить чернокнижника, а не, наоборот, в числе первых вступить в новый мир и быть первым, первым во всем?

— Никто не рассуждает о приказах повелителя! — попытался уклониться Рутар.

— А мы это можем делать, так как он для нас такой же враг, как и ты.

— О нет, мне далеко до его могущества, так же далеко, как этим воинам до меня, — злобный оскал появился на лице герцога.

— Он высоко себя ставит, — отпивая из своего бокала, сказал Торм. — Кажется, тот генерал, что отвечал за охрану демоницы, был такого же мнения о себе.

— Так это ты убил его? — Глаза герцога вспыхнули.

— Рутар! — окликнул герцога Голбус. — Ты можешь ввязаться в бой с нами, а можешь узнать правду, которая тебе так нужна.

— Повелитель не так страшен, как думают все в твоем мире, — продолжил лесной король.

— Вы с ним не сталкивались, как вы можете это утверждать?

— Жаль, что наши пути еще не пересекались. Возможно, эта война закончилась бы, даже не начавшись, — произнес Мадеус, повернувшись к демону и свирепо глядя на него.

Тот удивленно вскинул брови, почувствовав знакомую ему силу.

— Ты… — начал было он, но его перебили.

— Ты колеблешься, потому как чувствуешь правду, идущую от нас. Это не девчонка заставила тебя в одиночку переместиться к врагу, не чувства к ней или же страсть, — Терноэль начал давить в самую суть.

Эльф почувствовал, как за его спиной сердце девушки из мира демонов разбилось вдребезги.

— Жажда ответа на давно мучающие тебя вопросы, — продолжал король эльфов, — вот что сподвигло тебя на эти действия. Но мы скажем лишь то, что ответы ты можешь получить в своем мире от тех, кто приложил руку к твоей судьбе. Задай вопрос чернокнижнику, спроси, как погиб твой отец. Почему ты находишься подле него? Получив ответы, облик мира изменится для тебя.

— А если я их не получу?

— Тогда мы встретимся на поле боя, и каждому из нас поможет опыт, чтобы остаться в живых, — заключил лесной король.

— Но лично мы будем жалеть, что ты выбрал другой путь и мы так и не сразились, потому как наши сердца пылают жаждой битвы и мести за павших братьев, — бросил демону Вектор.

— Я сотни лет провел в сражениях, меня обучали лучшие мастера, свернуть вам головы не доставит мне ни труда, ни удовольствия, — злобно парировал демон.

— Один, такой же, как и ты, думал похожим образом, его меч ты мог разглядеть в колонне своей крепости, — продолжил дразнить герцога Вектор.

— Уймись, Вектор Мар! — повелительным тоном сказал Голбус, заставив воина «Сотни» замолчать.

Вектор заметил злорадную усмешку герцога и в ответ презрительно вздернул подбородок.

— Твое решение заставляет всех нервничать и может довести до того, что ни один из нас не получит желаемого, — философски поторопил Тран.

— Ваш мир падет к ногам Пандемония, и не сомневайтесь, в числе тех, кто будет убивать вам подобных, я буду первым. И если все то, что было сказано здесь, окажется ложью, ничто не спасет вас от ответа. Это вам говорю я, Рутар, сын Калдохона.

На эту угрозу никто даже бровью не повел. Герцог кинул беглый взгляд на Кейму. Его переполняли ненависть и ярость, он поймал себя на мысли, что ему сейчас безразлична та, которая была еще недавно ему дорога. Рутара не тревожила ее судьба, и даже печаль в красивых глазах демоницы не могла поколебать его решимости. Он оскалил клыки и, сказав что-то на древнем языке своего рода, исчез в облаке дыма и кроваво-красных молний,