Шрифт:
Закладка:
Надвигалась.
И вдруг кухонная дверь распахнулась, выпустив на лужайку длинный прямоугольник яркого света.
– Это ты, Ханна? В чем дело? – Отец вышел на крыльцо, встревожено вглядываясь в темноту сквозь квадратные очки.
– Папа!.. – слова застревали у Ханны в горле. – Папочка, берегись! Он… он… – Она показала рукой.
Показала на воздух.
Показала на прямоугольник света из кухонной двери.
Показала на ничто.
Черный силуэт в очередной раз словно провалился сквозь землю.
Смятенная, потрясенная и напуганная, Ханна пулей влетела в дом, чуть не толкнув по дороге отца.
* * *
Она рассказала родителям о страшной черной фигуре с горящими красными глазами. Отец прочесал задний двор, освещая себе путь фонариком. Он не нашел ни отпечатков ног на мягкой сырой земле, ни каких-либо других следов незваного гостя.
Мама внимательно смотрела на Ханну, словно искала в ее глазах какого-то ответа.
– Я… я не сумасшедшая! – крикнула Ханна.
Щеки матери зарделись.
– Я знаю, – ответила она напряженно.
– Может, я полицию вызову? Хотя нету там никого… – протянул мистер Фэйрчайлд, почесывая редеющие каштановые волосы. Его очки поблескивали на свету.
– Короче, я спать, – буркнула Ханна, направившись к выходу. – Устала как собака.
На дрожащих, ватных ногах она поспешила в свою комнату.
Устало вздохнув, толкнула дверь.
Темная фигура поджидала ее у кровати.
Ханна ахнула и попятилась.
Но когда свет из коридора проник в комнату, она поняла, что перед нею вовсе не тот страшный силуэт.
Она смотрела на черный свитер, который сама же набросила на спинку кровати.
Ханна вцепилась в дверные косяки, не зная, смеяться или плакать.
– Ну и ночка!
Она зажгла свет, закрыла за собой дверь. Подходя к кровати, чтобы убрать свитер, девочка чувствовала, что ее всю трясет.
Она быстро разделась, кинула одежду на пол и надела ночную рубашку. Потом залезла под одеяло, желая поскорее заснуть.
Но она не могла не думать о случившемся. Не могла отделаться от пугающих событий, которые снова и снова прокручивались у нее в голове.
Ветви деревьев отбрасывали на потолок дрожащие тени. Обычно их беззвучный танец умиротворял Ханну. Но сегодня сумятица теней пугала ее, наводя на мысли о грозной темной фигуре, зовущей ее по имени.
Ханна попыталась вместо этого думать о Дэнни. Но и эти мысли не приносили успокоения.
Дэнни – призрак. Дэнни – призрак.
Эти слова беспрестанно стучали у нее в голове.
Про маму он наверняка солгал, решила Ханна. Сочинил историю о глухоте, чтобы я не догадалась, что она тоже призрак.
Вопросы, вопросы.
Вопросы без ответов.
Если Дэнни – призрак, что он делает здесь? Зачем поселился со мной по соседству?
Почему он гуляет с Аланом и Фредом? Они что, тоже призраки?
Не потому ли я не встречала их раньше – ни в городе, ни в школе? Не потому ли никогда их не видела? Неужели они все – привидения?
Ханна зажмурилась, пытаясь выбросить все вопросы из головы. Но она никак не могла перестать думать о Дэнни – и о черном человеке.
«Почему эта темная фигура так настойчиво требует, чтобы я держалась подальше от Дэнни? Может, она хочет помешать мне найти доказательства того, что Дэнни – призрак?»
Наконец Ханна заснула. Но и во сне гнетущие мысли не отпускали ее.
И даже во сне преследовала Ханну страшная черная тень. Снилось ей, что она стоит в угрюмой серой пещере. Вдалеке, у самого входа в пещеру, полыхало пламя костра. Черная фигура, чьи красные глаза горели ярче огня, неумолимо приближалась к Ханне. Она все ближе и ближе…
И когда темный силуэт оказался уже совсем близко, так близко, что протяни руку – и дотронешься, он вдруг поднес руки-ветки к голове и распростал себя надвое.
Длинными, смоляно-черными руками с костлявыми пальцами он сдвинул назад покров черноты, открывая под ним лицо Дэнни.
Дэнни злобно сверлил Ханну горящими красными глазами – пока она не проснулась, задыхаясь.
«Нет, – сказала она себе, глядя в окно, за которым брезжил серый рассвет. – Нет. Дэнни – не черная тень».
Нет, исключено.
Это не Дэнни.
Это не может быть Дэнни. Нет в этом сне никакого смысла.
Она села. Простыни напитались потом. В комнате было душно до одури.
Ханна отбросила одеяло ногами и спустила их на пол.
После долгой ночи, проведенной в пугающих раздумьях, она поняла лишь одно.
Она должна поговорить с Дэнни.
Второй такой ночи она не вынесет.
Она должна узнать правду.
Наутро, уже позавтракав, Ханна увидела, как Дэнни гоняет мяч у себя на заднем дворе. Распахнув дверь кухни, она выбежала во двор. Дверь с грохотом захлопнулась за ней, а Ханна бросилась к Дэнни.
– Послушай, Дэнни! – крикнула она на бегу. – Ты призрак?
– А? – Дэнни взглянул на нее и отфутболил черно-белый мяч в стену гаража. На нем были темно-синяя футболка и джинсовые шорты. На рыжей голове красовалась красно-синяя кепка.
Ханна перебежала дорожку и остановилась в метре от него.
– Ты призрак? – повторила она запыхавшись.
Дэнни покосился на нее, наморщив лоб. Мяч запрыгал по траве. Дэнни шагнул вперед и поддал его ногой.
– Ну а как же, – сказал он.
– Нет, правда, – настаивала Ханна с колотящимся сердцем.
Мяч ударился о гараж, подскочил, и Дэнни поймал его на уровне груди.
– Ты о чем вообще? – спросил он, почесав под коленкой.
«Он смотрит на меня, как на чокнутую», – поняла Ханна.
Возможно, так оно и есть.
– Проехали. – Она нервно сглотнула. – Можно, я с тобой поиграю?
– Ага. – Он бросил мяч на траву. – Как дела? Сегодня с тобой все хорошо?
Ханна кивнула:
– Да. Вроде бы.
– Ничего себе ночка выдалась! – сказал Дэнни, осторожно пасуя ей мяч ногой. – Ну, из-за мистера Чесни.
Мяч прокатился мимо Ханны. Та настигла его и отфутболила назад. Обычно она вполне дружила со спортом. Но в то утро на ней были сандалии, а в них мяч особо не погоняешь.
– Я действительно испугалась, – сказала она. – Подумала, что та машина – полицейская, и…
