— Я собирался написать вам. Я сегодня разговаривал с деканом, — сказал Адам, и она снова посмотрела на него.

Он указал на стул перед своим столом. Оливия отодвинула его и села.

— Насчет вас.

— Вот как.

Внутри Оливии все рухнуло. Она бы предпочла, чтобы декан не знал о ее существовании. Хотя, опять же, она бы предпочла не сидеть в этой комнате с Адамом Карлсеном, и чтобы семестр не начинался уже через пару дней, и чтобы глобальное потепление было выдумкой. И тем не менее.

— Ну, насчет нас, — уточнил он. — И правил социализации.

— И что она сказала?

— Нет никаких препятствий к тому, чтобы мы встречались, поскольку я не являюсь вашим научным руководителем.

Оливию захлестнула смесь паники и облегчения.

— Однако есть некоторые моменты, которые нужно принять во внимание. Я не могу сотрудничать с вами в каком бы то ни было официальном качестве. И я член комитета, присуждающего гранты, а это значит, что мне придется самоустраниться, если вы будете номинированы на какую бы то ни было стипендию.

Она кивнула.

— Справедливо.

— И я точно не могу состоять в вашем диссертационном совете.

Оливия подавила смешок.

— Это не проблема. Я и не собиралась просить вас участвовать в диссертационном совете.

Он сощурился.

— Почему нет? Вы занимаетесь раком поджелудочной, так ведь?

— Да. Диагностика на ранней стадии.

— Тогда ваша работа только выиграет, если ее будут разбирать с точки зрения вычислительных моделей.

— Да. Но в отделе есть и другие разработчики вычислительных моделей. А я бы хотела защититься, не рыдая в туалете после каждого заседания диссертационного совета.

Карлсен пристально смотрел на нее.

Оливия пожала плечами.

— Без обид. Я простая девчонка с простыми запросами.

В ответ на это он опустил взгляд в стол, но Оливия успела заметить, как дернулся уголок его рта. Затем он снова поднял взгляд и посмотрел серьезно.

— Итак, вы приняли решение?

Она сжала губы под его спокойным взглядом. Сделала глубокий вдох и сказала:

— Да. Да, я… Я хочу на это пойти. На самом деле это хорошая идея.

Этому было много причин. Так можно было решить проблему Ань и Джереми, а заодно… и все остальные проблемы. С тех пор как слух начал распространяться, люди, казалось, слишком боялись ее, чтобы, как обычно, ставить ей палки в колеса. Другие ассистенты преподавателей теперь не пытались поменять расписание и вместо ее удобного слота в два часа дня заставить ее взять ужасающие восемь утра, коллеги по лаборатории перестали оттеснять ее в очереди на микроскоп, а два преподавателя, с которыми она пыталась связаться последние несколько недель, наконец соизволили ответить на ее письма. Казалось немного нечестным использовать это огромное недоразумение в своих целях, но в академических кругах царило беззаконие, а жизнь Оливии в последние два года была сплошным расстройством. Она научилась хвататься за все, что могло сойти ей с рук. И если некоторые… ладно, почти все аспиранты факультета смотрели на нее с подозрением, поскольку она встречалась с Адамом Карлсеном, так тому и быть. Ее друзья вроде бы не возражали, хотя и не понимали, что происходит.

Если не считать Малькольма. Целых три дня он избегал ее, как прокаженной. Но Малькольм — это Малькольм. Он переживет.

— Тогда отлично. — Карлсен был совершенно бесстрастен… чуть ли не слишком бесстрастен. Как будто тут не было ничего особенного, и ему было совершенно все равно. Как будто, если бы она сказала «нет», это бы ничего не изменило.

— Но я много думала об этом. — Он терпеливо ждал, пока она продолжит. — И я считаю, нам стоит установить некоторые базовые правила. Прежде чем начать.

— Базовые правила?

— Ну да. Ну, знаете, что нам можно, а чего нельзя делать. Чего мы оба ждем от такого соглашения. Я думаю, это стандартная процедура перед началом фейковых отношений.

Карлсен склонил голову набок.

— Стандартная процедура?

— Ага.

— И сколько у вас было таких отношений?

— Нисколько. Но мне знаком этот сюжетный ход.

— Что знакомо? — Он озадаченно моргнул.

Оливия предпочла не отвечать.

— Ладно. — Она сделала глубокий вдох и подняла указательный палец. — Прежде всего, это соглашение касается только территории кампуса. Не то чтобы я считала, что вы захотите встречаться со мной вне кампуса, но просто на случай, если вы планировали убить одним выстрелом двух зайцев, я не стану помогать, если вам вдруг в последний момент надо будет привезти девушку домой на Рождество…

— Хануку.

— Что?

— Моя семья больше празднует Хануку, а не Рождество. — Он пожал плечами. — Хотя я не праздную ни то ни другое.

— А. — Оливия задумалась на минуту. — Наверное, фейковая девушка должна знать такие вещи.

На его губах появилась тень улыбки, но он ничего не ответил.

— Ладно. Второе правило, хотя его можно интерпретировать как дополнение к первому, — Оливия прикусила губу и заставила себя это произнести: — Никакого секса.

Несколько секунд ее собеседник сидел неподвижно. Даже не шелохнулся. Затем его губы приоткрылись, но он не издал ни звука, и Оливия поняла, что только что лишила Адама Карлсена дара речи. Что было бы забавно в любое другое время. Но тот факт, что он с таким удивлением воспринял предложение Оливии, вызвал у нее серьезное беспокойство.

Он что, считал, что будет секс? Неужели она каким-то образом дала ему это понять? Должна ли она объяснить, что секса в ее жизни было очень мало? Что долгие годы она считала себя асексуалом и только недавно поняла, что может испытывать сексуальное влечение, но только к людям, которым глубоко доверяет. Что, если по какой-то необъяснимой причине Адам захочет заняться с ней сексом, она просто не сможет?

— Послушайте, — ей удалось встать со стула, панический ком поднимался по горлу. — Я, конечно, извиняюсь, но если вы предложили псевдоотношения еще и потому, что предполагали…

— Нет. — Слово едва не взорвалось у него на губах. На его лице был написан искренний ужас. — Я шокирован тем, что вы вообще почувствовали необходимость заговорить об этом.

— А. — От негодования в его голосе щеки Оливии вспыхнули. Ну конечно. Естественно, он этого не ожидал. Или даже не хотел этого с ней. Посмотрите на него: с чего бы ему хотеть этого? — Прошу прощения. Я не хотела…

— Нет, откровенность — это важно. Я просто удивился.

— Я знаю, — кивнула Оливия. Честно говоря, она сама тоже была немного удивлена. Тем, что сидит в офисе Адама Карлсена и говорит о сексе… Не о сексе в смысле деления клеток, а о сексе как о потенциальном соитии между ними двумя. — Прошу прощения, не хотела делать ситуацию неловкой.