Когда они подошли к дому, у которого видели Зели, то услышали её голос – она командовала горничными, как до этого в гостях у Розочки. Разговор вёлся в комнате с фасада дома, как раз у двери. Подкравшись поближе и заглянув в окно, коты обнаружили, что Зели оформляет комнату для очередной фотосессии. Бархатный кремовый диванчик был пододвинут так, чтобы ловить все лучи солнца, и теперь шёлковые складки подушек купались в золотистой дымке и манили теплом. Зели, стоя спиной к окну, возилась с камерой на треноге.

– Как же идеально будет здесь смотреться моя Элоиза, – проговорила пожилая дама в многослойных кружевах, появляясь в комнате. – И это её любимое место. Мы летом часто выставляем сюда её корзинку, ей так это нравится.

– Правда? – пробормотала Зели, и Максимилиан заметил, как она зорко глянула на плюшевую кошачью лежанку у широкого окна.

Старушка махнула одной из горничных, и через минуту в комнату принесли самую красивую кошку, какую Максимилиан только видел в жизни. У неё были абсолютно круглые голубые глаза, такие блестящие, что у Макса перехватило дыхание. Её шубка сияла оттенками благородного серебра с чёрными смолистыми пятнышками на мордочке и кончике хвоста. Горничная аккуратно посадила кошечку на диван, и солнечные лучи придали её шёрстке персиковый оттенок, а в глазах за холодной голубизной загорелся яркий огонёк. Кошечка укладывала хвостик вокруг передних лапок и вежливо мурлыкала, благодаря девушку, которая убирала длинные шерстинки от её глаз, но тут она заметила Макса и удивлённо уставилась на него.

Максимилиан глотнул воздуха.

– Чудесно! – воскликнула Зели. Она работала быстро, делая фото одно за другим, пока весеннее солнце заполняло комнату. Элоизу просили то опустить голову на лапки, то смотреть прямо в камеру, и её глаза живо сверкали, отражая лучи.

Максимилиан думал, что он ещё никогда не встречал такой милой кошечки и совсем забыл, что он здесь по делам, в качестве детектива. Он вообще не думал о расследовании, пока Оскар, которому надоело спрашивать друга, что он там видит, и не получать ответа, не цапнул его за хвост и не потребовал отчёта – что в точности происходит.

«Всё так же, как с Пеппи, – сказал Макс, наклоняя голову. – Зели делает массу снимков, но Элоизу не оставляют одну ни на секунду».

– Думаю, я наснимала достаточно, – донёсся голос Зели из комнаты.

Максимилиан опять поднял голову над подоконником. Зели собирала свои сумки с оборудованием, а служанка снимала с шеи Элоизы кремовую атласную ленточку и заменяла её на ошейник с блестящими сапфировыми бусинами и с бриллиантовой подвеской в форме буквы «Э».

– Ну, мне скоро надо готовиться, – говорила пожилая дама в кружевах. – Меня пригласили на финал конкурса «Голос Парижа» сегодня вечером. Выпьем чего-нибудь у Мориса, а потом – в концертный зал.

Зели подошла ближе к окну.

– Я где-то здесь оставила футляр для линз, – пробормотала она. Максимилиан быстро спрятался, чтобы она его не заметила, и увидел, как она провела рукой под окном и уронила что-то на подоконник. – Я закрою окно, если хотите, мадам, – предложила Зели, опуская фрамугу.

Максимилиан обменялся взглядами с Оскаром, ощущая знакомое покалывание в кончике хвоста. Эта дамочка явно что-то задумала. Её голос звучал так, как будто она что-то просчитывала, и Макс хотел поближе разглядеть, что она там оставила на подоконнике. Он очень осторожно заглянул в комнату. Зели вместе с кружевной мадам выходила в коридор. Элоиза сидела на подушке и вылизывала переднюю лапку. Максимилиан вздохнул, а Оскар слегка кашлянул и поднял бровь.

– Она, конечно, очень красива, мой друг, – строго проговорил он. – Но мы же здесь по делу?

Максимилиан покраснел и перевёл взгляд на подоконник. Он был покрашен в ярко-жёлтый цвет, и краска местами слегка облупилась, но его внимание привлекло что-то белое в углу. Он потянулся и зацепил это лапой.

– Она подсунула что-то под фрамугу, – промяукал Макс другу. – Видишь, это не позволяет защёлке плотно закрыть окно.

Он всмотрелся более тщательно и запыхтел. Это оказался свёрнутый кусочек глянцевой бумаги. Макс задёргал хвостом. Где-то он уже видел такой. Ну конечно! В точности такой же им попался в комнате Розочки, а он тогда отмёл его как ничего не значащий. Как глупо с его стороны упустить важную улику.

Оскар ткнулся носом в бумагу.

– Если я не ошибаюсь, – сказал он, – это фотографическая бумага. Не проблема для Зели оторвать кусочек и подсунуть его под окно. Так она, должно быть, планирует вернуться за Элоизой.