Шрифт:
Закладка:
Против нас двоих, пусть я все еще и хромал, наемнику было тяжко. Он начал было выстраивать защиту использую особенности рельефа, шагая по стульям, как по тротуару и запрыгивая на столы, словно насмотревшийся «трех мушкетеров» поклонник Боярского, но это ему не помогло.
Заметив эту его тактику, я с силой пнул очередной стол в момент приземления на него недоделанного гвардейца кардинала, и наемник, потеряв равновесие, с размаху грохнулся на пол, замерев в неудобной позе.
Оперативно разделавшись со всеми, кто был в форме людей Корсакова, мы вчетвером оказались против троих ярыг.
Если наемники были людьми, кто готов продать свою жизнь за горстку монет, то эти служащие, по сути, являлись людьми подневольными. Поэтому попусту убивать мне их не хотелось. Вот только одна проблема, как сделать так, чтобы они не рассказали ничего, если их оставить в живых?
С другой стороны, на людей приказчика мы не нападали, ни одной царапины или синяка на них нет. Можно сказать, что мы очень аккуратно сдерживали их без нанесения тяжких телесных повреждений. А то, что развели бардак в комнате, так какого черта в отделении были посторонние в три часа ночи? Да еще и санитарные нормы нарушаются. В казенном доме — это непорядок.
Теперь, в какой-то степени, я хотел, чтобы Корсаков узнал, кто забрал Анфису Петровну. Этакая молодецкая удаль. Сейчас я даже пожалел, что решил не применять магию с самого начала. Насколько можно было бы сделать все проще и безопасней. А когда станет известно о нападении, мы будем уже далеко.
Пора бы Корсакову уже понять, что не с пацаном имеет дело. Бояться, я его не боялся. А своих людей как-нибудь да смогу защитить.
Хотя вот сейчас, когда подумал обо все этом понял, что именно мальчишеский задор и бесшабашность говорят во мне. Наверное от боя так разгорячился…
— Эй, служивые! — крикнул я, все еще не избавившись от своего состояния. — Арестанта отдайте, и сможете завтра дальше топтать землю.
— А если не отдадим? — спросил тот, что заговорил со мной в самом начале.
— Тогда вот, — я ткнул клинком в сторону трупа, лишившегося части головы.
— Не богат выбор.
— Скажи спасибо, что он у тебя вообще есть.
— Хорошо, мы сдаемся, — согласился ярыжник, немного подумав, и бросил клинок на пол.
Товарищи, не сказав ни слова, последовали его примеру.
— Найдите веревки и свяжите их, — приказал я стражникам. — Иван узнай, где ключ от клетки и освободи Анфису Петровну.
— Ваня, ключ в левом шкафу! — крикнула мадам, наблюдавшая за всем из-за толстых прутьев.
Иван кинулся выполнять мое распоряжение.
Я осмотрелся.
Два трупа и трое без сознания.
Пока стражники возились с ярыгами, а Иван доставал ключи от клетки, я осматривал помещение.
Вдруг откуда-то из-под стола, стоящего в самом дальнем углу, раздалось тихое едва слышное поскуливание. Я вспомнил, как туда метнулся кто-то во время боя.
Осторожно подойдя к столу, я наклонился и заглянул вниз.
В самом углу у стенки, сжавшись в крохотный бело-рыжий комочек, лежал щенок и тихо жаловался на свою судьбу.
Я залез под стол и протянул руку ладонью вверх.
Пес сначала было попытался отодвинуться от руки, совсем уж вжавшись в стенку, но потом, втянул носом воздух и аккуратно положил свою длинную тонкую мордочку мне в ладонь. Его коричневые глазки-пуговички уставились на меня исподлобья изучающе и чуть тревожно, словно жалуясь, что вокруг кто-то шумит, а ему спать пора.
Я чуть сдвинул ладонь, так чтобы достать указательным пальцем до рыжего вислого уха и легонько почесал за ним. Тонкий длинный хвостик застучал по полу барабанной палочкой. Так вот почему мне померещилась крыса. Тощий хвост действительно немного напоминал хвост грызуна.
— Иди сюда, малыш, — произнес я и, аккуратно подхватив щенка под спину, потянул на себя.
Тот слегка испугался, засучил лапками, пытаясь сопротивляться, но мне удалось подтащить его ближе и взять на руки.
Собачонок был килограмма три весом и уместился на моем предплечье.
Так я и вылез из-под стола с ним на руках.
Иван как раз открыл решетку, и Анфиса Петровка бросилась сначала обнимать его, но заметив меня, показавшегося в проходе между мебелью, кинулась в мою сторону.
Подбежав, она встала в метре от меня, хотя я думал, что она повиснет у меня на шее и раздавит щенка, просто не обратив на него внимания. Я даже повернул корпус чуть в сторону, чтобы избежать подобного инцидента и защитить малыша.
Но женщина остановилась и с проступающими на глазах слезами сказала:
— Вот же стервец!
Покачала головой, зарыдала и только после этого бросилась мне на шею. Я был к этому готов и отставил руку со щенком в сторону, второй похлопал мадам по широкой спине.
— Как же я рада видеть тебя живого! — сквозь слезы воскликнула Анфиса Петровна. — Как узнал-то?
— В борделе сказали, — едва смог выдавить я, стиснутый в крепких объятьях.
— Какого же черта ты в бордель сунулся?
Несмотря на обстановку Анфиса Петровна пыталась все контролировать.
— Я и не совался, — поняв, что оправдываюсь перед ней, пробормотал я. Кашлянул и уже более ровным тоном добавил. — Туда мой человек отправился и все разузнал.
— А ты взрослеешь, — произнесла мадам, в ее голосе чувствовалась гордость.
Отстранилась, тут же собралась и смахнула слезу.
— Уходить нам нужно. Сюда должны карету прислать. Перевозить меня собрались.
Как знал, что нужно было торопиться!
Снаружи забарабанили в дверь с той стороны, где мы оставили Лина.
Черт! Про китайца то я и забыл.
Отстранив мадам, я кинулся отпирать засов.
Каково было Лину слушать звуки борьбы за дверью и не иметь возможности помочь? Я только сейчас осознал, что во время боя слышал стук в дверь. Причем сначала в одну, а потом и в другую.
Видимо, мастер Лин пытался попасть внутрь, но не смог.
Держа щенка одной рукой, второй я поднял тяжелую доску, блокирующую дверь и отбросил ее в сторону.
Не успела дверь открыться, как в меня кто-то врезался, отбросив с дороги. Удар был со стороны помещения, и не сразу сообразил, кто это мог быть. Я полетел в бок, едва успевая переставлять ноги, сгруппировался, чтобы не упасть на собаку и едва устоял, врезавшись бедром в стол. Боль пронзила до самой пятой точки. Нога тут же отнялась. Удар неудачно пришелся в нервный узел. Я скривился от боли, но собаку удержал и сам не свалился.
У самой двери стоял один из наемников. Он видимо давно пришел в себя и выжидал момента, притворяясь, что лежит без сознания. Это был тот самый, что скакал по столам. Бросив испуганный взгляд на меня, он рванул створку двери.
Я видел, как один из стражников кинулся за ним, но явно не успевал перехватить беглеца.
Иван был ближе. Парнишка тоже дернулся, но наемник наконец-то справился с дверью и выскочил на улицу.
В раскрытый проем я видел, как он сделал пару шагов и напоролся на что-то непреодолимое, словно врезался в стальной рельс, проложенный поперек выхода на уровне лица.
Ноги подлетели вверх, не успев затормозить одновременно с верхней частью тела, и мужик рухнул головой обратно в проем.
Над наемником, снова оказавшимся без сознания, из темноты выросла скалой громада китайца.
— Что вы тут так расшумелись? — спросил Лин, войдя в помещение.
Китаец осмотрел поле боя, хмыкнул, видимо оставшись довольным. Как-то слегка по-детски улыбнулся, увидев щенка у меня на руках.
— Кстати, — продолжил он, — там конский топот слышен на площади. Уж не знаю, сюда или нет, но кто-то едет.
— Это за мной, — быстро сказала Анфиса Петровна. — Карету ждали, она прибыла. Эскорт мой вы перебили, а транспорт приехал.
— Там должны быть еще люди? — торопливо спросил я.
— Не знаю, — коротко бросила мадам.
Я посмотрел на ярыг. Те замотали головой.
— Только эти пятеро, — произнес самый разговорчивый из них. — На карете один кучер.
— Отлично!
Коротко кивнув на тело в дверях, я сделал знак, что его нужно бы затащить.
Иван одновременно с Лином кинулись втаскивать наемника и чуть не столкнулись лбами. Подхватили тело под руки и поволокли в дом.
Я словно в замедленном кино видел, как к выходу подъезжает темная лакированная коробочка закрытой кареты, запряженная четверкой лошадей. Подрессоренные деревянные колеса с крупными спицами. У переднего края, рядом с дверью, воткнут в держатель факел, чтобы освещать дорогу. На козлах сидит мужик в привычной уже для
