квартиру, Богданов попросил высадить его за пару кварталов до нужной точки. Только когда машина Меджонкова скрылась из виду, Богданов повернулся и пошел в нужном ему направлении. Впереди его ждали бессонная ночь и долгие размышления над полученной от товарища информацией.

Глава 3

Снова в доме в Ариндже в полном составе группа собралась лишь спустя пять дней. За это время каждый член спецподразделения провел колоссальную работу по отслеживанию объектов, по сбору информации и по прочим оперативным мероприятиям. К концу третьего дня отсеялись кандидаты с 9-й улицы в районе Гетапни и с проспекта Гая. Еще через день — Озанян с улицы Толстого. Утром пятого дня бойцы спецподразделения убедились, что претендент по прозвищу Пыщик — тоже не их человек, и к началу общей встречи от шести кандидатов осталось только два.

Самым перспективным казался Геворкян, проживающий в одном из домов по Тбилисскому шоссе. Оперативной разработкой Геворкяна с самого начала занимался лейтенант Уфимцев, и с работой он справлялся как нельзя лучше, сумев наладить с подозреваемым личный контакт. То, что Уфимцев несколько лет прожил в Армении, сыграло свою роль. Геворкяну Уфимцев представился ученым-лингвистом, который ведет в Ереване исследовательскую деятельность, изучает редкие диалекты армянского языка и историю становления Армении. Этим он сразу подкупил Геворкяна, а если учесть, что и сам он преподавал в Ереванском институте, становилось понятно, что между Уфимцевым и Геворкяном просто обязана была установиться тесная связь.

За пять дней Геворкян дважды встречался с соседями Багдасаряна. Со стороны их встречи могли показаться случайными, они происходили в общественных местах, как правило, в магазинах или в парках, и ничем не привлекали к себе внимание. Что странного в том, что два армянина, столкнувшись у прилавка, пожали друг другу руки или же заключили друг друга в объятия? Ничего… если игнорировать тот факт, что такие встречи происходили слишком часто. Уфимцев не все время наблюдал за Геворкяном открыто: большую часть суток ему приходилось прятаться от своего нового «товарища», чтобы он не посчитал его навязчивым, но из поля зрения он Геворкяна не выпускал.

И все же на какое-то время Геворкян с «радаров» Уфимцева исчез. Это произошло на третий день слежки, совершенно внезапно, только что Геворкян стоял на соседнем тротуаре и рассматривал статью в газете, и вот уже перекресток пуст, на улице ни души. В течение шести часов Уфимцев искал Геворкяна по всем местам, в которых он бывал ранее, но так и не нашел. Тогда он принял решение вернуться к дому Геворкяна и ждать его появления там. Он резонно полагал, что уж домой Геворкян рано или поздно вернется. Так и вышло. Спустя шесть часов Геворкян появился во дворе своего дома. Он шел пешком, был спокоен и даже умиротворен. Уфимцеву так и не удалось узнать, куда и как исчез Геворкян, но больше он его из виду не терял.

Помимо Геворкяна была и еще одна перспективная кандидатура — некий Кудоян. Для наблюдения за этим человеком был приставлен Юрий Казанец. По предоставленным группе сведениям, Кудоян регулярно посещал один и тот же шахматный клуб, туда и отправился Казанец, и в первый же день его ожидала удача. Кудоян не просто пришел в шахматный клуб на проспекте Ленина, но еще и провел там несколько встреч, три из которых показались Казанцу подозрительными. Встречи эти Кудоян обставлял как обычный шахматный турнир, но Казанцу, знающему толк в шахматах, после первой партии стало понятно, что, по меньшей мере, три игры представляли собой фарс. Противники Кудояна ничего не смыслили в шахматах. За два часа, которые Кудоян просидел в клубе, он провел пять шахматных партий и все пять выиграл.

Его соперники отличались один от другого и по возрасту, и по национальной принадлежности, и по семейному положению, и, судя по одежде и шахматным доскам, которые те приносили с собой, по социальному статусу. Кудоян общался со всеми на равных, как того и требовала спортивная этика. Любого соперника — и седовласого старичка, и юношу, едва начавшего брить бороду, — Кудоян величал не иначе, как «молодой человек», и каждому при расставании говорил одно и то же: «В следующий раз обязательно выиграете, у вас еще вся жизнь впереди». Проигравший, но не поверженный противник уходил, унося шахматную доску, а на его место тут же садился следующий претендент на проигрыш.

В городе Масис Кудоян только был прописан, жил же в Ереване, недалеко от шахматного клуба, что существенно облегчало слежку за ним. Первые три дня Казанец один следил за Кудояном, затем, когда освободились другие бойцы, в ночь, получив машину, Казанца начал сменять Лепилин. Ночные дежурства сводились к формальному контролю подъездной двери дома Кудояна, так как за пять дней позже девяти вечера он домой не возвращался. Уфимцев получил в напарники Дорохина сразу после того, как его объект был вычеркнут из списка. Им же досталась третья машина, которую спецподразделение получило от Мкртчяна спустя сутки после приезда в Ереван.

В этот день группа должна была выслушать сообщения Казанца и Уфимцева и принять решение, стоит ли продолжать наблюдение за подопечными и какие действия помимо наблюдения они могут предпринять. В пять вечера они собрались в самой большой комнате, расселись кто где смог и приготовились слушать командира.

— Казанец еще не вернулся, но ждать его мы не станем, — окинув взглядом бойцов, объявил Богданов. — Дима, начинай ты, дальше продолжу я, а там, глядишь, и Казанец объявится.

— С националистической партией НОП Геворкян связан однозначно. — Уфимцев решил начать с главного. — За пять дней он семь раз встретился с соседом задержанного Багдасаряна. Один раз он встречался с двоюродным братом Степаняна и еще один раз с семьей Затикяна. Правда, эта встреча прошла своеобразно.

— Что значит «своеобразно»? — уточнил Богданов.

— Геворкян подошел к жене Затикяна, когда она вывела детей в парк, — начал Уфимцев. — Он подсел к ней на скамейку и заговорил. Я не знаю, что именно он ей говорил, но уверен, что жене этот разговор не понравился. Она слушала Геворкяна ровно шесть минут, после чего молча встала, подозвала детей и поспешно ушла из парка.

— Геворкян за ней не последовал? — спросил Богданов.

— Нет, и повторных попыток организовать встречу и поговорить, он не предпринимал.

— Это пока, — прокомментировал подполковник Дубко. — Ты наблюдаешь за Геворкяном всего пять дней. Сколько дней назад была предпринята попытка наладить контакт с женой Затикяна?

— Позавчера, — ответил Уфимцев.

— То есть два дня назад. — Дубко многозначительно поднял вверх палец. — Не так давно, так что Геворкян