отлично, вести себя хорошо — чтобы он меня похвалил, чтобы гордился мной. — Макс запнулся, но Лиза смотрела на него с заботой и участием, и он продолжил. — А потом подрос и понял, что ему всё равно, для него главное в жизни — бабки, бабы и бухло, и я в эту картину никак не вписываюсь. Мне тоже всё пофиг стало. Пусть катится к чёрту на куличики. А сейчас он ни с того, ни с сего, в «отец и сын» поиграться решил. Теперь, когда он мне не нужен, без него обошёлся, ему что-то от меня надо.

Лиза помолчала, только накрыла его руку своей сухой и горячей ладошкой.

— Что, если он действительно хочет восстановить с тобой отношения? Ты ведь ничего не теряешь? Я где-то читала, что люди поворачиваются к нам той стороной, которую мы от них ожидаем. Дай ему шанс? Может быть он тебя удивит?

— Он сам от меня отказался. Ладно, от матери ушёл, но чтобы меня не хотел видеть? Я думал, он меня любит, помню часто гулять со мной ходил, на качелях качал, в прятки играл, книжки перед сном читал. А потом раз — и как отрезал. Кто же такое делает? Последний козёл, вот кто.

— Ты знаешь, мне сложно тебя понять, мои родители до сих пор друг друга обожают. Но папина сестра, она юрист, так иногда такое рассказывает — как двое людей, которые когда-то вроде любили, из-за вещей дерутся, детей, как заложников, используют. Просто ужас! Одна тётка на мужа компромат собрала, чтобы от сына отказался. Ты же не знаешь, что там у твоих родителей было. Но если он сейчас хочет загладить свою вину, я бы пошла ему навстречу.

— Уговорила, я не пошлю его подальше. Ты такая рассудительная — тебе бы психологом работать! Хватит о нём, расскажи мне ещё о себе.

Уже стемнело, когда Макс проводил Лизу до дома, поцеловал в щёку и получил ответный лёгкий поцелуй. Она исчезла в подъезде, махнув не прощание рукой. «Может надо было телефон попросить? Хотя зачем такой девчонке парень-проститутка? Ей принц на белом коне полагается».

Ему почему-то захотелось напиться и ни о чём не думать. Хотя обычно он этого не любил. В его настроении Лёхин звонок пришёлся кстати.

— Макс, ты сейчас занят? Может заедешь, посидим, поговорим?

— Ты пьяный?

— Нет, ещё не пьяный, но уже не трезвый. Так, в приятном состоянии. Ну что, приедешь?

«Из дома ушёл, Эля уехала, вот он и бесится со скуки! — подумал Макс. — Но Лиза посоветовала дать ему шанс. Посмотрим, есть ли у него «другая сторона». Ведь что-то же Эля в нём увидела».

— Ладно, давай адрес, я сейчас буду.

***

Лёха не любил быть один. И пить один тоже не любил, поэтому приезду Макса очень обрадовался.

— Что ты пьёшь?

— Чай.

— Да ладно, у меня вино есть. Хочешь? А то я пьяный, а ты трезвый — непорядок, — Лёха налил сыну вина и демонстративно втянул носом воздух. — У твоей девушки хороший вкус — духи дорогие и не навязчивые. Волосы каштановые? Глаза карие? Так почему ты так рано? Не поверю, что она тебя бросила. Ты её?

Макс в удивлении уставился на отца.

— Ты что, следишь за мной? У меня нет девушки.

— Значит твой мальчик любит золотисто-коричневую помаду и духи «Самсара»? — подтрунивал Лёха.

— Вообще не твоё дело. Так, знакомая, ничего серьёзного, — Макс отёр со щёки следы Лизиной помады.

— Не моё, так не моё. Только я бы на твоём месте долго не тянул с увертюрами — уведут твою красавицу. Кстати, о красавицах — Эля долетела нормально.

До Макса дошло, что отец позвал его, чтобы поговорить об Эле, а он как раз хотел избежать этой темы.

— Она забыла у меня своё обручальное кольцо и попросила, чтобы я ей его как-то вернул.

— Зачем? Она же всё равно разводится.

— В том-то и дело, зачем? Я почувствовал по голосу, что она сомневается в своём решении, думает, может я ненадёжный, чтобы из-за меня всю жизнь менять.

— С чего бы ей это в голову пришло, ума не приложу.

— Шутник! Короче, я сказал, что попрошу тебя слетать и отвезти ей кольцо. Сделаешь это для меня?

Во рту у Макса пересохло — опять увидеть Элю, наедине… Но не стоило искушать судьбу.

— Я не могу, мне работать надо. Одного из своих мальчиков на побегушках пошли.

— Я никому так, как тебе, не доверяю. Знаю, что у тебя всё, как надо, будет. Эля тоже так считает.

— Эля? Ты ей сказал, что я приеду?

— Да, надеялся, что согласишься. У меня же кроме тебя и Эли никого нет.

— Ладно, умеешь ты уговаривать, только начальству позвонить надо, предупредить, что не приду.

— Спасибо тебе, сынок, для меня это очень важно. Если с Элей сейчас не получится, — Лёха безнадёжно махнул рукой.

— С ней не выйдет, другую себе найдёшь, тебе не привыкать.

— Ты так говоришь, будто я бревно бесчувственное. Мне, между прочим, тоже плохо бывает.

— Сам свою жизнь устроил, а теперь хочешь, чтобы я тебя пожалел? Я?! Не дождёшься. Эля мне рассказала, как ты её из-за матери бросил. Потом мать и меня бросил. Вчера Машку бросил. Что ж ты мне плачешься-то?

Лёха остолбенело слушал сына, изливавшего свою горечь, обиду и разочарование, и впервые в жизни ему стало стыдно.

***

Придя за полчаса до назначенного времени, Макс сидел на тёплой скамейке в тенистой алее парка и ждал Элю. Всю дорогу в самолёте он старался продумать, что сделает, что скажет, когда увидит её. Но вот она появилась — быстро приближавшаяся фигура в деловом брючном костюме и туфлях на каблуке — и он позабыл все подготовленные заранее слова.

Эля села рядом с ним на скамейку, и Макс передал ей кольцо. Она не надела его на палец, а просто положила в карман.

— Спасибо, Макс. Извини, тебе столько пришлось из-за меня мотаться.

— Ерунда, если надо, могу ещё разок съездить.

Они некоторое время сидели молча, едва касаясь друг друга. В аллее быстро темнело.

— Оленьке ещё только восемь, она такая нежная и чувствительная, я даже не знаю, как ей объяснить, что не могу больше жить с её любимым папочкой, — Эле необходимо было поделиться с кем-нибудь своими мыслями. — Как я ей открою, что хочу уехать в другой город, к чужому для неё человеку? Я так боюсь, что ей будет тяжело.

— Эля, — Максу хотелось сказать что-то доброе, успокаивающее, чтобы она не мучилась. — Ты сделаешь свой выбор,