— Она в тебя пошла, очень впечатлительная, даже жуков жалеет. Сегодня упросила меня перенести одного с дорожки на траву, чтобы велосипедисты его не раздавили. Слушай, что-то я на тебе за ужином обручальное кольцо не заметил. Ты его, случайно, не потеряла? Или забыла где-то?

Невинно заданный вопрос привёл Элю в замешательство.

— Ой, я сняла его, когда мылась, и в сумку положила, а потом забыла надеть. Не беспокойся, никуда оно не денется, — Эля надеялась, что солгала убедительно.

Подождав, пока муж заснёт, она тихонько спустилась на первый этаж и с бьющимся сердцем набрала номер.

— Привет, Эль, как всё прошло? Ты ему сказала?

— Нет, не получилось. Оля всё время была рядом, а я хочу сначала без неё поговорить. Потом мы ей вместе всё объясним.

— Понял. Мне тебя не хватает!

— А мне — тебя. Лёшек, папа откуда-то всё знает, выговор мне сделал.

— Он меня всегда недолюбливал. Не слушай его, это наша жизнь!

— Я знаю, милый. Моё обручальное кольцо, я его у тебя забыла, по-моему.

— В кармане нашёл. Оно тебе нужно?

— Да, Гена заметил, что я без него. Как бы его сюда переправить?

— Я бы сам с удовольствием его привёз, но боюсь на отца твоего нарваться. Могу курьера послать.

— Это надёжно?

— Вообще-то я Макса спрошу — если он согласится слетать туда-обратно, проще всего.

— Он ведь работает, не надо его втягивать в наши дела.

— Возьмёт день, без него обойдутся. Сообщу тебе, как и что. Целую, родная моя.

«Макс здесь — не лучший выход из положения, — подумала Эля. — Хотя его никто не знает».

Она легла в постель, с некоторой брезгливостью глянула на спящего мужа, и вспомнила прошлую ночь, проведённую с Лёшеком. Они гуляли по проспекту, как в молодости. В прозрачном лунном свете, город казался волшебным. На канале их окликнули с катера, стоявшего у пристани:

— Эй, полуночники, хотите прокатиться?

— Поехали!

На заднем сиденье лежал плед, и Лёшек бережно укутал Элины голые ноги от влажного прохладного ночного ветра. Его рука обнимала её за плечи, и ей было так хорошо, как давно уже не бывало.

— Да вы что, молодожёны? — водитель обернулся на звуки поцелуев.

Лёшек приподнялся и что-то сказал ему. Мужик отвернулся и демонстративно надел наушники.

— Теперь он будет глух, нем и слеп.

— Ну уж не слеп — ещё в набережную врежемся!

— Скажем так, он будет смотреть только вперёд, — рассмеявшись, Лёшек притянул Элю к себе, и она на некоторое время абсолютно потеряла возможность соображать.

Подавив стон удовольствия, Эля беспокойно открыла глаза, но Гена спал, и она опять погрузилась в грёзы.

Под утро, когда уже начало светать, Эля полулежала в объятиях любимого.

— Ты совсем не изменился, — прошептала она. — Помнишь Стрелку?

— Ещё бы, повезло — твой отец быстро в милицию приехал и отмазал.

— Я так боялась, что тебя изобьют.

— Я боялся другого, за тебя.

— Папа не хотел тебя вытаскивать, но я сказала, что тогда тоже в отделении останусь, и он сдался.

Устроившись поудобней и уже засыпая, Эля всё ещё думала о Лёшеке. Утром, Гена с удивлением увидел на лице жены безмятежную улыбку.

Глава 8

Никогда больше

"Не важно, если у вашей жены кто-то был до вас. Плохо, если у неё кто-то будет после!”

Взяв Лизу за руку, Макс поцеловал её ладонь. Девушка улыбнулась и доверчиво пододвинулась ближе. Его губы мягко заскользили по плечу, проследили ключицу, изгиб шеи, он погладил её по спине и усадил к себе на колени. Потом они просто целовались, как влюблённая парочка. Невольно сравнивая её губы, нежные и тёплые, с противными губами Машки, он постарался отогнать воспоминание. Макс почувствовал, как Лиза расслабляется, обмякает в его объятиях, подаётся ему навстречу. Он легко провёл по груди девушки, и она вздрогнула, но не отшатнулась. Тогда парень поднял её и бережно опустил на кровать. Она лежала неподвижно, откинувшись на подушку и зажмурив глаза. Макс продолжал целовать её, а его рука уверенно легла ей на колено, медленно, лаская, поползла вверх по нежной шелковистой коже обнажённого бедра. Внезапно девушка опять напряглась и сильно задрожала всем телом, и Макс остановился.

— Лиз, если ты передумала, скажи мне.

— Почему ты так решил?

— Тебя всю трясёт.

— В этом и проблема, — Лиза открыла глаза и села на

покрывале, по-турецки подогнув под себя ноги. — Поэтому ты мне и нужен.

— Знаешь, я так не могу.

— Что значит, не можешь? По-моему, с тобой как раз всё в порядке.

— У меня такое ощущение, будто я тебя насилую. Мне это не надо. Если хочешь, позвони, тебе кого-нибудь другого пришлют, ещё со скидкой.

— Зачем мне другой? Мне ты нравишься!

— Мне недавно одна клиентка сказала, что тоже очень боялась первого раза, а потом встретила парня, с которым всё классно получилось. Может тебе просто подождать надо? Давай я свяжусь с агентством, объясню, что не смог, и они тебе деньги вернут, — Макс не хотел говорить ей, что деньги вычтут у него же. Агентство всегда получит своё.

— Ты это для меня сделаешь?

— Конечно, это же правда.

Казалось, Лиза выдохнула с облегчением и сразу успокоилась.

— Не надо им звонить, я тебя заказала на весь вечер, так? — она лукаво улыбнулась. — Пойдём, по проспекту погуляем? Как будто ты — мой парень.

— С удовольствием, — Максу и самому стало весело. — Ты мороженое любишь?

Они шли по залитому солнцем городу держась за руки, и Лиза вертела головой по сторонам и болтала без умолку. Скоро он уже знал всё и о ней, и о её родителях, и о маленькой сестричке. Макс смотрел, как её волосы ловят солнечные блики, а глаза то темнеют и становятся совсем чёрными, то загораются множеством золотых искорок, и по-дурацки улыбался. Всё в ней было такое искреннее и непосредственное, что он немножко не верил, что такая девушка реально может существовать на свете.

Он угостил её мороженым в мороженице, куда его обычно водил на день рождения отец. Они сели за тот же столик около окна. Девушка с видимым удовольствием уплетала зелено-розово-кремовую вкуснятину, и Макса вдруг, неожиданно для него самого, прорвало на воспоминания. Лиза оказалась необыкновенно внимательной слушательницей. Для Макса это было непривычно — он с детства научился молчать и не делиться тем, что чувствует — ничему откровения не помогут, только будут использованы для контроля. С Лизой всё получилось само собой.

— Когда я был поменьше, то целый год ждал, что отец приедет, старался учиться на