Раньше за мамой ещё приглядывала Ада, и я была спокойна. Мама тоже считала Аду дочерью, просто не смогла забрать из детдома чужого ребенка. Не подходила для опеки.

А сейчас… Я не могу быть спокойной, не могу просто ждать и верить фальшивому Эмину. Только не знаю, как теперь быть. За что хвататься и как выжить.

– Ты лучшая!

Адам крепко меня обнимает, когда я отвожу его обратно к Терезе. Пакую с собой почти всё рагу, чтобы ребенок не был голодным. Вручаю судок в крошечные ладошки, оставляя поцелуй на щеке.

Саид наблюдает издалека, даже здесь не оставил свободы. Потому что я бы попыталась сбежать, точно. Инстинкты орут, подталкивают в сторону лестницы. Бежать, как можно быстрее.

И только здравый смысл шепчет, что это не поможет.

– Наконец-то, - мужчина захлопывает дверь в мою квартиру, а словно перекрывает весь кислород. – Мы остались одни. Раздевайся, пташка. Я устал ждать.

Я сжимаю пальцами ткань футболки. Мну, задыхаясь. Напор Саида бьёт в солнечное сплетение, выбивает весь воздух. Я не готова, не могу… Не ждала, что всё поменяется так резко.

Саид наступает, а я даже сдвинуться не могу. Ноги вросли в пол, меня потряхивает. Жмурюсь, когда мужчина подходит вплотную. Давит своей энергетикой, обволакивает запахом.

– Саид…

– Хватит трепать мне мозги, пташка. Раздевайся и двигай в спальню. Я хочу получить то, за чем гонялся семь лет.

– Я ничего тебе не обещала и… И не должна.

– Что не должна, то я сам возьму. Двигай.

Саид мягко сжимает мои плечи, разворачивая к себе спиной. Скользит ладонью по животу, надавливает. Я вся прижимаюсь к нему, пропитываюсь его теплом.

Словно в тумане шагаю к спальне, Саид подталкивает меня. В голове каша, слипшаяся и горькая. Сейчас всё произойдет, то, от чего я бежала столько времени? А потом…

Мы переспим, и мужчина оставит меня? Я нужна только чтобы закрыть гештальт, наказать за своеволие? Или ещё что-то будет…

Внизу живота вспыхивает огонь под напором Саида, под его горячими пальцами. Мужчина тянет футболку вверх, ткань трещит, и я поддаюсь. Поднимаю руки вверх, позволяя раздеть. Всё равно ведь окажусь голой.

А Хаджиев получит всё, что хочет. Силой, грубостью, угрозами…

– Умница, - похвала краснотой ложится на кожу, пощипывает лицо. Я обнажена по пояс, а Саид рассматривает меня. Ласкает взглядом, от чего грудь наливается кровью, соски твердеют. – Молодец, пташка. Радуешь. Дальше…

– Я не хочу.

– А на кухне едва не кончила от моих касаний. Давай, Ника, не добавляй себе проблем. Этой ночью я тебя трахну – это факт. Факт номер два – ты оргазм не получишь, в качестве наказания. Три – постарайся хорошо, и после получишь своё наслаждение.

– Нет, - вспыхиваю под злым, раздраженным взглядом. Только Саид так умеет, смотреть, чтобы пробирало. Выражение лица не меняется, а я уже знаю, что будет дальше. Предчувствую. – Не надо, Саид. Ты же… Это же силой и… Так неправильно.

– Неправильно, пташка, сбегать от меня. Просить моего племянника помочь, - мужчина расстегивает ремень, вытягивает его из шлевок. Замираю, страх царапает сознание. – Бить не буду, - Саид ловит мой подбородок, поглаживает. – Я помню, Ника, что ты боишься этого. Ремень в сторону, - показательно отбрасывает, ловя губами мой облегченный выдох. – Давай, пташка, размораживайся. Я же помню, какой ты бываешь. Сделай мне хорошо.

Мужчина сжимает мою ладонь, опуская на свои приспущенные брюки. Под рукой всё твердеет, член дергается. Сглатываю, ощущая странное покалывание по телу.

Саид помнит… И я тоже помню. Как грубо и жадно он целует, как касается, словно ставит метку на мне. И как голова кружится тоже помню, стоит ему лишь провести пальцами по моему лону.

Та ночь вспышками ложится под веки. Как Саид похитил меня из дома, чтобы отомстить моему мужу. Как после сам сказал, что ничего не будет. И как было всё, почти.

Как я теряла связь с реальностью в его клубе, как целовались. Как играли в шахматы, и я почти не следила за ходами. Я! Которая раньше участвовала в турнирах и выбирала стратегии…

И так легко теряла свои фигуры, возбужденная до предела. Мы играли на желание, и Саид…

– Саид, - сжимаю его предплечья, резко запрокидывая голову. Всё вокруг кружится, душно. – Саид, помнишь шахматы?

– Хер ты сейчас тему переведешь.

– Нет, мы… Мы играли на желание.

– И ты своё получила. Не трахнул тебя тогда, как следует. Сейчас исправим.

– Я две фигуры забрала, - дрожу, голубые глаза Саида сейчас полыхают. – Два желания. Одно я использовала, ещё одно осталось.

Глава 8. Ника

– Желание? – Саид усмехается, а после кивает. – Потом, пташка, всё потом. Я не для того семь лет гонялся, чтобы сейчас этой ерундой заниматься. Потом, всё потом.

Шепчет, проводя ладонями по моей груди. Мужчина сметает меня своим протестом, толкая ближе к кровати. Его руки путешествуют по моему телу, дергают за шлевки джинсов.

– Потом, - усмехается, прикусывая кожу на ключице. – Попробуй, Ника, - ловит мою ладонь, опуская на свой пах. – Как думаешь, сейчас я буду слушать о твоих желаниях?

– Но…

Я уже касалась Саида сегодня. Я ему… Я его ласкала. А при этом кровь шпарит на щеках, вскипает под кожей. Каждый раз словно в первый, пронзает волнением клетки.

Мурашки спускаются по спине, когда Саид дергает мои джинсы вниз. Проводит пальцами по бедрам, сжимает мои ягодицы. Упираюсь в его крупное тело, втягивая воздух.

Внутри всё дрожит, словно вибрирует. Протягивает невидимые нити по телу, сплетая все чувства. Дергая за выдержку и возбуждение, приправляет страхом.

Слишком много всего, чтобы можно было удержаться и всё понять. Реагирую неправильно, дико. Когда внизу живота всё покалывает, стекает жаром ещё ниже.

– Так гораздо лучше.

Саид отступает всего на шаг, но я снова могу дышать. Ловлю эти мгновения, как проблеки адекватности. И снова задыхаюсь от взгляда мужчины. Как он рассматривает меня, прикрытую лишь трусиками.

Порочно, непростительно влажными трусиками.

Лоно пульсирует, к нему приливает кровь. От этого грубого, жадного взгляда. Я даже не знала, что так можно смотреть. Но Саид смотрит. Так, словно уже касается. Или даже уложил на постель и…

– Раздень меня, пташка?

– Что? Я не…

– Ты