с любой девушкой, но то, что эта девушка — шлюха из клуба моего мужа… Как же это грязно и мерзко!

Теперь мне стоит вымыть глаза с хлоркой!

— Используйте такие бонусы в обеденный перерыв, а не вместо работы, — ровно сказала я, сев обратно на стул, подтянув к себе документы.

Как теперь работать, когда я то и дело вижу, как эта рыжая…

— Кхм… Госпожа, — он подходит немного ближе, привлекая к себе моё внимание. — Я понимаю, что у вас всё ещё нет своего кабинета, но это моё место и мне нужно работать, как вы верно подчеркнули. Пересядьте, пожалуйста, на диван, — скрипнув зубами, сгребаю в одну кучу документы, сверху ставлю ноутбук и освобождаю место чужого рабочего стола.

Ну наглец!

Всего на мгновение пересекаюсь взглядом с до крайности дерзким парнем, который не скрывает своего странного веселья, наблюдая за моим перемещением, даже не предлагая помочь со стопкой документов.

И вдруг я начинаю осмысливать, что, возможно, он намеренно показывает при телохранителе наш конфликт. От врагов нельзя ожидать объеденной работы, не так ли? Я помню, что в прошлой нашей работе против Гордеева, Вадим здорово помог. Я запрещаю себе злиться или обижаться.

Какой смысл обижаться на часть сценария? Но до чего же убедительно!

Если бы мой брат не был уверен в следователе, никогда бы не приставил его ко мне так близко, особенно в такой сложной ситуации. Обдумав всё объективно, пришла к выводу, что на самом деле, всё в порядке, а моё настроение колеблется из-за утреннего скандала с мужем.

— Станислав, скажи мне, знает ли Господин Гордеев, что его жене неудобно работать на диване? Стоит поставить его в известность. Кажется, Аня говорила, что заказанный стол отнесли на склад, но его нужно собрать. Пока ты отлучишься, я займу Госпожу работой, её накопилось немало, так уж и быть, уступлю своё место, — Вадим обращается к моему телохранителю, который впервые за всё время хмурится, показывая свои настоящие эмоции.

— От Господина Гордеева не поступало никаких приказов.

— Всегда забываю, что вы любите, когда Господин Гордеев свирепствует. Что же, Госпожа, я сделал всё, что мог. Своё недовольство относительно рабочего места можете высказать Максиму Викторовичу уже в удобное для вас время, — парень разводит руками и садится за свой рабочий стол, включая компьютер.

Телохранитель напряженно смотрит на меня и то, как я едва нахожу удобный угол на диване, поджимая под себя ноги, подтягивая ступку документов, поставив на широкий подлокотник ноутбук. Не выдержав напряжения, он выходит за дверь, похоже, намереваясь разыскать моего мужа и предоставить мне для удобства рабочий стол.

Неплохо. В любом случае провокация Волкова срабатывает на высшем уровне.

Я мгновенно поднимаюсь на ноги. Подхожу к столу, за которым уже работает Вадим. Он окидывает меня вопросительным взглядом, когда я с искренней и широкой улыбкой, беру его руку и тяну на себя, чтобы он поднялся.

Парень слушается, поднимается, не до конца понимая мои действия, а я сразу же обвиваю его своими руками, крепко обнимая, радуясь, что за меня кто-то всё ещё переживает, волнуется и пытается помочь.

Сколько дней, я думала, что обо мне забыли? Сколько недель, я себя мучила догадками и причинами, почему меня никто не ищет? Сколько месяцев я провела подле Гордеева и его цепных псов, лившись нормальной жизни?

Это настоящее счастье, что здесь Вадим, и от этого на душе стает тепло… До следующего момента.

— Убери от меня свои руки, — его голос едва не режет меня острием, и только сейчас замечаю, что он не собирался обнимать меня в ответ.

Растерявшись, поднимаю голову, но руки не слушаются, продолжая обнимать напряженную спину парня. Я замечаю, что он сердится на меня. Вадим сам, схватив меня за запястья, сдергивает с себя, как нечто мерзкое и случайно прилипшее.

Непонимающе смотрю на Вадима, и, кажется, это уже не сценарий, а действительность. Но я не понимаю, почему…

— Больше не смей ко мне прикасаться.

Он буквально оглушает меня своими словам, и садится на стул. Волков отворачивается от меня, как от какой-то прокаженной.

— Я не понимаю тебя…

— И не стоит. Такой безмозглой блондинке незачем что-то понимать. Садись за работу и больше не мешай мне, — он кивает в сторону дивана, а я всё ещё стою над ним, не находя ни единого понимая того, что с ним произошло.

Разве я его чем-то обидела? Нет уж, я его ничем не обижала! Хотя…

— Злишься, что прервала тебя с этой рыжей шлюхой? Неужели так сильно хочется трахаться, что ты прикасаешься к шлюхам Гордеева? — недовольно прошипела я.

— С твоей помощью уже ничего не хочется. Не нужно так переживать, Госпожа, к тебе я точно прикасаться не буду, — хмыкнул Вадим, не отрывая своего взгляда от компьютера.

Бесит!

Не поняла. Он только что назвал меня шлюхой Гордеева?

Я сразу же закипаю в котле ярости с новой силой.

Часть 2.2

— С каких пор ты начал так со мной разговаривать? — раздраженно спрашиваю я Вадима, который сознательно не обращает на меня своё внимание.

— Отойди от меня, — сухо отзывается парень, из-за чего я оскорбленно поджимаю губы. Да что с ним такое? — Ты меня плохо понимаешь? Может быть, если я вытяну с петель ремень, ты станешь более покладистой? Для тебя же подобное уже привычно, — он заваливается на спинку мягкого кожаного стула и смотрит на меня насмешливым взглядом.

Если бы моё сердце было хрустальным, оно бы уже с шумом разбилось, а так только… Болезненно сжалось в конвульсивном спазме. Он смог отвесить мне словесную пощечину, причём настолько сильную, из-за чего я невольно отступаю.

Я теряюсь с ответом, и отворачиваюсь к окну, как можно быстрее моргая, прогоняя непрошеные слезы слабости.

— Где мой брат? — несмотря на всю эту боль, которая ноет в груди, я спрашиваю холодным и ровным тоном.

— Хочешь наябедничать? — слышу явный смешок и непонимающе оглядываюсь. — Твой брат сидит в своей убогой норе и боится высунуться на рожон.

— Ты хочешь сказать, что его здесь нет? — я практически умоляюще смотрю на парня, который никак не смажет свою едкую ухмылку с лица. Мне не нужен его ответ, по глазам вижу, что я правильно его поняла. Невольно сминаю губы в напряженную полосу, сложив руки на груди. — Когда всё… Произойдет?

— Когда я посчитаю нужным, — пожимает плечами парень, осматривая меня колким взглядом, словно изучая мою одежду.

Я и сама выпрямилась, поправив блузку. Максим, конечно, любит меня наряжать в разную открытую одежду, но терпеть не может,