Аманов рассказал новичку, куда с чем обращаться, где получить обмундирование, и кому сдавать свою одежду. Реджепу особенно понравились три смены костюмов: спецодежда, которую ребята надевают, когда идут на производство; обычная форма и парадный китель и фуражка, в которых ходят строем по городу. Понравились и построения «на линейку», и беседа воспитателя о последних новостях с фронта. Первая беседа на линейке закончилась такими словами: «Сегодня наша армия с боями в трех местах перешла Днепр». Ребята аплодировали, и Реджеп хлопал в ладоши сильнее всех.

14

Каждый день Реджеп собирался написать домой, чтобы Ораты, пионервожатый Акмурад и Гозельджик узнали обо всех мелочах в жизни училища. Новостей все прибавлялось и наконец он окончательно решил сегодня же, после занятий, написать письмо.

Первым оказался урок по технологии металлов. Учитель объяснял свойства и применение различных металлов. Реджеп слушал внимательно и, как ему казалось, запоминал все, что говорит учитель. Все шло хорошо, только на соседней парте востроносый мальчик все время придумывал разные шутки, отвлекая внимание соседей. Реджеп уже знал его. Это был тот самый Байрамов, который больше всех смеялся над ним, когда он назвал себя Кетчалом. Байрамов достал из парты веревку, обмотал ее вокруг пальцев одной руки, сделал петлю, другой рукой потянул за петлю — и веревка слетела с руки. «О, оказывается, он ловкач, этот Байрамов!» — подумал Реджеп, с завистью глядя на мальчика. Тот повернулся к нему и шепотом спросил:

— А ты так умеешь?

— Сумею. Давай веревку! — шепнул Реджеп и протянул руку. Но Байрамов отдернул веревку, повернулся в другую сторону и уже спрашивал другого мальчика:

— Так можешь, как я?

Реджепу не терпелось показать, что он не уступит Байрамову. Он потянулся и дернул его за рукав.

— Дай же, я попробую! — сказал он и выхватил из рук мальчика веревку.

В то же время он услышал громкий оклик. Учитель смотрел на них и стучал мелом по доске, призывая шалунов к порядку. Реджеп покраснел и после этого сидел как вкопанный. «Больше никогда не свяжусь с Байрамовым!» — твердо решил он и до конца урока не сводил глаз с учителя.

В этот день самым интересным, хотя и трудным, был урок русского языка. Реджеп невольно опять вспомнил Дурсун, отлично знавшую русский язык. Ведь и сам он ехал сюда, мечтая как можно скорее научиться читать по-русски. Но оказалось, что этого нельзя сделать за несколько дней, надо много и упорно трудиться. Он видел, что и другие ребята также старались научиться читать и писать по-русски. Только Байрамов не оставлял своих проделок, словно ему все равно было, чем занимались его товарищи. «Хорошо, что я не сижу с ним рядом, — подумал Реджеп, — мы непременно подрались бы».

Часы занятий проходили почти незаметно, но после уроков Реджеп не находил себе места. Идя по двору или по коридору, он вдруг останавливался: ему казалось, что он что-то забыл сделать, и он никак не мог сообразить, что именно. Раньше, если он забывал что-нибудь, то скоро догадывался и говорил себе: «Где я тетрадь забыл? У Ораты?» или: «Я забыл сводить осла на водопой», — а теперь долго не мог понять, что его тяготило. Конечно, это была тоска по дому! Все близкие ему люди сейчас там, в колхозе. Мать, наверное, тайком от домашних вытирает слезы, скучая о сыне. И сестра, да и сам Дурды-ага тоже часто думает о нем, так же, как у Реджепа, все свободные минуты заполнены размышлениями о них. Вот сейчас как раз время поить теленка. «Как бы без меня его не забыли напоить!» — думал мальчик, и чем больше он вспоминал о доме, тем тяжелее становилось у него на сердце.

Реджеп и не заметил, как ребята побежали во двор играть. Он стоял один у своей кровати и смотрел в окно. Напротив общежития высился двухэтажный дом, выкрашенный в светло-желтый цвет. «Почему он пожелтел? Должно быть, и ему скучно, как мне», — подумал Реджеп и сам засмеялся своей мысли. По улице шли две девушки, бойко разговаривая, — им было весело. Дома их встретят матери — хорошо им смеяться! Будь они на месте Реджепа, не смеялись бы так. А вон крошечный щенок, подпрыгивая, подбирается к крыльцу. Дошел до двери, поднялся на задние лапы, царапается, визжит. Бедная собачка, она тычется в дверь носом, и никто ей не отворяет! Щенок неуклюже повернулся кругом, пробежал метра три, остановился, залаял на прохожих. Реджепу стало очень жаль маленького щенка.

— Товарищ Дурдыев! Скучаешь?

Реджеп оглянулся. Перед ним стоял воспитатель.

— Нет, так… стою, гляжу на улицу, — ответил он.

— А не лучше ли пойти поиграть? В шахматы играешь?

— Играю, да не очень хорошо.

— А на биллиарде?

— Тоже могу.

— Ну вот, а стоит у окошка, голову повесил! — шутливо укорял воспитатель. — Книги любишь читать?

Тут воспитатель попал в точку. Реджеп не сразу ответил. Он сказал, обдумав свой ответ:

— Я плохо знаю русский язык, а самые лучшие книги написаны на русском языке. К нам летом приезжал один учитель, его дочь очень хорошо читает по-русски. Она рассказывала нам многое из того, что читала. А какие у нее хорошие книги, если бы вы знали!

— Ну-ну, дорогой, ты еще не видел нашей библиотеки! У нас получше найдутся книги, чем у твоей знакомой девочки, — сказал воспитатель. — И на туркменском языке и на русском. Пока читай по-туркменски. И возьмись как следует за русский язык. У нас по этому предмету есть и внеклассные занятия. Если захочешь, ты быстро научишься. Помни: русский язык — сокровище! Вот кончится война — русский язык будут изучать и в других странах, а не только у нас.

Воспитатель повел Реджепа в красный уголок; там они посмотрели, чем занимаются ребята, потом выбрали себе столик и сели играть в шахматы.

15

На другой день классных занятий не было. Надев спецовки, ребята вместе с мастером отправились на производство. Мастерские оказались минутах в двадцати ходьбы от школы.

Машинный зал. Реджепу Дурдыеву никогда не приходилось видеть такого огромного помещения. И шум такой стоял, что трудно было расслышать слова даже рядом стоящего человека. Непрерывно вращающиеся большие и маленькие колеса, сплошной гул и грохот, от которого с непривычки хоть уши зажимай… Машины, непонятные и сложные, привели мальчика в трепет. Но мастер, пришедший с ними, спокойно подходил к работающим в цехе мастерам, здоровался с ними, обменивался короткими фразами. Потом движением руки он показал, чтобы ребята шли за ним. Они