— Понятно, — дрожащим голосом проговорил Степан Николаевич. Он проводил посетителей взглядом, отер со лба пот и ошарашенно добавил: — Ничего не понятно.

Немного погодя председатель вышел из кабинета и сказал своей секретарше:

— Ко мне больше никого не впускать.

— Хорошо, Степан Николаевич, — ответила Ольга Петровна и шепотом спросила: — Вы не заметили ничего странного в этом… — Она кивнула на дверь.

— А что? — в свою очередь, поинтересовался председатель.

— Он как будто состоит из двух частей, — широко раскрыв глаза, испуганно ответила секретарь.

— Работа у них такая, — пожал плечами Степан Николаевич и удалился к себе. Больше в этот день председатель в тетроколор не играл, но еще одного посетителя ему все же пришлось принять. Минут через пять после ухода Андрея Андреевича и Алеши он услышал какой-то шум в приемной, и вслед за этим в кабинет ворвался молодой человек в черных очках.

— Здравствуйте, — каким-то неприятным, заговорщицким шепотом поздоровался незнакомец. — У вас только что были два лилипута и мальчик…

— Не было у меня никаких лилипутов, — нервно ответил председатель и на всякий случай отошел подальше к окну.

— Правильно, — согласился посетитель. — Это не лилипуты.

«Сумасшедший, — промелькнуло в голове у председателя, и он с тоской посмотрел через окно на улицу. — Может, выпрыгнуть и убежать?»

В это время на помощь Степану Николаевичу пришла Ольга Петровна. Она встала между начальником и посетителем и решительно заявила:

— Если вы не покинете помещение, я позову милицию.

— Зовите! — воскликнул корреспондент. — Зовите кого хотите! Разве вы не поняли, кто к вам сейчас приходил?

— Кто?! — почти в один голос спросили председатель и секретарь.

— То-то и оно, — с досадой ответил Никифоров. — Если бы я знал — кто.

«Точно сумасшедший», — с тоской подумал Степан Николаевич.

— О чем вы с ними говорили? — умоляюще проговорил корреспондент. — Пожалуйста, скажите. Это очень важно.

— Ольга Петровна, — жалобно попросил председатель. — Вызовите, пожалуйста, «скорую».

— Кому? — удивленно спросила секретарь.

Степан Николаевич мученически посмотрел на свою помощницу и тихо ответил:

— Наверное, всем.

Глава V

Возвращаясь из сельсовета той же дорогой — по берегу реки, Алеша с Дариндой и Фуго увидели Николая Бабкина, который успел вернуться из Москвы. Когда они подошли, рыбак с лихорадочным блеском в глазах поздоровался и тут же сообщил:

— У меня теперь есть заветная мечта — я хочу поймать говорящую рыбу.

— Мечтать не вредно, — философски заметил Фуго.

— Четыре донки забросил и три удочки, — кивнул Николай на свои снасти. — Завтра утром пойду с сетью. Я знаю, она живет где-то здесь. Представляете, что будет, когда я ее поймаю?

— Представляем, — ответил Алеша и многозначительно посмотрел на своего «прадедушку».

— Может быть, она приплыла к нам из самой Атлантиды[11], — продолжил Николай.

— Из Атлантиды в Москву-реку? — удивился Алеша.

— Конечно, — ответил рыбак. — Из океана — в Средиземное море, потом в Черное, потом в Дон, а там по Волго-Донскому каналу и в Волгу. Ну и по Оке в Москву-реку. Может, когда Атлантида затонула, ее жители постепенно превратились в рыб. Жить-то как-то надо.

— Здорово придумано, — неискренне восхитился Алеша. — Прямо как в фантастическом романе.

— Конечно, здорово, — обрадовался Николай. — И если я ее поймаю, может, она наконец откроет нам тайну затонувшей Атлантиды.

— Наверняка откроет, — согласился Алеша и снова посмотрел на Фуго. — Если поймаешь, она тебе столько всего расскажет…

Вернувшись домой, Алеша с Фуго и тетушкой уселись у телевизора смотреть «Клуб кинопутешественников» и пить чай.

— Когда все выяснится, нас начнут бить, — жуя печенье, вдруг проговорил Фуго. — Как пить дать побьют.

— Не побьют, — уверенно сказал Алеша. — У нас здесь очень любят иностранцев. Наверное, даже больше, чем собственных родственников. В прошлом году в соседнем лесу отдыхали иностранные туристы. Местные узнали, что они американцы, и пригласили в деревню. Целую неделю их водили из дома в дом, кормили, поили, под гармошку танцы устраивали. А потом те не выдержали и ночью сбежали. Гостеприимства не выдержали. Даже палатку свою забыли забрать. Так что мы обязательно расскажем всем, кто вы такие, но только потом, когда вернется мама.

— А зачем нам ждать Светлану Борисовну? — спросила Даринда, не отрывая взгляда от вязания.

— Во-первых, потому, что маме сразу поверят. А во-вторых, — Алеша хихикнул, — я хочу, чтобы Фуго помог мне кое-кому в деревне показать несколько фокусов. Но это вечером, когда ребята соберутся на берегу у костра. А пока давайте заполним анкету. Вы же сегодня получили целый дом. «Ура» надо кричать.

— «Ура»-то, может, оно и «ура», — с сомнением сказал Фуго. — Но все-таки дом отдали не нам, а какому-то мифическому Андрею Андреевичу. Чувствую, будет у нас еще много хлопот с этим домом.

Алеша с друзьями и не заметили, как мимо окон пробежал молодой человек в темных очках. Запомнив дом, в котором поселились загадочные лилипуты, Сергей Никифоров отправился к ветеринару расспросить о говорящей собаке.

Петра Семеновича корреспондент встретил на дороге. Тот возвращался из соседней деревни и как раз остановился у калитки поразмыслить о жизни.

— Здравствуйте, Петр Семенович! — узнав его по описанию, еще издалека закричал Сергей.

Ветеринар дождался незнакомого гостя и угрюмо ответил на приветствие.

— Здорово-здорово.

— Меня прислал Игорь Михайлович Минеев, — пояснил он. — Я корреспондент «Необыкновенных новостей» — Сергей Никифоров.

— А где он сам? — разглядывая журналиста, спросил ветеринар.

— Приболел и остался в Москве.

— Я бы тоже с удовольствием приболел, — вздохнул Петр Семенович. — Но работа не дает. Проходи, Сергей Никифоров, чувствуй себя как дома.

Они пересекли двор, и корреспондент кивнул на Пальму.

— Игорь Михайлович об этой собаке говорил?

— Об этой, — Ветеринар ускорил шаг, на крыльце пропустил гостя вперед, и они вошли в дом.

— А что здесь произошло? Вы не могли бы мне рассказать?

— Почему же не могу? Могу. Садись и слушай. Но ты ведь все равно не