Шрифт:
Закладка:
— Не мучайтесь лишними вопросами, — Ирена едва заметно улыбнулась, и Манфред отзеркалил улыбку, мысленно решая, какие артефакты предложить магессе, чтобы снизить стоимость услуги в золоте, когда она добавила:
— Я совершенно точно не буду помогать вам, господин.
И посмотрела при этом так, что Манфред решил временно отложить уговоры. Она расслабится, потеряет бдительность.
— Мы не закончили, — только и позволил он себе произнести и оглядел Ирену так, чтобы у неё мысли сбились, что именно не закончили. И вышел.
Дворец подавлял. Куда идти и что делать — всё вылетело из головы, едва Манфред оказался в коридоре. Конечно, можно было снова попытаться попасть к Радославе, благо двери её покоев были совсем рядом. Манфред узнал их по маячившим перед дверями серым шпионом и кудрявым гвардейцем, тоже шпионом, но уже его собственным. Да, действовать пришлось очень быстро, но удалось протолкнуть сына своего должника на хлебное местечко. Только требовать от него отдачи долга было еще рано.
Он думал было заболтать охрану и проскользнуть мимо, хоть на пару слов успеть, но в этот момент словно из стены вышли два рослых незнакомца в светло-оливковых цветах, и, подхватив под руки безымянного, снова ушли в стену. Кажется, они что-то сказали Ринкольфу, потому как должна была причина его неестественной бледности.
Нет, пройти мимо тоже было лучше не пытаться. По крайней мере, сейчас.
По всему выходило, что лучше было просто пока сделать пару шагов назад и затаиться, но как же Манфред это не любил, знала, пожалуй, только Ева.
Он всё-таки соорудил небольшой портал около двери комнат Фабиуша, надеясь, что сумеет им воспользоваться в более удачное время и поговорить с мальчиком наедине, и побрел к выходу. Избавиться от Евы, отвлечь Мейнгрима и заинтересовать Фабиуша. И тогда Радослава достанется ему, а в будущем и трон королевства. Ламберт Белый еще не стар, но, как знать, может он захочет повелевать Цветочным королевством, когда их армия под предводительством Мейнгрима разобьет цветочников. Сам синий может даже героически погибнуть, почему бы нет?
План потихоньку вырисовывался. Манфред уже бодрее зашагал по коридору, но не на выход, а в сторону зала советов. Ему нужно было поговорить с королем.
Глава 8
Той ночью Радка уснула с трудом. Она переживала за Фабуся, переживала из-за нажитых врагов, ей было душно в огромной постели с грудой одеял и подушек. А утром оказалось, что многие из этих проблем не стоили и яблочного огрызка.
Самой первой и самой большой радостью стал Фабусь. Радка еще спала, когда он вихрем влетел в комнату и запрыгнул на кровать.
— Я пыталась его остановить, Рада, ой, то есть, принцесса Радослава, простите, — бормотала Ирена, прыгая вокруг кровати и пытаясь подцепить хохочущего мальчишку и снять со слабо ойкающей от его особо высоких прыжков матери.
— Ничего страшного, Ирена, — Радка наконец извернулась и сама прижала сына к кровати. — И зови меня как прежде. Для нас ничего не изменилось.
— Но… — начала Ирена, только договорить не успела — Фабусь магией швырнул в неё подушкой с такой силой, что ей пришлось замолчать и начать отбиваться.
Через полчаса они все трое хохотали так, что не сразу услышали стук в дверь. Это принесли завтрак. Для Фабиуша с его няней завтрак был накрыт в их покоях, и Раде пришлось позволить им уйти.
Впрочем, ей ничего не должно было помешать встретиться с ними после обеда. После завтрака у мальчика должны были быть занятия, о чем напомнила Ирена, но после обеда он был волен заниматься чем угодно.
А до этого времени Радослава была предоставлена сама себе. Она ожидала, что вчерашние надсмотрщики у дверей будут следить за тем, куда она пойдет, но у дверей оказался только юный кудрявый гвардеец, да и тот перепуганный и дрожащий как лист.
— А где этот, безымянный? — вместо приветствия поинтересовалась Радослава.
Вместо ответа безусый воин рухнул на пол и на коленях подполз к ней и уткнулся в ноги.
— Будем считать, что ты не знаешь, — Рада была озадачена такой реакцией. Нет, дурочкой она не была и догадывалась, куда мог пропасть серый шпион. Уже когда Берхт дал понять, что слышал их разговор, она подумывала, не попросить ли не трогать этих дуралеев. Но так и не собралась. Сейчас она пыталась отыскать в глубине себя чувство вины или хотя бы жалость, но тщетно. Она ощущала только досаду.
— Проводи меня к королю, Ринкольф, — попросила она, с трудом вспомнив имя мальчишки. — И встань прямо, ты же королевский гвардеец, яблоня тебе свидетель!
— Я готовился к другому, — похоже, насмешка в голосе Рады заставила Ринкольфа подсобрать мужества. — Не только вы, госпожа, забыли, из какого вы рода. Мы тоже жили совсем другим. И война… Я единственный сын своих родителей.
Радка похлопала его по плечу, пусть ей и пришлось приподняться на цыпочки. Пожалуй, на коленях он был поудобнее, теперь ей приходилось поднимать голову, чтобы посмотреть ему в лицо. А ведь она сама была совсем не низкой.
— Держи язык за зубами и не мешайся под ногами, и война… обойдет тебя, если не придет сама в наш дом. И не кривись, мальчик. Если другие воины короля похожи на тебя, то мы мало что можем противопоставить цветочным и их драконам.
Ринкольф прислушался лишь к первой части совета и молча двинулся по коридору, делая такие большие шаги, что Радка едва поспевала за ним. Они прошли столько поворотов, что, казалось, должны были пройти по узкому дворцу не меньше пяти кругов, а Ринкольф никак не останавливался, хоть и тяжело дышал. Словно страх гнал его вперед.
Радослава снова не удержалась.
— А на пегасе ты катался, Ринкольф? — спросила она и остановилась, разглядывая старый гобелен. Своих предков, играющих со временем, она легко определяла по светлым, словно выбеленным волосам. Вот и тут король плел какое-то заклинание. А был это Ламберт или другой — кто его знает.
— Нет, — буркнул проводник. — Они ужасно злобные и запросто могут откусить
