но вам идёт, правда! Правда, вы совсем молоденькая стали… — сказал, и сам смутился. Попробовал бы он госпоже Ейсенийе что-то про ее внешность сказать! После этого, скорее всего, его собственная внешность разительно бы изменилась…

Глава 17

— Ну, присаживайся, милый; я расскажу, как мы будем жить дальше, — многозначительно взглянула Майя на Лери.

Мужчина бросил на нее мгновенный взгляд, оценил серьезность, и присел, как положено: на ковер, на колени.

— Послушала я умудренных жизнью женщин, — продолжила Майя, — и решила, что нужно следить за своим поведением, чтобы не исправлять потом ошибки.

Лери напрягся. Начало было каким-то совсем не хорошим, и он стал судорожно перебирать в памяти ошибки, которые мог совершить. Расстроил госпожу? Разозлил? Не выполнил распоряжения? Был дерзок? Потом он сдался, и решил просто очень внимательно слушать, что скажет хозяйка.

— Так вот, послушала я их, и поняла, что избаловать раба — минутное дело, а вот перевоспитывать потом… Пороть я совсем не люблю, рыночная площадь — нет, тоже не прельщает. А женщины, которые не могут воспитать мужчину, а потом жалуются другим — просто жалкие.

Тут Майя обратила внимание, что Лери ее откровенно не слушает. Кажется, после слов "рыночная площадь" он уже больше не воспринимал информацию. Лицо, мгновенно побледневшее, даже, скорее, посеревшее, и огромные глаза-провалы на лице:

— Госпожа, что я сделал? — он знал, что нельзя перебивать женщину, требовать от нее ответа, но уже совершенно не контролировал себя. — Госпожа, рыночную площадь я не переживу…

"Ой-ой, точно до инфаркта доведу… У него, значит, было такое наказание? Или он видел подобное? Вот же, с каким живым воображением мальчик…"

— Лери, тебя не будет ни на какой рыночной площади, не будет никакой ломки, не бойся. Не бойся, это были просто мысли вслух, я многое узнала от новых знакомых, и вспомнила местные правила. Все, иди ко мне, к тебе наказание точно не относится, — Майя обняла окаменевшие плечи мужчины, который уже не смотрел на нее, а почти уткнулся лицом в ковер, пытаясь совладать с эмоциями.

— Все-все-все, — повторила она. — Тебя я только начала баловать, но решила вовремя остановиться. Ты меня слышишь? — повторила ещё раз. — Наказания не люблю, к профессионалкамне не хочу обращаться. Но я решила остаться на Венге, если ничего не случится, и буду жить так, как принято.

"Госпожа сожалеет, что позволила мне тогда вольность, — озарило Лери. — Я же понимал, что это была сказка, но она все же случилась! Только бы не решила продать, чтобы избавиться от всяких напоминаний! Ведь можно легко купить молодого наложника, неиспорченного, без такого позорного прошлого, как у меня…"

— Что-то ты совсем застыл, — заметила Майя. — О чем думаешь? Лери, отвечай… Ты, кажется, что-то страшное себе надумал?

— Госпожа, вы продаете меня? — тяжело выговорил мужчина.

— Нет. Я и забыла, как легко вас можно напугать… Нет, я не собираюсь тебя продавать. Пока ты не придумал ещё что-то, скажу, что я просто решила вспомнить традиции, но все же в меру. Сладкое гораздо вкуснее, когда оно — только награда, — не очень понятно закончила она.

* * *

— А видел ли ты здесь кровать вашу, настоящую, традиционную? — предвкушающе улыбнулась девушка.

— Да, госпожа, в дальней комнате есть, — с готовностью ответил Лери.

— Ну, пойдем развлекаться, — улыбнулась Майя и направилась к искомой комнате.

Что ж, кровать — как кровать, почти обычная… на взгляд обитателей других планет. Правда, оба уроженца Венги знали, что она с секретом.

Лери встал неподалеку от кровати, ожидая распоряжений. Майя и распорядилась:

— Раздевайся.

"Госпожа говорила о традициях, спрашивала о кровати… надеюсь, я угадал ход ее мыслей". Лери развязал запАх тонкой белой рубашки, стал стягивать ее с плеч, не торопясь, но и не мешкая. Он бросил взгляд на госпожу, заметил ее довольную полуулыбку, и приободрился. Рубашка упала на пол, и он взялся за штаны. Традиционные свободные венговские штаны и так держались, можно сказать, на честном слове, поэтому, после лёгкой помощи рукой, они практически стекли вниз по бёдрам.

"В Джордане он посещал все нужные занятия, и усвоил их хорошо", — улыбнулась Майя про себя. Перед ней стоял обнаженный гармонично сложенный мужчина, явно следящий за собой — она не отказала в удовольствии в очередной раз потрогать кубики пресса — с медово-смуглой кожей, словно обливающей это мускулистое великолепие.

— Мой красивый сероглазый мальчик, — мурлыкнула она, положив ему руки на плечи. — Ложись.

Лери послушно лег на кровать, привычно поискал взглядом, чем пристегнуть руки и ноги.

— Нет, наручники мы не заготовили, — засмеялась Майя. — Думаю, это все же лишнее.

— Госпожа, там верёвку я видел… — заметил Лери, переживая, что не весь комплект в наличии.

— Нет, обойдусь, — отмахнулась Майя. — А вот этой верёвочкой… — и она, вначале непривычно и неловко, а потом все быстрее, обвязала его тело плотной эластичной лентой, крепящейся к крючками, выдвигающимся по бокам кровати. Подумала, и завязала его глаза шарфиком, сложенным в несколько раз, полностью лишив зрения.

— Все, милый, традиции соблюдены, — заметила она, оглядывая великолепное тело перед ней, с вздымающейся от волнения и возбуждения грудной клеткой.

Поскольку ни пристёгивать, ни привязывать руки и ноги она все же не стала, Лери сам намертво взялся руками за спинку кровати, пообещав себе, что не дернется, и не нарушит никаких правил.

— Боишься? — спросила девушка.

— Немного, — честно ответил Лери. Его уже отпустило, ужас ушел; если госпожа захочет использовать его традиционно — это тоже великое счастье. Даже если она сейчас просто пошутит и поиграет с ним — все хорошо, значит, она не изменилась за то время, которое провела с дамами, напомнившими ей о традиционных радостях. Дай-то Матерь, чтобы госпожа просто развлекалась… Он не будет гневить богиню и просить невозможного, просто быть игрушкой этой девушки — это больше, чем он когда-то мечтал.

— Люблю честность, — госпожа наклонилась над ним, и вдруг поцеловала. — Эх, уже сама все нарушила, — шепнула она ему в губы. Оторвалась от него, отошла, через минуту вернулась, и тогда Лери чуть не подбросило от чего-то ледяного, коснувшегося его груди.

— Лери! — возмутилась девушка. — Ты меня чуть не сбросил!

— Простите, простите, госпожа, — горячо зашептал он, приходя в себя. — Простите… я не повредил вам?

— Нет, но это было неожиданно, — успокоила его Майя. — Какой же ты у меня нервный… или практики давно не было, солнце? — лукаво уточнила она.

— Давно не было… — он даже не стыдился этого признания. Госпожа и так все про него знает, тем более, совсем не хотелось вспоминать каких-то других женщин сейчас, с ней.

— Ладно, спокойнее, — она взяла