Шрифт:
Закладка:
— Что будем делать?
Валерия ощутила, как по спине пробежали мурашки. Гришнов отложил в сторону комм и подошел ближе, чтобы обнять ее и согреть. А еще— успокоить. Барраярский шпион? Зато с ним спокойно и уютно.
— В этой квартире есть свечи? Для создания романтической обстановки?
Опрокинув журнальный столик, и разбросав по полу оставшуюся после Джоанны косметику, Валерия отыскала две бутылки неплохого вина, пару бокалов на длинной ножке и упаковку свечей из серии «Романтическая коллекция». В кармане Гришнова нашелся еще один анахронизм, достойный музея древности— коробок настоящих деревянных спичек.
— Теперь можно будет найти тайники с документами, а также немного помузицировать, — к сожалению Валерии, Николай успел полностью одеться. Впрочем, это его ничуть не портило. — Записи нашего агента, разумеется, зашифрованы, но это не проблема. Те, кто лишил нас электричества, должно быть, полагали, что таким образом оставили нас без сканеров и возможности запустить шифровальную машину. Это означает, что нас попытаются перехватить на выходе отсюда, оставив поиск документов нам. Они забыли, что имеют дело с Барраяром, диким и варварским, не обладающим навороченными бетанскими технологиями!
Пока Гришнов двигал мебель и вынимал из пазов декоративные панели, Валерия держала подсвечник и ощущала себя какой-то… другой. Изменившейся, преображенной. Новая Валерия была куда менее «мисс Кавендиш», нежели предыдущая, но зато куда сильнее ощущала себя самой собой, Элли Кавендиш. И ощущения от собственного «Я» новой Элли нравились.
— Первый тайник…
На свет показалась папка из прозрачного пластика с какими-то бумагами, Гришнов просмотрел их по диагонали и небрежно бросил их себе под ноги.
— Список бетанских и цетагандийских шпионов во флоте Селби. Эти данные у нас уже давно имеются, такие тайны у наемников — всегда что-то вроде секрета Полишинеля.
Второй тайник прятался под потолком. Оттуда были вытащена стопка дискет; она отправилась туда же, куда и бумаги из первого тайника.
— Нужен третий тайник, — заключил Гришнов, — личные записи агента, зашифрованные. На дискетах этого быть не может, там скорее всего промежуточные данные, результаты машинной обработки.
Во входную дверь часто и тревожно застучали.
— Одевайся и захвати то, что мы уже нашли, — приказал Гришнов. — Если это враги, существует микроскопический шанс, что тебя будут досматривать не столь внимательно.
Он ушел в прихожую, а к Валерии вновь вернулось отвратительное ощущение незащищенности. Пока не было этого стука, весь мир почтительно стоял в стороне, предоставляя двум нашедшим друг друга людям побыть наедине.
— Это был Франсуа, — быстро сообщил Гришнов, успевший где-то обзавестись небольшим ломиком. — Дом окружен бетанцами и гемами, но и те, и другие пока выжидают. Зато сюда летят флаеры службы сенатской безопасности и полиция. Видимо, наш агент раскопал действительно нечто сенсационное, а кто-то из инопланетников решил выкурить нас силами комаррцев.
То ли время замедлило свой бег, то ли Николай просто знал, где искать, но третий тайник нашелся сразу же — под той кушеткой, на которой совсем недавно они занимались любовью.
— Сейчас мы узнаем имя нашего предателя! — в голосе Гришнова звучали азартные нотки. — С этими доказательствами я отправлюсь к императору и подниму шум, который опрокинет военную партию. Таким образом, мы и обезопасим Комарру, которой не будет угрожать немедленное вторжение, и подтолкнем Барраяр к отказу от этой нелепой игры в аристократию. Власти заслуживают те, кто доказал это делом, а не выскочки со списками триумфов многовековой давности!
Он схватил Валерию за руку и потащил в помещение, где в самом центре стоял самый настоящий рояль. Его белоснежный лак отражал свет свечей и таким образом выделял его из полумрака.
— Ты поедешь со мною, Элли? Я покажу тебе родной Бонсаклар, старинные дома, строящиеся заводы… у нас будет такое будущее… После этого дела я наверняка стану министром— предыдущий уже слишком стар и давно просится в отставку. Вместе мы изменим эту планету к лучшему!
Он говорит серьезно, абсолютно серьезно, поняла Валерия. Сутки знакомства, полтора часа в одной постели… и я всерьез задумываюсь над его предложением. Неужели это и правда — оно?
— Я… должна буду сначала завершить тот инвестиционный проект, с Джоанной и станцией Клайн, — тщательно подбирая слова, сказала она. — У меня… обязательства. А ты пока займешься столь любимой тобой политикой.
— Политика — это грязь, которую ухитрились запачкать в грязи, — бросил Гришнов, зачем-то закрепляя найденные в тайнике листки в держатель для нотных записей. — Раньше я занимался этим ради Барраяра, и только сейчас обрел что-то по-настоящему свое. У тебя обязательства… это так по-форски. Но верность слову — это, пожалуй, единственное, за что я могу уважать старых форов. А у новых, за малым исключением, даже этого атавизма не имеется. Пускай будет по-твоему. Я расчищу авгиевы конюшни и вернусь за тобой — при полном параде и на белом коне.
Глава 7
— Ты собираешься играть зашифрованные записи?
Николай повернулся к ней и широко улыбнулся — едва ли не в первый раз с момента их знакомства.
Господи, до чего же преображает этого человека искренняя улыбка, подумала Валерия. Неужели это — то самое чувство, о котором писали сказочники и авторы романтических историй?
— Миледи, перед вами шифровальная машина марки «Стейнвей»! Безупречное звучание рояля и аналоговая дешифровка в одном корпусе. Мне будет бесконечно жаль уничтожать это произведение искусства, но оно не должно достаться ни одной чужой разведке. Хотя они, хоть и с запозданием, наверняка уже догадались о форм-факторе нашей машинки.
Когда он заиграл, Валерии пришлось присесть на ближайший пуфик: у нее подгибались ноги.
Рояль-дешифратор! Это объясняло стремление всевозможных шпионов купить квартиру вместо того, чтобы проникнуть сюда, обойдя сигнализацию и охранные системы. Должно быть, шифр оказался по настоящему стойким, раз кичащейся своим техническим превосходством Бете и мало чем отстающей от нее Цетаганде потребовался ни много ни мало работоспособный прототип устройства, а вытащить его украдкой вряд ли вышло бы даже у суперагента из остросюжетного головидео.
— Выдумщики из имперской безопасности раскопали в архивах замка Форхартунг трактат про альтернативную систему нотной записи, — не отрываясь от игры, рассказывал Николай. — Идея показалась им достаточно безумной, чтобы положить ее в основу шифровальной системы. Еще несколько минут, и мы наконец-то узнаем имя человека, которому предстоит умереть голодной смертью в клетке, вывешенной перед императорским дворцом… Обычай дикий, варварский, но воспитательный эффект просто сногсшибательный! Государственная измена — самое страшное преступление на нашей планете…
Грохоча сапогами, в залу вбежал Франсуа.
— Сюда приближается отряд комаррцев, — доложил он все тем же ровным голосом, будто бы и не было
