комнате. Мне ничего другого не оставалось, как действовать втайне. Я прошла онлайн-регистрацию и получила электронный посадочный талон, выбрав себе место около окошка. Только одно волновало меня: как выйти из дома в десять часов утра? В это время муж мой никогда не спал. Он был очень внимателен и, если я только приближалась к входной двери, тут же выходил из своей комнаты и устраивал мне допрос куда, зачем и насколько. Если ему что-то не нравилось, меня не отпускали. Он все так же считал меня своим мужем. И то, что хотела я, его не волновало. Что бы я ни говорила ему, что бы ни делала – он вел себя по-прежнему. Он оставался моим мужем, хотя я так уже не считала.

Выйти из дома с чемоданом было нереально. И меня, наверное, надо было бы собирать по кусочкам, если стало бы известно, что я улетаю в Испанию.

Даже сейчас, когда я была на маникюре в салоне красоты, он пришел лично удостовериться, что я нахожусь именно там, куда собиралась. Он долго не хотел отпускать меня, потому что считал походы в салон красоты бестолковой тратой времени и денег. Я выслушала десятиминутную нотацию, но ногти делать ушла.

Придя домой, я обнаружила дом пустым. Дети гуляли, моя мама тоже куда-то ушла, мужа не было. Надо брать сумку и валить из дома сейчас, завтра не будет шансов. Быстро взяв собранный заранее рюкзак, я кинулась к комоду в комнате моей мамы, где хранила свой заграничный паспорт.

Паспорта не было. Меня прошиб холодный пот. Я не могла поверить своим глазам. Я же еще вчера его видела. Думала, положить ли в сумку или не стоит. Я знала свойство своего мужа все везде проверять. Даже то, что мои вещи были в другой комнате, где он не жил, не останавливало его. Но комната моей мамы была для него табу всегда. Он никогда не входил туда. Никогда. Моя мама последнее время редко куда-либо уходила. Но именно сегодня, как назло, ей надо было уйти. Именно тогда, когда ушли и дети, и я. Оставшись один, он, видимо, решил проверить комнату моей мамы. Догадывался, что самое ценное я храню именно там, и, наверное, целенаправленно искал мой загранпаспорт. Уверена, что, когда увидел в нем свежую визу, понял, что сделал все правильно. Конечно, если бы я догадывалась о его планах, я бы не расставалась с паспортом ни на минуту. Что же делать? Все прахом! Как я напишу это Анхелю? Он же будет встречать меня в аэропорту! О Боже! Что делать? Что делать?

Теперь я уже не смогу ничего сделать. Прижать мужа к стенке и требовать вернуть паспорт? Так он не отдаст его! Может, он уже его разорвал в мелкие клочья! Вот именно в этом я была уверена на все сто. Увидел визу и разорвал. Паспорт, конечно, я восстановлю, денег найду. Но как я напишу об этом Анхелю?

Как только муж переступил порог дома, я сразу задала вопрос в лоб.

– Где мой паспорт?

– Какой паспорт? – он прикидывался дурачком. – Я не знаю, где твой паспорт, – продолжал он спокойным тоном.

– Мне это не помешает. Я завтра же пойду делать еще один загранпаспорт.

– Никуда ты не пойдешь! Найдется. Ты всегда все теряешь, а потом находишь.

– Может быть, это и так, но я его видела своими глазами ВЧЕРА. Сегодня его там нет!

– Ты, наверное, забыла.

Забыть я не могла. Я специально положила его под тяжелую коробку в ящике комода. Уж думала, там его вряд ли кто будет искать. Тем более, это комната была табу для всяких поисков и копания в чужих вещах. Как же я ошибалась!

– У тебя есть время до вечера, чтобы вернуть его мне, – сказала я, понимая, что этого не произойдет.

Как только муж узнал, что у меня кто-то появился, он понял, что может все потерять, и просто перекрыл кислород. Он безжалостно растоптал росток моего пробуждающегося мира. Потому что мой мир не имел права на существование. И ему это удалось. Он всячески обесценивал в моих глазах того, кто мне стал дорог. Когда же обнаружил, что убить чувства, нахлынувшие на меня, у него не получается, он просто скомкал все, словно лист бумаги, уничтожив всякий шанс на воплощение моих планов.

Настало утро, и в ящике комода мой паспорт так и не появился. Он не появился и еще где-либо. Это утро обещало быть самым счастливым утром за последние несколько лет, а стало утром разбившихся надежд. Я почти ухватила птицу Феникс за хвост, но в последний миг она вывернулась и в моей руке не осталось и пера.

Я вышла из дома. Не могла оставаться в четырех стенах, там, где находился тот, кто безжалостно разрушал мой мир.

Было раннее утро. Солнышко светило, лаская меня своими лучами. Я подняла свои глаза к небу. Этому величественному необъятному небу не было до меня никакого дела. По его голубой глади мирно плыли белоснежные облака. Вдали я увидела летящий куда-то самолет. Вот и мой самолет взлетел в небо без меня… Я думала о людях в том самом самолете. Куда они все летят? Быть может, кто-то из них спешит навстречу своей любви, как должна была спешить сейчас и я. Но я точно знала, что все они были счастливы. Все в предвкушении чего-то хорошего. А я сейчас стою на земле и рыдая смотрю в небо. Мое сердце разрывалось от крика, крика отчаяния: «Возьмите меня с собой!!! Я тут!»

Интересно, поднимая свои глаза к небу, видит ли Анхель то же, что вижу я? Ведь небо одно для всех. Как и солнце одно для всех. Я, как утопающий, хватающийся за соломинку, в надежде, что она хоть как-то поможет, искала то, что могло нас связывать. В тот миг мне показалось, что небо – это то, что нас как-то приближает друг к другу. «Отчего люди не летают так, как птицы… Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела», – зазвучали в моей голове слова из «Грозы» Островского.

Я вытащила из кармана телефон и написала Анхелю всего несколько строк. «Мой паспорт украли. Я не прилечу». Слова расплывались, слезы застилали глаза. Понимала ли я тогда, что этого он не простит?

Что он подумал обо мне тогда? Что я в очередной раз запуталась в своем вранье. Что он был прав, когда заблокировал меня однажды. Что люди, совравшие хоть раз, соврут и во второй. Я