напряженный день.

— В том-то и проблема… У меня было стойкое ощущение, что это знамение.

Опустив взгляд к рукам, Энакин сжал кулаки и зажмурился, пытаясь отогнать плохие мысли. К сожалению, тщетно.

— Порой мне кажется, что я делаю что-то не так. Я люблю Падме, но никто этого не поймет, даже Оби-Ван. Они все говорят забыть о чувствах, но… это сложно.

— Быть может, и не нужно.

Алена потянулась к Энакину и взяла его руки в свои в знак поддержки, чтобы показать — она рядом, выслушает его и не отвернется. Парень угрюмо посмотрел на нее, не в силах перенять оптимистичный настрой, но теплая улыбка собеседницы помогла ему сделать шаг навстречу.

— А что для этого нужно? — Измученно произнес Энакин.

— Обрести баланс. И если хочешь, я готова тебе в этом помочь.

* * *

Жители Вустри жили по законам гармонии и единства, поэтому не удивительно, что их изобилующая флорой планета стала местом для почитателей Светлой стороны Силы. Один из крупнейших храмов находился на восточной окраине столицы, куда ежедневно приходили сотни паломников и тысячи туристов, местные жрецы открывали двери своего дома для всех желающих. Но с закатом солнца охрана вставала в дозор и на территории разливалась тишина.

Будучи одним из старших жрецов, Гунара Одрей следил не только за общественным порядком и дисциплиной, но и был ответственным за духовное спокойствие монахов. На своем веку он повидал много бед и войн, однако, как бы ему не хотелось сохранять в душе мир и покой, он оказался неспособен забыть жестокость минувших лет.

Он боялся, что медитациями не спасти Вустри от безмятежного забвения, и когда к нему в дом пришел человек, сыгравший на его слабостях, Гунара искусился. А теперь не только жалел о содеянном, но и боялся.

— Для одиночки ты довольно самонадеян, лорд Альзабар, — отметил старец и обернулся к незваному гостю.

Он ожидал, что мужчина явится за ним после предательства, хотя Гунара искренне молился, чтобы беда обошла его стороной. Зная, что ситха искали джедаи, он воспользовался связями и пустил их по нужному следу, отчаянно надеясь, что рыцари Света избавят его от допущенной ошибки. Но проблема не исчезла и, мало того, явилась ему на порог. Хорошо, что не ворвалась, иначе погибло бы много людей. Хороших людей, ни в чем неповинных монахов.

— За лорда спасибо, но для старика ты довольно глуп, — парировал Гавриэль.

— Глуп ты, раз рискнул явиться на мою территорию. Тебя окружают мои лучшие бойцы, — указал старик на десяток монахов, взявших неприятеля в кольцо, направив заточенные лезвия пик. — Чувствительные к Силе бойцы.

В тени помещения, где светом служили последние лучи закатного солнца, взгляд Гавриэля показался в разы насмешливее и выразительнее. Незваный гость осмотрелся и не оценил масштабы бедствия.

— Прежде чем твои «чувствительные к Силе бойцы» превратятся в нечувствительные ко всему трупы — если до этого дойдет, разумеется, — подскажи, на кой черт ты натравил на меня джедаев? Нет, — тут же перебил его Гавриэль, — я понимаю, это даже хорошо, они сами пришли ко мне. Но сговориться за моей спиной с ведьмой? Вы же разделяли мои убеждения.

Насмешливый тон Гавриэля с каждой секундой все сильнее злил Гунару, он сжимал посох, чтобы не показывать волнение.

— Мы разделяли твои убеждения, но со временем ты стал одержим идеей высвободить силу запретного артефакта. Я ошибался, чуть не допустил ошибку, позволив тебе затуманить мой разум, выпустить зло наружу.

Гавриэль хотел что-то сказать, но передумал, покачал головой и удрученно вздохнул, будто говоря: «ладно, спорить с тобой, дураком, бесполезно».

— Ну а нашу милую Асу зачем сбил с толку? И как ее вообще удалось сбить с толку?

— Ты знаешь, как ведьма относится к джедаям.

— Ну, до этого как-то сдерживалась. И теперь она мертва.

Гунара прикрыл глаза и коснулся Силы, взывая к утерянной душе, и несколько секунд спустя за закрытыми дверьми послышался шум. Стража пропустила в зал призванного гостя, точнее, гостью. От черной тени, скрывавшей лицо за маской, а душу — за щитом Силы, монахи невольно отпрянули, как от ядовитого облака. Ни от кого не осталась в секрете вчерашняя битва, и Гунара был уверен, что Аса отправилась в мир иной. Но ведьма каким-то чудом восстала из мертвых, излечила тело, которое, как заверяла полиция, напоминало сломанный манекен. Будь неладно темное искусство! Однако в этот раз оно явно сыграло ему на руку.

Гавриэль, казалось, не удивился присутствию ведьмы, он провел ее долгим взглядом, засмотревшись на покачивающиеся бедра. Стал бы он также заигрываться, зная, что под маской прячется обескровленное демоническое лицо?

— Да бросьте. Ну не убьете же вы меня из-за разногласий?

— Я не убью тебя, Альзабар, не стану марать твоей кровью свои руки.

— Какой ты у нас правильный, — мужчина криво улыбнулся и повторно огляделся вокруг. — Ну что, Аса, готова убить меня?

Женщина промолчала. Ее рука сняла с пояса световой меч и направила рукоять на мужчину, который мгновение смотрел перед собой максимально сосредоточенно. Гунаре даже показалось, будто в его взгляде пронеслось осознание неизбежного конца. Его загнали в ловушку, и против ведьмы, монахов и старшего жреца не выстоять даже опытному адепту Силы. Но мрачное лицо Гавриэля секундой позже окрасил хищный оскал, от которого у старейшины пробежались по спине мурашки.

— Как я и говорил, для старика ты довольно глуп.

Гунара почувствовал, как спадает защитная пелена Силы, как обожгла его знакомая энергия. Похоже, он действительно глуп, раз доверился незнакомцу в очередной раз — это была последняя мысль, которая посетила старика, прежде чем желтое лезвие светового меча снесло ему голову.

Джедай. Нет смерти — есть Великая Сила

Музыкальная тема:

Tommee Profitt feat. Beacon Light — Rebel Renegade

Tommee Profitt feat. Fleurie — Onward & Upward

JT Music — Honor

— Я прямо-таки ощущаю, как тебя что-то мучает, распирает от негодования. Не стесняйся, спрашивай.

— Сто тридцать семь лет? Серьезно?

Алене хотелось обсуждать любую возможную тему меньше всего, пока они не покинут территорию храма. Даже в лесу под покровом ночи у них оставалась возможность столкнуться с патрулем или монахами, хотя они устранили нежелательных свидетелей.

— Диета, увлажняющий крем, а также накопление концентрированной энергии в течение всей жизни. Не будешь игнорировать мои уроки, останешься к восьмидесяти все той же прыткой козочкой — это я к тому, что хватит бежать!

Будь ее воля, Алена и не приходила бы в храм, но предательство Гунары уже имело последствия, еще немного, и даже ее бы