Девушки удивленно посмотрели на нее и переглянулись. Рейчел лишь осмотрела их, чтобы убедиться, что они незнакомы. Она чувствовала их липкие взгляды на своей спине, пока переодевалась. Полицейский отошел от двери, пропуская девушку в коридор. И его взгляд иглой колол кожу. Омерзительно. Симмонс снова чувствовала себя грязной.

* * *

Рейчел проснулась с сухими глазами. Свет раздражал, а по голове будто методично стучали молотком. Она сморщилась и аккуратно села, подавляя приступ тошноты. Ночь была на удивление спокойной. Больше всего она боялась кошмаров. Если бы начали сниться все эти убийства, она бы не выдержала. Однако хуже дурных снов только пробуждение. Жгучее осознание, что прошедший день не был сном, больной фантазией воспаленного рассудка. Волна отчаяния от бессилия.

Сегодня учебный день на удивление короткий. Рейчел так хотела отвлечься на занятия, погрузиться в учебу с головой, чтобы больше не думать ни о чем. В ее расписании было всего три пары вместо привычных шести. Литература, криминалистика и семейное право. Литература была ее дополнительным курсом по выбору, чтобы набрать больше часов и баллов.

Рейчел разгладила форму и поправила бордовый галстук. Юбка слегка мятая, вчера вечером девушка была слишком увлечена самобичеванием, так что времени гладить форму не было. Она решила, что это будет первый и единственный день, когда можно позволить себе такое поведение.

Литература шла как обычно: мистер Дженкинс самозабвенно рассказывал о «Превращении» Франца Кафки. А Симмонс эта лирика утомляла. Зачем пытаться объяснить мир, когда гораздо важнее менять его? Зачем эта бесполезная риторика? Он говорил и говорил не замолкая, а все без толку. В последнее время она терпеть не могла литературу. У мистера Дженкинса была поразительная способность находить смысл в любом тексте. В любом бессмысленном отрывке. В мире существовало великое множество потрясающих произведений, однако за семестр они успевали пройти в лучшем случае только три книги.

На криминалистику Рейчел бежала. Это было словно бальзам на душу, спасение. На этой паре не было ни учебного плана, ни бесполезных разговоров.

Мистер Уилфорд, ее любимый преподаватель, рассеянно изучал какие-то бумаги. Рейчел с облегчением опустилась на стул и достала из сумки копии отчетов, которые читала всю ночь. Ее крайне интересовало мнение преподавателя, хотелось услышать анализ со стороны.

– Рейчел, – произнес он, окинув студентку внимательным взглядом. – Что думаешь, кого нам выбрать на этот раз? – Он прищурился. – Мы можем заняться делом Риджуэя[6], как и планировали на прошлой неделе… Сразу скажу, что деканат наложил мораторий на обсуждение… – Он сжал губы и поправил очки. Он был достаточно молод, но на висках Рейчел заметила пару седых волос. Почему-то девушка подумала, что такими темпами они появятся и у нее. – Либо, если ты в нынешней ситуации не хочешь обсуждать конкретные дела, можем рассмотреть что-то отвлеченное, например повторить криминалистическую технику. Трасология[7], что скажешь?

– Но…

Профессор прервал ее легким движением руки. Рейчел знала, что нужно замолчать. Так же, как и знала, что преподаватель понял, о чем хотела попросить студентка.

– Я бы мог нарушить этот запрет, но совсем скоро везде будут установлены видеокамеры. К тому же еще один студент изъявил желание посещать занятия. Я не уверен, что он соизволит появиться, потому что он из, как вы это называете, В-группы. – Мужчина поджал губы. Наверняка он понимал, что его курс может возыметь неожиданную популярность среди студентов, но больше всего он не любил дилетантов. Именно поэтому он отказался вести межфакультетский курс, предпочитая преподавать исключительно для студентов юридического факультета. Однако для студентов В-группы правила не писаны.

– Разве нас не должны разделить на разные потоки? – с сомнением спросила Рейчел. – Мы занимаемся уже достаточно давно, он просто не успеет за программой.

– Вас бы разделили в обычной ситуации. Многие преподаватели… Решили взять отпуск. Или уволиться. Нас сейчас осталось крайне мало.

– Я знаю, кто этот студент, – раздраженно произнесла Симмонс, не веря, что у Шона действительно получилось изменить расписание. – Он не сдал курс уголовного права. – Она закачала головой. – Он не может даже начать эту программу.

– Рейчел… – мягко сказал учитель, положив руку на ее запястье. Студентка чуть дернулась, стараясь отодвинуться и избавиться от цепкой хватки. Порой преподаватель позволял себе слишком много вольностей, но Рейчел убеждала себя, что ей кажется. – Для учеников В-группы немного другие условия. Мы все это понимаем. – Его большой палец погладил кожу, а девушка еле сдерживала гримасу отвращения. Он всего лишь старался ее успокоить. Такое иногда бывало. Это, словно мантру, повторяла себе студентка. Симмонс хрипло втянула в себя воздух, борясь с отчаянным желанием убрать руку.

Шон даже не постучал, хоть и опоздал на пару. Рейчел была почти уверена, что он даже не задумывался о банальных правилах приличия.

– Доброе утро, – кинул он, бросая рюкзак на парту.

– Садитесь, мистер Беннет. – Мистер Уилфорд вздохнул.

– А вы что, жмете руки перед занятием? – Шон посмотрел на его ладонь, все еще накрывавшую ее запястье. Симмонс благодарно посмотрела на Беннета. – Можно я вам тоже руку пожму? – Он натянуто улыбнулся и встал.

– Конечно, – рассеянно сказал учитель. Рукопожатие вышло очень неловким. Кончики пальцев Шона побледнели от напряжения.

– Должна мне будешь, – прошептал он, садясь на свое место.

Пусть он и строит клоуна, но мозги у него определенно есть. Рейчел рассеянно кивнула.

– Мы как раз решали, что обсуждать: Риджуэя или Шипмана[8], – недовольно произнес преподаватель.

– Что насчет Лейксайдского убийцы? – Шон усмехнулся и склонил голову набок.

– Деканат табуировал эту тему, – бросила девушка. Шон фыркнул и взял документы с ее парты. – Эй! Положи на место. – Она попыталась перехватить отчеты, но Беннет ловко увернулся, вчитываясь в текст.

– Рейчел, – громко сказал учитель, испепеляюще посмотрев на студентку. – Мистер Беннет!

Студентка тут же выпрямилась, смотря прямо перед собой.

– Мистер Уилфорд, вы можете хотя бы сказать, что думаете? – Симмонс умоляюще приподняла брови. – Я пыталась понять, что…

– Мне кажется, тебе еще рано, – оборвал ее преподаватель. – Я думаю вот что: учеников выпускать из университета нельзя. Надо срочно установить видеокамеры, но это все вполне может оказаться бесполезным. Шестьдесят процентов убийств остаются нераскрытыми. На данный момент нельзя исключать побочные убийства и действие двух лиц несогласованно. Мистер Сандерс считает, что это «оборотень», которому важен не метод убийства, а жертва и ее характеристики. А я вот что скажу: человек, имеющий доступ к цианистому калию, не будет потрошить людей. – Преподаватель осекся, будто понял, что сказал лишнее. Естественно, он активно сотрудничал с детективами, знал о содержании отчетов. Однако, не заметив и тени