— Спускаем собак.

И Кроуфорд взрывается десятками разноцветных вспышек. Бойцы Десперадос, затаившиеся на крышах домов, в проулках и окнах, обрушивают на головы незваных гостей все заготовленные сюрпризы.

Газовые гранаты, мгновенно заполняющие улицы удушливым туманом. Дымовые шашки, что застилают всё вокруг непроницаемой пеленой. Световые мины, что взрываются нестерпимо ярким светом, ослепляя и дезориентируя. В нескольких местах вспыхивают стационарные барьеры, запечатывая врагов внутри наедине с усыпляющим газом.

Самумовцы, застигнутые врасплох, вопят от неожиданности и боли. Их стройные ряды смешиваются, а бойцы заходятся в приступах кашля, задыхаясь в клубах едкого дыма. Те, кому не повезло попасть под световую гранату, спотыкаются и падают, судорожно зажимая ослеплённые глаза.

Краем глаза Гидеон замечает, как один из солдат противника вскидывает винтовку, пытаясь нащупать цель в дымовой завесе. Не раздумывая, Мэтт атакует без промедления, и струя раскалённого огня срывается с его пальцев, за долю секунды испепеляя оружие вместе с кистью стрелка.

Крик боли теряется в какофонии звуков, царящей на поле боя. Отовсюду слышатся взрывы гранат, треск очередей, яростные вопли и стоны раненых. Гидеон бросается вперёд, позволяя внутреннему жару вырваться на свободу. В венах буквально бушует раскалённая лава, требуя выхода.

Пиромант бежит, лавируя между клубами дыма. Рядом с ним возникает силуэт Лазутчика Элиаса, который ловко швыряет под ноги дезориентированным солдатам Самума небольшие капсулы. Те разбиваются, выпуская облачка усыпляющего газа.

С другой стороны Джей, Незримое Лезвие, накрывает кашляющего противника мощным тазером. Силуэт врага выгибается дугой, дрожа, как припадочный, и валится подрубленным деревом в грязный снег.

Один за другим бойцы противника оседают на землю, погружаясь в глубокий сон. Их оружие и экипировка валяются рядом бесполезными грудами.

Вокруг кипит бой, наполненный вспышками, криками и грохотом взрывов, но чем дальше, тем больше он утихает. Судя по отрывистым докладам в эфире, большая часть сил Самума уже повержена. Кто-то лежит в отключке, надышавшись газа, кто-то скорчился на земле, ослеплённый светошумовыми гранатами. Всех бойцов спешно пакуют и растаскивают в разные стороны. До возвращения Егеря их будут держать в бессознательном состоянии.

Получилось!

Мэтт чувствует, как сердце колотится от возбуждения, а внутри него всё ещё клокочет боевой азарт. Враг разбит и деморализован. Можно перевести дух.

Амиш подходит к распростёртому на земле солдату. Тот явно без сознания, но дышит ровно и глубоко — газ сработал как надо. Пиромант склоняется над ним, проверяя пульс. Сильный и чёткий, значит, угрозы жизни нет.

Неожиданно в наушнике звучит безэмоциональный голос Ребекки:

— Драгана, доложи обстановку.

— Старейшина захвачен, никто из наших не пострадал, — так же сухо отвечает дроккальфар.

— Молодцы, отлично сработано, — в голосе Деворы слышится удовлетворение. — Отходите к оговорённой точке.

— Принято, конец связи, — бросает Драгана, и эфир замолкает.

Несколько мгновений Гидеон просто стоит, осмысливая услышанное. У них получилось! Они не только обезвредили всех нападавших без потерь, так ещё и захватили самого лидера вражеского клана!

Егерь знал, куда враг нанесёт удар, и использовал это, чтобы оголить защиту их базу. Он снова переиграл противника, заставив плясать под свою дудку!

Мэтт окидывает взглядом притихший Кроуфорд, усеянный распростёртыми телами бойцов Самума, и не может сдержать ликующей улыбки. Он чувствует, что это лишь начало.

Скоро даже Консорциум пожалеет, что недооценивал человечество.

* * *

Алокеш, тяжело дыша, пробирается через завалы обрушенных зданий. Его одежды покрыты пылью и кровью поверженных врагов, а в теле постепенно накапливается усталость. Он методично зачищает квартал за кварталом, сомнений истребляя всех встреченных чудовищ.

Возможно, бремя, которое он взвалил на себя, оказалось непосильным, но останавливаться уже слишком поздно. Теперь только вперёд — до победы или…

От праздных размышлений его отвлекает грохот взорвавшейся каменной стены. Её фрагменты превращаются в шрапнель, изрешетив противоположное здание.

Из-за покосившейся высотки выворачивает тварь, непохожая на остальных. Исполинская, размером по меньшей мере с двухэтажное здание, она выглядит совершенно чуждой всей земной фауне. Лиловая пупырчатая шкура, хребет, покрытый костяными наростами, точно пластинами доспеха, вместо ног переплетение щупалец, большое количество когтистых лап и ещё больше всевозможных отростков, безглазая уродливая морда с хлеборезкой таких размеров, что Арджун может поместиться целиком и ещё место останется.

Источаемая ею опасность несёт в себе обжигающую мощь, от которой у Алокеша мгновенно пересыхает во рту.

Супернова. Всё же встретился. По-другому и быть не могло. Рано или поздно это должно было случиться.

Монстр замечает человека и издаёт ужасающий рёв, от которого содрогаются стены домов. Алокеш поспешно вскидывает посох, призывая свет. Белые вихри срываются с кончиков пальцев и летят в грудь чудовищу… но, безвредно расплескавшись о его защиту, сжигают оказавшийся рядом рекламный плакат.

На долю секунды Арджун замирает, поражённый. Он всерьёз надеялся, что наличие усиливающего артефакта из арканиума даст ему козырь, позволив сократить разницу в силе между Квазом и Новой. Похоже, пустые мечты…

В следующий миг тварь бросается вперёд, сотрясая землю. Её скорость невероятна для подобной туши. Монарх Света едва успевает отпрыгнуть с линии атаки, чувствуя, как липкое щупальце хлещет в сантиметре от лица.

Сердце колотится как бешеное, разгоняя по венам раскалённую смесь страха и адреналина. Индус вновь вскидывает руки, посылая в противника самые мощные способности, но всё тщетно. Супернова просто игнорирует все удары, прёт напролом, словно бронепоезд.

Рык. Взмах когтистой лапы. Алокеш частично развоплощает себя, становясь чистой энергией, но запаздывает с реакцией и летит назад, врезаясь спиной в стену. Внутри что-то хрустит, из горла вырывается сдавленный хрип. Перед глазами пляшут тёмные пятна.

Он с трудом бросает себя на крышу ближайшего здания, обратившись вспышкой золотистого света, где вновь формирует тело, пошатываясь и давясь кровью. Посох в руке вибрирует, впитывая аркану хозяина, но Алокеш понимает — против такого врага этого мало.

Нужно отступать. Бежать. Иначе эта неуязвимая тварь размажет его по стенке.

Собрав последние силы, индус вскидывает руку и направляет спиральный поток света прямо под ноги Суперновы. Асфальт взрывается, ослепляя врага фонтаном бетонного крошева. Выигранных секунд хватает, чтобы рвануть прочь, петляя меж руин.

Сзади слышится яростный рёв и грохот шагов. Монстр не собирается упускать добычу. Он несётся следом, круша всё на своём пути, словно бешеный носорог.

В голове Алокеша лихорадочно бьются две мысли: «Нужно оторваться!» и «Только бы не привести его к выжившим!»

Он мчится вперёд, постоянно совершая световые рывки, игнорируя боль в груди и ладонях. Дыхание с хрипом вырывается из горла, лёгкие горят огнём.

Грохот и оглушительный треск становится фоном. Тварь швыряется в него огромными кусками бетона, выдранными из стен домов.

Почти бесшумный