Шрифт:
Закладка:
— Устраивает, — сказал Николаев. Непонятно отчего, но он почти перестал бояться этого человека и лишь изредка опасливо посматривал в ту сторону, где таились ночные разбойники. — Меня — устраивает. Но…
— Что такое? — спросил дядя Сева.
— Помимо этих пятисот рублей, у меня есть и другие долги…
— Это также вопрос решаемый, — ответил дядя Сева. — Если, конечно, мы договоримся в главном…
— А главное — это что? — спросил Николаев.
— Ничего особенного, — ответил дядя Сева. — Так, пустяки. Несколько необременительных для тебя услуг. Для тебя они необременительные, а вот для меня очень важные.
— И какие же это услуги?
— Об этом потом, — сказал дядя Сева. — Для начала достаточно твоего предварительного согласия. Да ты не беспокойся, услуги самые пустячные. Просто ты поможешь провернуть мне кое-какое дельце. Коммерческое дельце. Еще и заработаешь на этом. Ну, так как — согласен?
— От выгодных дел я никогда не отказываюсь, — сказал Николаев. — Но…
— А вот обо всех «но» и «однако» мы потолкуем в другой раз, — перебил его дядя Сева. — Скажем, завтра. Надеюсь, ты сможешь уделить мне завтра немного времени?
— Смогу, — ответил Николаев.
— Вот и замечательно, — ответил дядя Сева. — Значит, сделаем так. Завтра ровно в десять часов утра жди меня у кинотеатра «Амур». Знаешь, где он находится?
— Знаю, — кивнул Николаев.
— Вот и жди. Тогда и потолкуем. А сейчас ступай. И не бойся, никто тебя не тронет.
Его и впрямь никто не тронул — ночных разбойников и видно нигде не было. Шагая в темноте, Николаев какое-то время размышлял, кто он на самом деле, этот дядя Сева, и что ему он него надо? Но скоро он отмахнулся от этих размышлений. Для чего попусту размышлять, если завтра дядя Сева придет к кинотеатру «Амур» и сам ответит на этот вопрос.
* * *
Дядя Сева явился на встречу, как и обещал, минута в минуту. Причем не пешком, а за рулем новеньких «Жигулей». Увидев Николаева (он пришел к кинотеатру несколько раньше), дядя Сева сделал приглашающий знак рукой — садись, мол, в машину. Николаев хотел сесть на заднее сиденье, но дядя Сева отрицательно мотнул головой.
— Садись на переднее, — сказал он. — Не люблю, когда сидят сзади и дышат мне в затылок. Покатаемся по городу, полюбуемся видами. Ты не против?
— Не против, — ответил Николаев.
Тронулись, проехали по центральным улицам, выехали на окраину и остановились на берегу небольшого озера. Была осень, по воде пробегала рябь, прибивая к берегу палые листья. Поблизости никого не было — ни пешеходов, ни машин.
— Люблю осень и пустынные места, — сказал дядя Сева и внимательно взглянул на Николаева. — Это хорошо, что ты явился, как мы договаривались. Хорошо, что не обманул. Терпеть не могу тех, кто желает играть со мной в прятки! Впрочем, ты не в таком положении, чтобы играть… Поговорим?
— Поговорим, — согласился Николаев.
— А разговор будет такой, — помедлив, произнес дядя Сева. — Итак, мое вчерашнее предложение остается в силе. Слово за тобой.
Николаев отрицательно покачал головой и сказал:
— Вы не сказали, что вам от меня надо. Поэтому и своего слова я давать не буду. Вот скажете — тогда и поглядим…
— Разумно, — согласился дядя Сева. — Что ж… Вот что я попрошу тебя сделать в обмен на мою помощь…
То, что сказал дядя Сева, вызвало в Николаеве самые противоречивые чувства: и удивление, и недоумение, и растерянность, и желание задать множество самых разных вопросов, и даже открыть дверцу автомобиля и немедленно уйти. Но он не сделал ни того, ни другого, ни третьего. Дядя Сева был прав — не в том Николаев был положении, чтобы предпринимать какие-то необдуманные и импульсивные действия. А между тем и удивляться, и впадать в недоумение было от чего.
— Вот что, сынок, — сказал дядя Сева. — Во-первых, тебе нужно уехать из города. Исчезнуть. Да ты не бойся — это, во-первых, не так и сложно, а во-вторых, далеко уезжать тебе не придется. Во всяком случае, не дальше Хабаровского края.
— Но… — попытался было возразить Николаев.
— Молчи и не перебивай! — нахмурился дядя Сева. — Когда я доскажу, ты все поймешь и без вопросов. Итак, исчезнуть из города. Но не просто так, а по подложным документам. Для этого я сделаю тебе паспорт на другое имя. Ты спросишь, зачем такие сложности? Но ведь ты сам говорил, что у тебя много долгов. От всех твоих долгов я тебя избавить не могу. Я обещал, что избавлю тебя от долга в пятьсот рублей, и это обещание я выполню. А со всеми прочими долгами разбирайся сам. Тем более что эти твои долги, насколько мне известно, — это банковские кредиты. А связываться с банками, то есть с государством, я не хочу, да и нет у меня такой возможности. Так что разбирайся сам. Впрочем, я готов помочь тебе и здесь, так уж и быть. Разбираться с государством лучше всего, когда ты поменяешь фамилию. Они будут искать тебя под фамилией Николаев, а у тебя будет другая и, кроме того, далеко за пределами города. Пускай поищут!
Дядя Сева умолк и стал внимательно смотреть, как по серой холодной воде плывут разноцветные листья. Николаев размышлял. И по всему выходило, что дядя Сева прав. Поменяв фамилию, он надежно спрячется от всех своих кредиторов. Заманчивое предложение, что и говорить… Но все же кто он таков, этот дядя Сева, чтобы предлагать такое? Откуда он возьмет паспорт на другое имя?
— Откуда я возьму новый паспорт? — как бы угадав мысли Николаева, спросил дядя Сева. — Ну, уж это мое дело… А ты слушай дальше.
А дальше дядя Сева сказал вот что. После того как Николаев получит новый паспорт, он должен немедленно уехать из города в поселок Участок номер семнадцать. В том поселке есть колония, в которой содержатся заключенные. Николаев должен устроиться на работу в эту колонию контролером. Контролеров, сказал дядя Сева, в колонии не хватает, так что Николаева возьмут. Дальше Николаев должен обосноваться в упомянутом поселке. И ждать сигнала. Точнее сказать, весточки. Когда-нибудь, через год, а может, через два, к нему явится человек и передаст ему привет от дяди Севы. Вот это и
