–Все хорошо, – наконец выдала она. – Все показатели нормализовались, но я рекомендую вам пообедать и немного поспать.

–И проспать все самое интересное? Мне обещали прогулку по городу.

Мари улыбнулась:

–Правда думаете, что там интересно?

–Я не был там тридцать лет.

–Как и тридцать лет назад, там никому до вас нет дела. Здесь вы знаменитость – вас узнают в лицо и еле сдерживаются, чтобы не сделать с вами фото и не выложить в сеть. А на улице вы – один из многих. Даже если будете идти голым, никто не обратит внимания.

–Я и не хочу привлекать внимания, – пожал плечами Август. – Мне его тут хватает, более чем. Я хочу побыть наблюдателем, а не подопытным. Посмотреть, что изменилось.

Мари равнодушно повела плечом и вышла из палаты.

После обеда доктор Руссо зашел, как и обещал. В руках у него был объемный пакет. в котором угадывалась какая-то одежда.

–Вот, – он потряс пакетом. – Принес вам джинсы и по мелочи всякое. Не передумали выходить в люди?

–Нет, – мотнул головой Август. – Мне Мари сказала, что можно не заморачиваться с переодеванием и идти голым, все равно до меня никому нет дела.

–Прямо так и сказала? – изумился доктор. – Она несколько преувеличила, но, в целом, верно. Люди не смотрят по сторонам, они слишком заняты собой. Но голым ходить не стоит, это по-прежнему порицаемо. Да и прохладно сегодня.

Август переоделся в туалете. Одежда села на него идеально, как будто он уже носил ее до этого. Однако этикетки и ярлычки не оставляли сомнений в том, что все было совершенно новое.

–А я могу отправиться на прогулку один?

–Разумеется, – кивнул Оскар. – Но давайте не сегодня. Вы многое забыли, многое и не знали. Да и с компанией веселее.

Насчет веселья доктор слегка приврал. Августу было не по себе.

Город встретил его шумом машин. После тихих коридоров больницы ему показалось, что он попал на рок-концерт. Толпы людей, погруженных в какие-то свои миры, сновали по тротуарам, лишь чудом избегая столкновений друг с другом.

–И что – машины до сих пор не летают?

Руссо внимательно посмотрел на Августа:

–А что, при вас они разве летали?

–Не помню, – честно ответил Август. – Но я же в будущее, вроде как, попал. Отчего бы машинам не летать?

–Вы пролежали в коме всего тридцать лет, а не триста. Прогресс не стоит на месте, но не до такой же степени.

Август не нашел, что ответить на это. Он жадно впитывал окружающий мир, стремясь пробудить в себе хоть какие-то воспоминания. Почему-то он легко узнавал многие предметы, понимал, для чего они нужны, и как ими пользоваться, но не мог вспомнить ровным счетом ничего личного. Словно кто-то вырвал страницы биографии, оставив лишь необходимые для выживания навыки.

Бесцельно прошатавшись несколько часов по улицам, Август сдался.

–Я устал.

–Ничего не удалось вспомнить? – заботливо поинтересовался доктор.

–Нет.

Август сел на ближайшую лавочку и обхватил голову руками.

–Мне кажется, моя личность мертва. Как будто я тут есть, но меня нет. Я – как робот. Все понимаю, все умею… Ладно – почти все, есть вещи, о значении которых мне приходится лишь догадываться. Но я не могу вспомнить ни одного момента, как я ими пользовался!

Оскар сел рядом и положил руку ему на плечо:

–Ну-ну, коллега, не стоит так переживать. Всего два дня прошло, а вы уже себя похоронили. Ваша личность не мертва, а всего лишь спит. Крепко спит, но мы обязательно ее разбудим. Вы еще заявите о себе.

–А если нет? – с отчаянием воскликнул Август. – Если я никогда не стану тем, кем, как вы утверждаете, я был?

–Значит, вы будете спокойно доживать свой век. Но это станет огромной потерей для всего медицинского сообщества.

–Действительно, – горько усмехнулся Август. – Сейчас бы мне еще за медицинское сообщество переживать. Тридцать лет оно без меня прекрасно обходилось.

–У нас была надежда, – вздохнул доктор. – У нас были ваши наработки. Все, что могли, мы от них взяли. Жизнь людей стала лучше! Вы же видели своими глазами, какие технологии теперь на службе у пациентов.

–У богатых пациентов, – ввернул Август.

Руссо поднялся со скамейки, хлопнув себя ладонями по бедрам и весело сказал:

–Теперь, когда вы снова с нами, и у бедных появилась надежда. Давайте не будем ее у них отнимать, и отправим ваш гениальный мозг обратно в уютную и безопасную среду больницы, где вы сможете понемногу вливаться в обстановку и адаптироваться.

В больнице Августу стало спокойнее. То ли он и правда еще не был готов к выходу “в люди”, то ли он сам по себе был замкнутым человеком и раньше. Он не мог вспомнить. нравилось ли ему общество других людей до комы, но допустил, что гениальный ученый, наверняка проводил гораздо больше времени в одиночестве, чем в толпе.

От доктора Руссо он тоже устал. Хоть тот и порывался снова затащить его на какое-то обследование, Август твердо сказал, что на сегодня ему впечатлений достаточно.

Доктор спорить не стал, лишь слегка нахмурился.

Август так и не понял, был он недоволен тем, что ему возразили, или его встревожило состояние пациента.

Отвязавшись от сопровождения, Август решил прогуляться по больнице.

Аппетита не было – то ли от переживаний, то ли обеденный брусок оказался слишком питательным, поэтому Август направился в крыло, в котором еще был.

Палаты там были без окон, с непрозрачными дверями. Ломиться в них показалось ему бестактным и бессмысленным, поэтому он уныло побрел обратно.

–Прогулялся, да уж, – пробурчал Фостер. – Ни на улице, ни в больнице ничего интересного.

–Зря вы так! Это отделение неврологии – тут много интересного, Август Мартович!

Фостер обернулся на голос и встретился взглядом с высоким смуглым мужчиной, примерно того же возраста, что и он сам.

–Мы знакомы? – удивился Август. Собеседник протянул руку и представился:

–Рено. Вы со мной не знакомы, а я с вами – очень даже. Вообще-то, в больнице сложно найти человека, который вас бы не знал.

–А есть кто-то, кого знал бы я?

Рено задумался, поскреб несуществующую щетину на подбородке и