Точно — он был гном. Или кто-то типа того. Все-таки пропорции есть пропорции. Не бывает таких людей! Ноги, руки, башка эта, грудная клетка… Нет, если бы не его супруга, я бы подумал что он такой один, ну — особенный. Всякое случается. Но двое — это уже тенденция. А учитывая плакат и орков в беседке, и его оговорки про гоблинов — гномы тут быть просто были обязаны. Интересно, а хоббиты тут водятся?

С такими мыслями я закинул рюкзак с деньгами за плечо и бодренько сбежал вниз — изучать такой родной и такой незнакомый Вышемир! Ну, и еду искать, и интернет, и парикмахерскую, и магазин с одеждой — это тоже. А потом и в народное просвещение заглянуть можно…

* * *

Господи, как тут было хорошо! Ну, то есть не всё тут было прям хорошо, всякого дерьма хватало. Но мне — мне было очень хорошо! Я дышал полной грудью, вот этим потрясающим запахом цветущих лип и сырой травы, солнце светило на меня сквозь густую листву, откуда-то из окна раздавалась забойная музыка — какая-то цыганщина с мощной ударной партией, и я волей-неволей подстраивал свои шаги под ее ритм. Оно так всегда — когда играет что-нибудь забойное, то кажется, что ты не жизнь живешь, а в клипе снимаешься.

И шел я бодро! Широкими, быстрыми шагами! И ноги мои не болели, и сердце не выскакивало, и голова не кружилась… И это было настоящее, незамутненное счастье. Потому что просто идти своими ногами внутри отличной погоды, по знакомому и незнакомому одновременно городу, да под хорошую музыку — это и есть та самая НОРМАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ, которую мы так редко ценим.

На детской площадке с металлическим игровым оборудованием и железобетонной песочницей играли дети — обычные, человеческие.

— Выше ноги от земли! — орали они и кидались на турники, горку и лесенку.

А зеленокожий клыкастый пацан пытался их догнать и дотронуться. Он тут один был такой, на всю банду из двадцати или тридцати мелких. Хотя — кто знает — может, вон те плотные пузанчики на самом деле — гномы, как Шиферы? Тем более, не видал я бакенбардов у обычных человеческих детей…

Первым делом я зашел в магазин. Правда, пришлось подождать под дверью и долго пялиться на вывеску с названием — «Алтын», вдыхать вонючий дым сигарет и наблюдать за броуновским движением страдающих от похмелья личностей непонятной возрастной, сексуальной, расовой и моральной принадлежности. Они вломились в торговый зал буквально в ту же секунду, когда всклокоченная продавщица в бордовом форменном халате открыла защелку на двери, и тут же кинулись к стеллажам с напитком, который Отто Шифер окрестил ёмким словом «бырло».

Выбор в отделе самообслуживания тут был, прямо скажем, скромный. Никакого изобильного ассортимента, как в привычных мне сетевых магазинах, никаких двадцати сортов колбасы! Так — вареная с салом и без сала, копченая — колечками, сальтисон, кровянка, ливерка… И с остальными товарами так же. Хлеб — черный, серый и батон. И всё. Не прям пусто, но — пустовато. Такое я в детстве видал, в конце девяностых. Но это всё совершенно не критично, по крайней мере — для меня.

За каким бесом мне нужны были двадцать сортов колбасы, если из мяса мне последние два года можно было есть только паровые котлетки и детское питание. А поскольку я был холостяком… Конечно, ни о каких паровых котлетках речи не шло. Меня от одного вида всех этих «агуш» и «маленьких счастьев» подташнивало. Так что я взял кольцо колбасы, свежайший батон, бутылку кефира, дождался, пока любители бырла затарятся — и подошел к кассе. Толстая продавщица без всяких проблем отсчитала наличными что-то около шести денег и дала мне сдачу — натуральными медяками. Крохотные такие монетки, не больше ногтя.

Завтракать колбасой — вредно для здоровья? Неправильно! Завтракать бырлом вредно для здоровья, а колбасой — просто неразумно. Но мне очень хотелось! Я шел по городу, выискивая подходящую лавочку, чтобы перекусить, смотрел по сторонам и… И вдруг меня осенило: никто не пялился в телефоны! Ни один человек!

— Однако! — я даже остановился от осознания этого факта и присмотрелся к прохожим повнимательнее.

Одна девчуля лет шестнадцати шла и пританцовывала: у нее были наушники, провод от них вел куда-то в глубины розовой сумочки. Чернобородый высокий молодой мужчина в очках на ходу читал книгу с рожей какого-то брутального дядьки, похожего на Тиля Линдеманна, на обложке. Компания подростков тащила с собой массивного вида магнитолу, из колонок которой гремела невообразимая какофония, и тонкий девичий голос вопил что-то вроде:

— Раз, два, три, четыре!

У тебя в гостях вампиры!

Элегантная женщина в офисном брючном костюмчике говорила по мобильнику, да. Но что это был за мобильник? Раскладушка! Я почти и забыл, как они выглядят, эти раскладушки!

— Все, Сережа, пока! — возмущенно закончила диалог с невидимым собеседником дамочка и захлопнула телефон, и сунула его в карман пиджачка.

— Извините! — чувствуя себя идиотом, обратился к ней я. — А не подскажете…

— Не подскажу! Часы свои надо иметь! — отбрила она. А потом увидела мою оливковую форму и вдруг сменила гнев на милость: — Что, с Балканского фронта? Начали уже ваших возвращать? Когда уже моего Сереженьку отпустят… Так чего вы хотели?

— Ну, я телефон ваш увидел, дай, думаю, спрошу — где салон связи в Вышемире есть? Ну, понимаете, я как-то привык уже, а…

— … а тут — земщина, — грустно закончила она. — Я-то сама из Браславского сервитута… Мне тоже без сети и связи непривычно. Здесь — по работе, но как-то всё затянулось, и… Ой, чего это я с вами лясы точу, мне на маршрутку надо! А подключают там же, где и обычно — на Главпочтамте!

И побежала, цокая каблуками, за маршруткой. Маршрутка подъехала почти бесшумно, можно сказать — подкралась! Квадратный такой микроавтобус, ни на что не похожий. Электрический! На самом деле это таило в себе опасность для такого рассеянного типа, как я: шум моторов для горожанина был привычным элементом среды обитания, мы по нему ориентировались. А тут — машины не шумели. Ка-а-ак влупит на переходе, если в телефон засмотрюсь… Не засмотрюсь, действительно. Нет телефона у меня!

В общем, лавочку я нашел. Под раскидистыми кленами, в сквере имени Эльфийских Добровольцев, ни больше, ни меньше. На улице Земская. И уже развернул рюкзак и открыл