— Может.

— Но кроме этого есть еще масса вещей, которыми я могу заняться, к примеру сильно испортить вам настроение.

— И как же??

— Насколько я знаю, вы не брезгуете, принимать подношения обычных людей, принимающих вас за богов, кем вы на самом деле не являетесь. О, у нас это происходит повсеместно. Но в отличие от нас, у вас просто нет от этого иммунитета. Всего несколько слов, записей, и все о вас просто забудут. Никакого почитания или же почтения. Человеческая память коротка. И скоро вы останетесь только в мифах и легендах, как многие боги моего мира. Нужно просто знать, что говорить или записывать. А я знаю. Я к любой религии отношусь с почтением, если она не пытается влезть в мою жизнь и жизнь моих близких. Еще одна попытка манипулировать мной или моим мужем, а также другими близкими, если они появятся, и я вместо ваших храмов поставлю мечеть, часовню или ещё что-то вроде, но вас в них уж точно не будет. Поэтому советую заключить со мной перемирие, и больше не лезть в наши жизни.

— Мы не просили их молиться. Люди сами хотят в нас верить. И нам все равно, если ты это изменишь. Но ты посмела нам угрожать, и думаешь, мы тебя отпустим?

— У вас просто нет выхода.

— Да неужели?

Девушка почувствовала, что ей стало не хватать воздуха, будто что-то тяжелое и большое сдавливает грудь. Вот только пугаться не спешила, понимая, что именно это им нужно. Но показав слабость, они уже от неё не отстанут, контролируя каждый шаг. А этого она даже дома не терпела.

Решившись, она просто позволила своей магии действовать. В комнате стало очень холодно, будто вымораживая все на своем пути. Ледяные узоры по полу, подбирались к фигурам в балахонах, и прежде чем они поняли что происходит, стали примерзать к тем местам, на которых стояли. Они пытались дергаться, но боль, пронзившая ноги, заставляла вскрикивать и падать, лишая возможности двигать даже руками, на которые, пытаясь удержаться, они опирались. А холод, поднимался все выше, превращая их в ледяные статуи.

— Хватит, не надо! — крик одного их хранителей, немного отрезвил девушку. Она действовавшая в целях самозащиты, не контролировала происходящее. Но все же смогла остановиться в последний момент.

— Итак?

— Хорошо, мы не будем вмешиваться, и даже дадим возможность Дамиру расторгнуть брак с тобой, но вот ты так и останешься связанной с ним, навсегда.

— Вот и отлично. Но это было последнее, во что вы вмешались. А теперь господа, ответьте мне на один вопрос, который волнует меня с детства. Не ваших ли рук дело то, что происходит с моими родичами в этом мире? Что-то я сомневаюсь в живучести человеческих проклятий, особенно через столько поколений.

Хранители молчали. Испытав всю силу гнева этой хрупкой девушки, они не желали снова попасть под удар, но эти, невинные, доверчивые на вид глаза пробирали их до костей, такая стужа сейчас в них стояла.

— Не совсем.

— Я жду.

— Когда-то один из твоих предков сильно обидел одного из нас. В наказание он был проклят. Но так как проклинать живые создания, права мы не имеем, были созданы несколько вещиц, которые и стали проклятием рода. Когда гнев прошел, мы поняли, что эти вещи исчезли, и попали в руки людей. Вот тогда и стало твориться это все. Обнаружить, кто оказался вором, мы не смогли. Так что во всем виноваты люди. Проклятие должно было давно исчезнуть. Но раз за разом, из поколения в поколение происходит одно и тоже.

— Мне нужен перечень этих вещей.

— Мы и сами уже забыли. — видя, что девушка не злиться хранители стали успокаиваться, пока не прозвучали слова:

— Я хочу раскрыть вам один секрет, то что сейчас произошло здесь, не результат ярости или страха. Если вы думаете, что случившееся результат эмоций, которые я испытала, хочу разочаровать. Все что я делала, делала продуманно, с холодным умом. Поэтому не стоит пытаться вызывать мою ярость. Я не уверена, что в том состоянии, в котором я тогда буду находиться, смогу остановиться на полпути, как я это сделала недавно. Поэтому советую просто выполнить мою просьбу и мирно разойтись.

Вдруг со стороны двери раздался голос, пробравший девушку до дрожи.

— Давно пора было поставить вас на место, вот только у меня и сестер не было на это времени. Но сегодня я удачно зашел в гости. Сколько раз говорил вам не лезть к людям? Вы что, мало натворили, что теперь пытаетесь вылезти из всего этого на ребенке? Список девочке дать, мальчишке, браслет разомкнуть, как и обещали. И с этих пор, я не желаю, чтобы кто-то из вас даже косвенно пытался влиять на жизнь этих двоих. Вам понятно! — двенадцать хранителей в испуге смотрели на того, кто только сейчас появился среди них. Тот был гораздо крупнее их, и по сравнению с ним, остальные выглядели пусть не детьми, но подростками.

— Да.

— Тогда чего ждете?

Хранители исчезли, оставив в руке девушки небольшой листок. А Снежана, повернувшись к говорившему, с интересом стала его разглядывать. В отличие от остальных он лицо не прятал. Высокий, даже очень, широкоплечий мужчина был очень похож на человека, если бы не глаза. Желтые, по-звериному с вытянутыми зрачками делали его похожим на хищника, а небольшие чешуйки и немного вытянутое лицо дополняли образ. Рука, затянутая в перчатки потянулась к ней, и невесомо прикоснулась к щеке.

— Сильная девочка, да и мальчишка достоин. Придётся вам двоим во всем этом разбираться самим. Этих я придержу, они больше вмешиваться не будут. А меня по собственному желанию, ты сможешь позвать только один раз. Да больше и не понадобиться. У тебя и так защитников не мало. — он посмотрел, на кого-то позади нее, но оглянувшись девушка никого не увидела. — Иди девочка, и правь достойно!

На мгновение что-то сдавило девушке виски, а когда она подняла снова взгляд, в комнате она была одна.