он играл за школьную сборную по баскетболу.

– Занимался немного в училище…– пробурчал Юра и понял, что ляпнул лишнего.

– Пойдем, а то на урок опоздаем,– одернул я друга.

Комаров подобрал с земли сумку и обернулся к Генке Иванову:

– Завтра подойдешь ко мне, я тебе долг верну.

Испуганный Гена кивнул, приоткрыл рот, будто хотел что-то сказать, но тут же передумал.

В холле, на первом этаже школы, мы столкнулись с завучем Людмилой Анатольевной Загорулько, степенной сорокалетней женщиной с высокой прической, по прозвищу «Няня».

– Так… Колчин и Комаров… урок уже пять минут как начался…

– Нас по дороге остановили поли… милиционеры. И попросили пожилого мужчину домой довести,– на ходу сочинил Юрка.

– А что же они сами не довели… удивительно. Ладно, ребятки, бегите на урок.

– Людмила Анатольевна, скажите, а я смогу исправить тройки за год, если хорошо подготовился?

– Ты меня иногда удивляешь, Юра. Учебный год через два дня заканчивается…

– Но ведь несправедливо, если человек располагает знаниями, а ему занижают оценку.

– Хочешь сказать, ты весь год толком не учился, а тут за считанные дни подготовился?

– Да.

– Хорошо. Зайди ко мне на большой перемене. Что-нибудь придумаем.

Мы посмотрели на расписание занятий на стенде и поспешили в одиннадцатый кабинет, на урок истории.

– Боюсь… Клепа этого так не оставит,– вздохнул я,– будет требовать реванша.

– Пусть требует,– пожал плечами приятель,– тогда я ему еще сильнее репу начищу…

– И не стыдно вам, Юрий Анатольевич, бить подростков…

– Так я его еще не бил. Так, размялся малость… тоже мне, нашелся… рэкетир хуев…

Мы осторожно подошли к двери кабинета, и постучавшись, вошли.

Все одноклассники тут же уставились на нас. А у меня быстро застучало в груди сердце. Какие они все сейчас маленькие и милые. Девочки в школьных платьицах и с бантиками, пацаны в пиджачках… Кто бы мог подумать, что вот этот славный белобрысый мальчуган Слава Качин станет вором-рецедивистом, не вылезающим из тюрем. А Таня Сапункова, девочка с огромными голубыми глазами и толстыми косичками через семь лет будет валютной проституткой, а к сорока годам закончит свою жизнь от передоза в одном из питерских притонов… Женя Ковалев, с третьей парты у окна, в девяносто пятом окажется в Чечне. Через месяц под Ханкалой пуля снайпера разворотит ему плечо, а когда Женю демобилизую по ранению, в Военкомате выделят двенадцать ельцинских миллионов, на которые он купит подержанный «Москвич» и начнет таксовать..

– Проходите, ребятки… что застыли как вкопанные,– удивился полноватый Владислав Ильич Шахин, учитель истории.

Через три года он уйдет со школы и откроет первый в городе частный мебельный кооператив. К концу девяностых у него будет уже три собственных предприятия. Шахин станет одним из первых богачей нашего города. Но после наезда братков и серьезного разлада с партнерами, Владислав Ильич уедет жить в Грецию. Однако, не сумев нормально наладить бизнес на чужбине, он долгое время будет мыть и чистить яхты в порту… вернувшись холодной весной 2014 года обратно в Россию уже дряхлым и одиноким стариком…

Мы осторожно присели за четвертой партой в среднем ряду. Нина Кузнецова посмотрела на меня и погрозила маленьким кулачком.

Пока Владислав Ильич рассказывал, как китайцы первыми изобрели порох и построили Великую стену, я внимательно рассматривал одноклассников. Конечно, не всех ждет трагическая судьба. Например, тихоня Вадим Поляков станет бизнесменом, откроет магазин, а позже два автосервиса в городе. Коля Язенцев выучится в Юридическом и будет работать следователем в Прокуратуре. А вот Алинка Касьянова вообще уедет в Москву, чтобы поступать в МГУ, но закончит Щукинское училище, и хотя большой звездой не станет, но иногда все же будет мелькать на телеэкранах в российских мелодрамах. Дениса Харитонова, неприметного прыщавого паренька, облысевшего уже к тридцати, в тридцать восемь неожиданно назначат мэром соседнего Тиходонска.

– Колчин, ты чего пол урока головой крутишь,– улыбнулся Владислав Ильич,– Как будто одноклассников своих никогда не видел… Или тебе неинтересна сегодняшняя тема?

Преподаватель Шахин всегда довольно болезненно относился, когда его слушали невнимательно.

– Очень интересная тема, Владислав Ильич. Просто я неожиданно задумался, какая жизнь будет в стране лет через тридцать…

– А вот это, ребятки, довольно забавно. Никто не может заглянуть в будущее. Узнать, что же скрывается за манящим горизонтом… Но я твердо уверен в одном. В СССР вы, ребята, можете с уверенностью смотреть в завтрашний день. Коммунистическая партия Советского Союза взяла твердый и нерушимый курс. Советский Союз это светоч в большом и изменчивом мире. Сейчас, когда перестройка под мудрым руководством Михаила Сергеевича Горбачева набирает небывалые темпы, от вас, ребятки, требуется только одно – учится, и еще раз учится, чтобы стать в будущем настоящими специалистами и профессионалами своего дела…

Мы с Юркой переглянулись.

– Владислав Ильич, – осторожно спросил Комаров.– А откуда вообще неожиданно взялся этот Горбачев? Не кажется вам очень подозрительным такой стремительный скачок в его карьере?

Преподаватель побледнел:

– Комаров, за такие охальные слова по отношению к генеральному секретарю компартии тебя бы в тридцать седьмом уже в детскую колонию отправили. Скажи спасибо, что ты сейчас живешь в период демократии и гласности…

– А вы, Владислав Ильич, не заступайтесь за генсека. Неужели никто не видит, кто он на самом деле? Обычный демагог, а если сказать начистоту…

– Комаров, немедленно выйди из класса. Завтра придешь ко мне с отцом. Если у тебя самого в голове пустота – не надо окружающим морочить голову.

Юрка нахмурился, схватил сумку и вышел из класса с гордо поднятой головой.

Нет, ну надо же такое учудить… вот дебил…

– Ребята, давайте вернемся к нашей сегодняшней теме...

Пока преподаватель продолжал урок, я думал о том, что за Виктором нужно действительно устроить слежку. А еще попробовать осторожно подкатить к его подруге Леночке Егоровой. Они встречаются почти два года, и наверняка Витя ей все рассказывает…

Я вспомнил, как брат в первый раз привел Лену в гости, чтобы познакомить с родителями. Это произошло на Седьмое ноября 1986 года. Лично я оказался в легком шоке от выбора брата. Витька такой высокий, ладный, в очках… настоящий эрудит и умница. А Леночка оказалась худенькая, востроносая, со смешным хвостиком. Белая блуза висела на ней мешком, а грудь практически не выпирала, как это бывает у молодых девиц. Мне показалось, что они