потому что на мгновение Лэмбу показалось, что на стволе дерева вырезано извивающееся лицо, такое же длинное и узкое, как дверной проём. Когда Лэмб прищурился, его глаза ещё больше ослепли, не в силах разглядеть внутреннюю часть крыльца.

Поначалу он не мог понять, куда делась блондинка. Пока он всматривался в темноту за деревней, откуда-то донеслось зловоние. Удобрение или перезрелый урожай? Господи, как долго они оставляли вещи гнить? Если девушка ушла в эту темноту, Лэмб больше не горел желанием следовать за ней.

И тут он увидел её. Она кралась вдоль внешней границы церковного кладбища. Только трепещущий овал её лица был виден над пляшущей оградой; её одежда сливалась с темнотой. И все же на её пути было достаточно света, чтобы Лэмб чувствовал себя в безопасности.

Когда он ступил на тропинку, она медленно зашевелилась под своей травяной шкурой. Лэмб потратил некоторое время на то, чтобы убедиться, что под ним твёрдая земля. За оградой послышался лязг металлических ворот и быстрый скрежет. Девушка теперь оказалась вне поля зрения Лэмба. Боже милостивый, зачем он медлит? Он пробежал мимо ослепительно сияющего кладбища к краю ограды. Там имелась калитка, а за ней узкая тропинка между живыми изгородями — но калитка была заперта на цепочку и висячий замок.

Значит, блондинка дразнила Лэмба, не так ли? Прежде чем его гнев успел набрать оборотов, он притих. Здесь было нечто большее, чем сексуальные игры, хотя Лэмб ещё не мог сказать, откуда он это узнал. Что же его беспокоит? Острые пики на ограде и воротах, которые заключили его в темницу? Яркая улица замкнулась в себе? Блондинка сбежала? Возле церкви что-то шевельнулось.

Руки Лэмба судорожно сжали прутья ограды. Затем он немного расслабился. Движение оказалось всего лишь скачком темноты: несколько свечей, ближайших к крыльцу, погасли. Но прежде, чем Лэмб успел отвести взгляд, тьма приблизилась к нему ещё на шаг.

Словно тень упала на свечи, тень, состоящая из грязи: Лэмб видел, как огни вспыхнули, сжались и погасли. Он с трудом разглядел, что фигура высотой с дверной проём, казалось, высунулась из церкви. Зловоние растений или разложения захлестнуло Лэмба, удушая его. Он вспомнил запах внутри церкви. Липкий холодок, похожий на тот, что он чувствовал тогда, пробежал по его телу и заставил его задрожать.

Когда погас третий ряд свечей, Лэмб побежал. Прежде чем он добрался до ворот кладбища, пятно тьмы уже растеклось по половине могил. Была ли это фигура, двигающаяся за пределами его зрения? Лэмб застонал, хотя воздух с трудом пробивался через его сжатое горло к дрожащим губам.

Всё казалось неизбежным, как кошмар. Всё было спланировано заранее. Лэмб почти не удивился, когда, спотыкаясь, вбежал в деревню и увидел, что все окна освещены. Теперь он смог увидеть девушку, которая возвращалась в дом своего отца.

Возможно, её принудили соблазнить Лэмба. Может ли она теперь приютить его? Пожалуйста, ради бога, пусть она поможет, потому что позади Лэмба всё кладбище погрузилось во тьму. Он может не успеть добраться до своей машины, если огни деревни не защитят его. Зловоние нахлынуло на Лэмба, холод охватил его. Тишина кладбища казалась совершенно ужасной. Он, пошатываясь, направился к блондинке.

— Помогите мне, — закричал он.

Возле двери она обернулась. Её лицо выглядело непроницаемым, хотя и не робким.

— Helfen Sie mir, — с трудом выговорил Лэмб. Это звучало абсолютно неубедительно и абсурдно.

— Bitte! — выкрикнул он. — Bitte!

Слова застучали у него во рту и могли бы показаться комичным, если бы их невыразительность не была ужасающей.

Вдруг Лэмб увидел, что за спиной девушки встал её отец. Избегая взгляда Лэмба, она потянулась назад и что-то взяла в руки. Лэмб отпрянул, но это оказалось не оружие, а только большая сковорода и деревянная ложка. Она тут же принялась стучать ими друг о друга. Всё еще не в силах смотреть на Лэмба, она пинком захлопнула дверь у него перед носом. Как будто её стук был сигналом, а несомненно так оно и было, запертые дома ожили от грохота посуды.

Шум стоял оглушительный. Это привело ум Лэмба в смятение. Он не мог планировать, только дико побежал прочь, когда понял, что улица за его спиной потускнела. Крайние светильники поглотила тьма. Должно быть, этот неистовый грохот предназначался для того, чтобы отогнать Лэмба и его преследователя подальше от домов, на середину улицы.

Лэмб бежал, отчаянно постанывая про себя. В груди у него саднило, он не мог дышать. Его ноги подогнулись от боли, и он чуть не упал. Какой короткой казалась улица раньше! Металлический грохот гнал безумно напуганного Лэмба вперёд.

Когда он увидел гостиницу и осознал, что его машина исчезла, он нечленораздельно вскрикнул. Спотыкаясь, он добрался до двери, хотя знал, что она заперта; рыдая, он забарабанил в неё. Краем глаза он заметил темноту, заливающую улицу. Грохот подтолкнул тьму к Лэмбу.

Когда он стукнул кулаком в дверь, уже не в надежде войти, а потому что вся его рука дрожала, он увидел впереди, за деревней, зарево. Оно было бледным и выглядело обглоданным. Лэмб захромал в ту сторону, потому что больше идти было некуда. Потом он понял, что это лунный свет поднимается над горами и грызёт силуэты сосен.

Конечно, ничто не могло погасить этот свет. Лэмб заставил себя бежать, с трудом втягивая воздух в лёгкие. Но на краю деревни он остановился. Ему предстояло пробежать несколько сотен ярдов в темноте, прежде чем он достигнет холма и автотрассы, где его, возможно, поджидало сияние. Лэмб прищурился, задержавшись на самом краю освещённой деревни, ещё не решаясь рисковать бегством через тьму, дорога не была пустой. Там стояла машина, должно быть, его собственная.

Возможно, у Лэмба ещё есть шанс. Он втягивал воздух в лёгкие, пока они не начали пульсировать, а затем, задыхаясь от чистой паники, рванул вперёд, в темноту. Позади него деревня потускнела, превратившись в тлеющий уголек, а затем погасла.

Лэмб видел только свет луны вдалеке. Но затем вдруг деревня вновь осветилась, а металлический грохот прекратился. Лэмб сразу понял, что нечто, выбравшееся из разрушенной церкви, находилось теперь здесь, в темноте рядом с ним, не давая ему выйти из деревни.

В любом случае, коварный холод, и распространяющаяся вонь уже намекали на это. Почему жители деревни загнали его машину на холм? На тот случай, если ему удастся добраться до гостиницы, или для того, чтобы заманить его дальше? Лэмб хотел бы, чтобы тишина не позволила этим мыслям сформироваться. Он бежал, стараясь не спотыкаться и глушил свои мысли тяжёлым