Они любили друг друга молча и жадно, как в последний раз. Только постоянно заглядывали друг другу в глаза. Словно искали ответы на все свои важные вопросы.

Потом пили вино с фруктами, тоже почти молча. Она, полураздетая, продолжала сидеть на столе. Он вручил ей бокал и поставил рядом тарелку с виноградом и сыром. Практически невозмутимый. Красивый. Только слегка взлохмаченный. Женя просто не знала, что сказать. Смотрела на него и не могла насмотреться. И понять не могла: это конец?

А потом как-то оказалась в спальне. И в спальне они снова друг друга любили. И там ей показалось, что все же не прощание. Все же второй шанс. Уже не надо было вглядываться, уже можно было лететь. И они, сплетясь, полетели вместе. И это было крышесносно.

Нельзя так летать с чужим человеком. Невозможно…

Женя лежала, тесно прижавшись спиной к Дану, слушала тихое размеренное дыхание и вспоминала, как совсем недавно, каких-то полчаса назад, целовала его губы и шею, гладила плечи, путалась пальцами в густых волосах и чувствовала, что, несмотря ни на что, они принадлежат друг другу.

– Мне без тебя плохо, – прошептала Женя. – Совсем плохо.

– Зачем без меня? Не надо без меня, – раздалось над ее ухом.

Женя вздрогнула.

– Ты не спишь?

Она резко села и посмотрела на Дана.

Он лежал на спине с открытыми глазами. Глаза к темноте привыкли у обоих, поэтому видно было отчетливо.

– Я не сплю, – ответил Дан.

– И я не сплю.

Он улыбнулся. А Жене было не до смеха. Она хотела точно знать, что ей не показалось, что у них и правда все сначала.

– Скажи, – медленно проговорила она, – тогда, в воскресенье… Почему ты вернулся? Почему поехал за мной?

Дан протянул руку и коснулся четырехлистника на ее груди.

– Ты мне столько всего наговорила, Эжени, что я очень сильно разозлился… да… – Он вертел подвеску. – И не сразу понял, что ты таким образом признавалась в любви. А когда понял… – Он отпустил украшение и посмотрел на Женю. – Не хотел опоздать. Ты совсем не умеешь признаваться в любви.

Женя почувствовала, что краснеет, ее просто бросило в жар от этих слов. Хорошо, что темно и Дан не видит ее смущения и свекольных щек.

– Можно подумать, ты умеешь, – пробормотала она.

– Я умею. На самом деле это очень просто. Смотри, надо сказать всего три слова. Я тебя люблю.

Он говорил это, не отводя глаз. И она сидела, замерев. Сначала Жене даже показалось, что она ослышалась, потому что слишком боялась выдать желаемое за действительное.

А потом он сказал:

– Теперь твоя очередь. Повтори.

Но Женя замотала головой. Не потому что боялась сказать, а потому что что-то горячее разлилось в груди и поднималось к горлу. Невозможно стало говорить. Наверное, Дан это понял и притянул ее к себе. Женька уткнулась в его плечо, обняв и зажмурив глаза, она хотела продлить это мгновенье надолго, на целый час, а может, и на два. И чтобы Дан вот так же гладил ее по волосам и целовал в макушку.

– Скажи это еще раз, – прошептала Женя.

– Я люблю тебя, Эжени. Ведьмочка моя.

Глава 4

1

Солнечное утро обещало перейти в солнечный день. Олег беспокоился, как бы не стало слишком жарко, но пока дул легкий освежающий ветерок, и Полина рядом выглядела вполне бодро. Даже пригрозила, что если он еще раз спросит о том, как она себя чувствует, то у них случится первая семейная ссора – прямо здесь – в Отрадном.

– Будет символично, – прокомментировал Шевцов угрозу жены.

На самом деле проблемы со спиной и ногами никуда не делись, поэтому Галина Ивановна, или Колобок, как ее окрестила Полина, подготовила в служебных помещениях комнату отдыха с маленьким диваном, где можно в случае чего прилечь. В комнате были бутылочки с водой, чай, чайник, печенье. В общем, если Полине вдруг потребуется передохнуть… Но Полине не требовалось.

Она выбрала себе отличный наблюдательный пункт – сидела на лавочке в тени дерева с подушкой под поясницей.

Гости постепенно собирались. Торжественное открытие намечено на двенадцать. Сейчас одиннадцать. Главный дом закрыт, его двери откроются для посетителей после окончания торжественной части. Пока прибывшие гуляли по парку и аллеям, любовались на статуи и цветники, осматривали только позавчера включенный фонтан – успели! – и делали памятные фото.

В последнее время Олег почти каждый день ездил в Отрадное, благо расписание экзаменов позволяло это делать, Полина же всерьез подумывала о том, чтобы взять больничный, который плавно перейдет в декрет. Да, она была достаточно активна, но уже, даже с учетом дистанционной работы, не выдерживала требуемого ритма. Возраст, будь он неладен. Хорошо, что результаты анализов приходили хорошие. Да, иногда шалил гемоглобин, но помогали капельницы, повышалось давление, но не критично, и приходилось больше отдыхать. УЗИ Полина боялась панически – а вдруг там что-то не так? Но все было так. Пока все было в порядке.

«И будет», – убеждала она себя.

Привыкала, что снова замужем, с каждым днем все больше убеждаясь в правильности принятого решения. Как бы она оставалась один на один со всеми своими страхами, недомоганиями, переменами? Она бы с ума сошла. Олег, наверное, тоже сходит с ума втайне от нее, чего только стоят его сегодняшние вопросы, но все равно он стал той стеной, о которую можно опереться. Стеной, другом, мужем… Любовью.

Полина открыла бутылку с водой и сделала глоток. На аллее показались двое – финансовый директор и Агния. Финансовому директору Отрадное было не нужно, но банковское мероприятие: лишний раз помелькать, лишний раз пересечься с Агнией. Пресс-секретарь была в умопомрачительном шелковом сарафане цвета фуксии, претендуя на звание первой красавицы мероприятия. Полина в своем свободном льняном платье смотрелась, наверное, сидящим на скамейке бегемотиком. Ну и ладно. Главное, чтобы все прошло хорошо. Это ведь ее проект. Проект, изменивший жизнь.

А Агнии пришлось здорово попыхтеть над статьей. Полина не вмешивалась, но Дима по секрету сказал, что переписывала она ее три раза. Свешников пресс-секретаря не уволил, но с тех пор Агния стала вести себя гораздо тише, почувствовала, что ее любовник не всесилен.

Полину Агния увидела, но сделала вид, что не заметила, остановилась вместе со своим спутником около немолодой пары и повернулась к Полине спиной.

Вскоре по этой же дорожке прошлась Нонна. Она, в отличие от Агнии, сразу направилась к Полине и плюхнулась рядом.

– Пока добралась, вся мокрая стала. Хоть бы жара не разгулялась. Ты как?