— Не может ли ваш Беннет поехать в Японию? — спросил Наритака. Он все еще не мог принять решения.

— Исключается, — отрезал Эмсли. — Пока Беннет служит в «АВС», его передвижения ограничены. За пределы Силиконовой долины он может выехать только с разрешения компании. Тем более сейчас, когда из-за истории с инженером Татэяма служба безопасности «АВС» начеку. — Назвав имя Татэяма, Эмсли пристально вгляделся в лицо японца, но оно оставалось совершенно спокойным.

— Хорошо, дорогой Эмсли, — приняв наконец решение, начал Наритака, — давайте подумаем, как отправить в Японию документы, которыми располагает Беннет. После того как наши эксперты установят их ценность, мы полностью заплатим вашему знакомому и вознаградим вас за труды. — Наритака поспешил задобрить Эмсли, которого, как он видел, стала уже раздражать его нерешительность.

— Невозможно, — возразил Эмсли. — Документы, стоящие таких денег, Беннет не доверит даже и родному отцу. Ко всему прочему, он же здорово рискует. Если что-нибудь станет известно службе безопасности, его упрячут за решетку. Документы он отдаст только после того, как получит миллион наличными и письменное обещание взять его на работу в «Ямато дэнки».

Наритака развел руками.

— Я не уполномочен единолично принимать такие решения. Для этого требуется время.

— Хорошо. — Эмсли поднялся. — Я уезжаю по делам в Вашингтон. Телеграфируйте мне в отель «Джефферсон». Если в течение трех дней телеграммы от вас не будет, я сообщаю Беннету, что сделка не состоялась.

Прямые телефоны в «АВС» полагались только вице-президентам и руководителям крупнейших отделов. Остальных соединяли с внешним миром телефонистки. Они знали чуть ли не всех сотрудников «АВС» и давали нужный номер, не заглядывая в телефонный справочник, подготовленный управлением связи «АВС». Когда кто-то грубым, хрипловатым голосом спросил мистера Эдварда Беннета, его соединили немедленно.

— Говорит сержант полиции Коллинс. Похоже, что вашу квартиру обворовали. Приедете сами или?..

— Немедленно выезжаю!

Через несколько минут ворота «АВС» раздвинулись, а через тридцать минут Эдвард Беннет был около своего дома и крайне удивился, не увидев во дворе полицейской машины. Квартиру свою он нашел в полном порядке. Никто и не думал на нее покушаться. Беннет позвонил в полицию. Выяснилось, что никакого сержанта Коллинса в городском отделе полиции не знают. Судя по всему, это была злая шутка.

Эмсли действительно снял номер в гостинице «Джефферсон» и провел там три отвратительных дня. Это было шумное место, где толпились самые разные люди — и видные вашингтонские журналисты, и сотрудники администрации, и коммерческие дельцы.

Но столичные знаменитости мало волновали Эмсли. Наритака молчал, и Эмсли боялся, что рыба сорвалась с крючка.

К концу второго дня претенциозно обставленный номер стал раздражать его, а плохо работавшие краны в ванной комнате выводили из себя. «За сто двадцать долларов, которые я плачу за номер, — думал Эмсли, — можно было бы позаботиться о подобных мелочах».

В четверг его настроение окончательно испортилось. Однако вечером, когда он вернулся после прогулки, портье подал ему телеграмму из Сан-Хосе. Наритака был согласен!

Эмсли бегом бросился к лифту и чуть не сбил с ног японца, который попался по дороге. Эмсли не обратил на японца ни малейшего внимания, его интересовали соотечественники этого господина…

Человека, встреченного Эмсли в холле гостиницы «Джефферсон», звали Macao Мацумото. Он торопился на встречу со своим старым знакомым адвокатом Нельсоном Ньюменом.

Бегство из Силиконовой долины Татэяма вспоминал с ужасом. Увидев, что их преследует полиция, он выскочил из машины Наритака и бросился бежать. Сакумаса догнал его и посадил рядом с собой. Еще в Сан-Хосе Наритака показал инженеру фотографию Сакумаса и сказал, что этот человек будет сопровождать его до Токио.

Неподалеку от Сан-Франциско Сакумаса, ничего не объясняя инженеру, вдруг затормозил. Они вышли из машины, и Сакумаса неожиданно сбросил ее под откос. Автомобиль загорелся. Татэяма, не совсем оправившийся после больницы, ошеломленно наблюдал за своим спутником, бесстрастным, как робот. До Сан-Франциско они доехали на такси. В аэропорту инженер получил от Сакумаса паспорт на чужое имя, но с собственной фотографией, и билет до Токио. В самолете они сидели в одном ряду, но Сакумаса не перемолвился с ним ни одним словом.

В Токио Татэяма встречали представители компании «Ямато дэнки». Не дав ему опомниться, повезли в другой аэропорт и отправили на остров Кюсю.

Татэяма был как во сне. Он в Японии! Дышит воздухом родины! Он жадно всматривался в лица людей, с восторженным удивлением разглядывал вывески, рекламные щиты. По пути из аэропорта до центра Токио у Татэяма кружилась голова. Он среди своих! Никто не сможет нанести ему оскорбление, назвав «япошкой», окинув презрительным взглядом его щуплую фигурку типичного азиата. Теперь ему не придется чувствовать себя хуже других, страдать от комплекса неполноценности…

Татэяма поселили в гостинице, номер был оплачен «Ямато дэнки». Сотрудники компании обращались с Татэяма крайне уважительно и всячески опекали его: водили в рестораны, приглашали на прогулки. Потом привели на один из заводов компании, показали цеха. Татэяма сделал несколько замечаний, основываясь на опыте работы «АВС». Его попросили выступить перед инженерно-техническим персоналом. Собралось человек пятьдесят, все вели записи. Татэяма забросали вопросами. В общей сложности он говорил три с половиной часа, испытывая радость оттого, что может принести пользу соотечественникам.

На следующий день Татэяма повезли в конструкторское бюро и тоже попросили выступить. В гостинцу Татэяма вернулся усталый после бесчисленного количества вопросов, которые ему задавались. Проверив его таким образом, люди из «Ямато дэнки» разработали для него жесткое расписание. С самого утра Татэяма везли в штаб-квартиру компании, где специалисты часами расспрашивали его о том, что и как делается в «АВС». Кроме того, он консультировал проекты, разрабатываемые «Ямато дэнки». Вечером Татэяма отправляли в гостиницу. Рабочий день был здесь длиннее, чем в «АВС», и Татэяма уставал больше обычного. Два раза в неделю его возили в массажный салон. Счета исправно оплачивала «Ямато дэнки».

Массажный салон занимал два этажа в похожем на карандаш двадцатиэтажном небоскребе: самое дорогое в Японии — это земля. После массажа Татэяма чувствовал себя заново родившимся и с нетерпением ждал следующего сеанса. Умелые руки массажисток действовали на него благотворно. Во время пятого сеанса он заснул. Продолжая работать правой рукой, массажистка нажала кнопку звонка, вмонтированного в столик рядом с кроватью. В комнату вошел владелец салона Фумио, седой человек в белом халате. Он сделал Татэяма укол. Инженер вздрогнул, но не проснулся. Некоторое время Фумио постоял над ним, глядя на часы, затем Татэяма перевернули на спину. Фумио нагнулся над ним и произнес несколько бессвязных слов на превосходном английском языке.

Татэяма заговорил.