этим маленьким ублюдком. Спасибо Зураб за помощь. За то, что помогла мне выбраться из твоей жизни. За ее поддержку». Каждое слово смертельным ядом проникает в каждую клетку моего тела. Доводя до исступления. Связывая руки стальными цепями. Ставя на колени, никогда не позволив снова подняться. «Я презираю себя, Эмир, что позволила тебе прикасаться ко мне ночами. Хочется содрать кожу живьем, чтобы избавиться раз и навсегда от этих грязных отметин. Ненавижу все, что связано с тобой. Твоя мать была права, Эмир. Ты чудовище, которое уничтожило мою жизнь. Лучше бы не появлялся на этот свет. Надеюсь и твой ублюдок не родится. Я свободна и ты больше меня никогда не увидишь».

Лихорадочно трясти начинает. Пара шагов и меня кто-то грубо толкает, от чего я едва не ударяюсь животом об пол. Падаю на колени, с силой царапая ногтями деревянный пол. Голову поднимая, вижу Зураб с окровавленной щекой.

— Ты не заставишь меня это говорить. Слышишь, Зураб, не сможешь! — Ору нечеловеческим голосом, пытаясь подняться на ноги. Но мужчина, пришедший вместе с Зураб, хватает меня за шкирки и почти волком тянет по коридору. Вниз по небольшой лестнице. Куда-то в подвал. Зураб открывает первую попавшуюся дверь, отходя в сторону. Позволяя грубому мужику затянуть меня внутрь, бросив на грязный, холодный пол.

— Я даю тебе время подумать. До рассвета. — Без единой эмоции. Не выражая ни гнева, ни злости в своем тоне голоса. Уверено полагая, что я обязательно выполню все, что она требует. Ерзаю, отодвигаясь назад. Вперед смотрю, наблюдая, как мужчина покидает подвал, оставляя меня с Зураб наедине. Не знаю, что ей ответить. Все напрасно. Всего минута, но кажется, проходит целая вечность. Зураб, резко разворачиваясь, выходит прочь, закрывая на замок старые поржавевшие железные двери. Запирая меня в четырех стенах. Один на один с собственными мыслями. Угнетая и подчиняя судьбе.

— Прости, сыночек. — Начинаю тихо плакать и гладить живот, когда ощущаю уверенные толчки своего малыша. Придвигаюсь к стене, поджимая под себя ноги. — Извини, что верила этой женщине. Была ослеплена, рассчитывая, что она мой друг. Прошу тебя, прости, что не разглядела ее истинную сущность. Позволила ей получить мое доверие, уничтожив всю жизнь. Прости меня. — Плачу навзрыд, осознавая, что собственными руками все разрушила. Своей наивностью и добротой. Неопытностью. — Обещаю тебе, мой малыш, ничто не заставит меня произнести эти слова. Ничто. — Обнимая живот руками, закрываю глаза. От бессилия и отчаяния впадаю в полу бредовое состояние, в котором стирается граница между реальностью и темнотой. На обрывистые короткие мгновения забываю, где нахожусь, и что со мной происходит. То проваливаюсь в сон, то очухиваясь, раз за разом проговариваю в сознании эти удушающие слова. Нет, боже мой! Нет! Я не смогу сказать этого на камеру. Не смогу выдрать сердце Эмира, которое ноет сейчас так же, как и мое. Уверена он с ума сходит от беспомощности. От неведения. Зураб хитро удалось увезти меня, выставив все так, что я сбежала самостоятельно. Но если Кинг по-настоящему любит, ни за что в это не поверит. Не сможет остановиться в попытках найти. Меня и своего сына. То плачу, то успокаиваюсь. Не соображая, сколько проходит времени. Который час. К рассвету все равно ничего не поменяется. Вдох. Несколько одиноких слезинок. Из последних сил крохотное движение. Глаза закрываются, и тьма уносит далеко-далеко. В пучину своей бездны, которая стала уже вполне привычной. В ней гораздо больше покоя, чем в этом светлом мире…

Ворочаюсь, ощущая, что кто-то бьет по моим ногам. Нехотя глаза распахиваю, чувствуя тяжелую боль в затылке. Во рту все слиплось. Размыкаю пересохшие губы, старательно пытаясь их облизать. С пульсацией в висках моргаю, рассматривая того, кто стоит передо мной.

— Что ты решила? — Громко спрашивает, хватая меня за локоть. Насильно поднимает на ноги, не отпуская. До онемения сжимает кожу грубой хваткой и несколько раз встряхивает. Зураб надменно смотрит исподлобья, кривя от злости тонкие губы.

— Пошла ты к черту! — Осмеливаясь, плюю в лицо Зураб, выдергивая руку из ее хватки. Отшатываюсь назад, рассчитывая, что она оставит меня в покое. Но этого не происходит.

— Вывести эту дрянь на улицу! — Громогласно приказывает, пропуская вперед одного из своих головорезов. Мужчина не церемонясь, подходит ко мне, хватая рукой за шею сзади. Силой наклоняет меня, выталкивая за пределы комнаты подвала. Через темный коридор. На улицу. Вздрагиваю от ужаса, когда вижу, что на песке неподалеку сидят пять женщин со связанными руками. Опущенным взглядом, словно ожидают своего приговора. Среди них находится Сури. Зураб вальяжно обходит меня, шагая вперед. Резко разворачивается, скрещивая руки на груди.

— На колени, тварь! — Смотрю в эти мерзкие глаза, не понимая, за что так жестоко она со мной поступает. Мужчина толкает меня, продолжая сдавливать шею своими толстыми пальцами. Хватая за волосы другой рукой, ставит на колени прямо напротив Сури. Губы начинают дрожать. Внутри все словно разъедается, причиняя мне немыслимую боль. К женщине, которая сидит рядом с Сури, подходит мужчина, направляя дуло автомата прямо в затылок. Секунда. Громкий приказ Зураб. Глухой выстрел. Безжизненное тело падает на песок, окропляя его густой кровью. Сердце обрывается, и будто проваливается куда-то в бездну. Страх сковывает тело, парализовывая. Слезы начинают душить где-то в глотке. Перед глазами все плывет. Немыслимо жить хочется. Ради сына. Готова на все, чтобы его спасти. Зураб что-то произносит, но из-за гулкого шума в ушах, я не могу разобрать не одного слова. Единственное на что способна, смотреть перед собой затуманенным от ужаса взглядом. Мужчина, держащий в руках автомат, подходит к Сури, цепко хватая ее за волосы. Принуждает выпрямиться, и чуть выгнуться назад. Прислоняет дуло автомата к голове Сури, и мое тело каменеет. Смотрю на нее, не в силах больше сдерживать слез. Глаза в глаза. Она улыбается едва уловимо, прощаясь со мной. Понимая, что сейчас прозвучит выстрел, и жизнь остановиться. Режущий слух оглушительный звук. Сури обмякает, и мужчина, только что убивший ее, толкает мертвое тело ногой в спину. Начинаю орать в голос, закрывая уши руками. На части разрывает, от осознания, что Зураб удалось меня сломить. Разбить оставшуюся силу вдребезги, загнав в угол. Она хитро вынудила меня согласиться прочитать те чертовы слова. И я сделаю это. Ради того, чтобы мой сын жил.

— Если не хочешь стать следующей, — идет на меня очень медленно. Будто хищница, играющаяся со своей жертвой, — поднимайся и иди, переодевайся. — Зураб замолкает, а я, поднимая голову, смотрю в ее глаза. Словно пытаясь рассмотреть в них хоть что-то человечное. Но