Николаса, и расскажет все, что я просила. Мысленно отсчитывала секунды, ожидая, что в скором времени все измениться. Я окажусь дома. В кругу семьи, которая наверно уже не рассчитывает меня найти. Даже не ради себя. Ради малыша, который совсем скоро должен появиться на свет. Не могу допустить, чтобы это произошло здесь. Худшей участи вообще сложно представить. Едва задумываясь об этом, волна холодной дрожи прокатывалась по телу. Опасалась Зураб, стараясь не попадаться ей на глаза. Казалось, в этой девушке живут два разных человека. Две личности, которые являются полными противоположностями друг другу. Оказавшись в этом месте, я четко поняла, что абсолютно не умею разбираться в людях. Наверно потому, что большую часть своей жизни, провела под опекой отца, практически лишенная человеческого общения с окружающими людьми. Это была его самая большая ошибка в моем воспитании. Как бы я хотела, чтобы сейчас все было по-другому. Но, увы, реальность жестока. И сейчас она во всей красе показывает мне всю грязь существующего мира. О которой я даже подозревать не могла. Время то замирало, то неслось, как бешеное. Отчаяние давно затмилось чем-то безразличным и серым. Молила лишь об одном. Чтобы с сыном все было хорошо. На мгновение глаза прикрываю, вспоминая мерзкую старуху, которая подошла ко мне минувшим днем. Мы с Сури чистили овощи на кухне, пытаясь пообщаться шепотом. Чтобы не привлекать к себе внимание охраны, которая то и дело ходила по периметру всего большого дома. Я так и не понимала, кому он принадлежал. Кто был хозяином этого поселения. Старуха. С проказами и жуткими шрамами на лице. В черном изношенном платье, которое напоминало половую тряпку. Она схватила меня за руку и зловеще начала что-то говорить на непонятном языке. Наверняка один из местных диалектов, которые не очень был похож на арабский язык. Сказать честно, я вообще не знала, где находилась. Она трясла меня с такой силой, что внутри все содрогалось. Отпустив одну руку, она начала давить пальцами на живот, что-то мерзко приговаривая. Леденящий пот моментально выступил на коже. Сури схватив бабку за плечи, громко выругалась и прогнала. Взгляд опустила, боясь, что я смогу что-то понять. Немного успокоившись, я попыталась разузнать у Сури, что говорила эта женщина. Сначала милая девушка не хотела говорить правды, но под моим напором сдалась.

— Ребенок не твой. — С болью в голосе. Не решаясь поднять свои потускневшие глаза. — Альби, у него мать другая. Ждет она своего сына. Давно ждет. Не судьба тебе быть рядом с сыном. Ты родишь, а она воспитает. — Каждое слово звенящим эхом проносилось в голове. Впивалось в сознание, как старая поржавевшая игла. Оставляя отравленную рану, которая никогда не заживет. Слушая Сури, я видела перед собой образ Амани. Ее обезображенный змеиный взгляд. Ехидную улыбку, которая не являлась маской. Была истиной сущностью этой сучьей женщины. Гнилой и озлобленной на весь мир. Но я не верила ни одному слову. Отказывала верить, зная, что этот малыш только мой. Мой и Эмира. Наш сын, который никогда не станет чужим ребенком. Находясь здесь взаперти, я дала ему имя. Ильяс. Мое маленькое чудо, которое изменит всю жизнь. Только к лучшему.

Едва вспоминая меня, начинало колотить от этих слов. Наизнанку выворачивало, зная, что сейчас я чертовски беспомощна. В одиночку пытаюсь противостоять всему миру, который каждый день против меня. От обиды и боли выть хотелось. Еле сдерживала себя в руках, чтобы не сорваться и не впасть в отчаяние. Прикладывая руки к животу, моментально ощущаю игривые движение своего малыша. В последнее время я стала замечать, что он чутко ощущает перемены в моем настроении, и успокаивается только тогда, когда я начинаю с ним разговаривать. Редко удавалось остаться в одиночестве, чтобы просто побыть наедине с ним. Все время до самой полуночи нас с Сури нагружали работой, не позволяя идти отдыхать, пока мы ее не закончим. От усталости спина ломила, и я все чаще не ощущала собственного тела. Мышцы немели. Едва добираясь до спального места, погружалась в сон, позволяя тьме утащить в свои недра. Если бы не ребенок, наверно я бы уговаривала ее оставить меня там навсегда.

— Вставай. — Слыша грубый, сиплый голос поднимаю голову, видя перед собой одного из охранников, который делает шаг вперед, и почти наклоняется надо мной. Дергаюсь, поднимаясь на ноги. Не позволяя мужчине, как обычно схватить за руку. — На кухне много работы. — С усмешкой. Начинает преследовать, когда я покидаю узкий коридор, чтобы поскорее добраться до кухни. Ничего не отвечаю ему, стараясь игнорировать усмешки и издевательства. К таким, как я здесь относились наплевательски и пренебрежительно. Переступая порог кухни, оборачиваюсь. Удостоверяюсь, что мужчина, убедившись, куда я иду, наконец, оставил меня в покое. По дорогу до стола, где сидит Сури, хватаю кухонный нож. Подходя ближе, присаживаюсь рядом с девушкой, подвигая ближе к себе корзину с овощами.

— Думала, ты не придешь. — Грустно улыбается, но по ее искреннему взгляду, понимая, что девушка рада меня видеть. Возможно, я единственная с кем ей удается здесь пообщаться.

— Сама не знала, куда меня отведут. — Оглядываюсь по сторонам, опасаясь, что Зураб где-то неподалеку. Но ее не было. Напряженная атмосфера ни на секунду не давала расслабиться.

— Альби, с тобой все хорошо? — Спрашивает настороженно, ощущая, что мне не по себе.

— Да. — Отвечаю тихо, согласно покачивая головой. Уже не знала, на что переключить свои мысли, чтобы немного отвлечься. — Сури? — Называю ее имя, обращая все внимание девушки на себя. — Расскажи мне о себе. — Спрашиваю, задумываясь о том, что если она оказалась в подобном месте, судьба не лучше моей.

— Почти все время я прожила в поселении подобно этому. — Сури двигает кастрюлю по столу, приближаясь ко мне. — Моя мама христианка, а отец араб. — Взгляд опускает, словно сказала что-то позорное. — Но в нашем доме никто и никогда не разделял религии. Бог был един. — Наверно, это самое лучшее и доброе, что можно услышать. Когда семья живет в гармонии друг с другом, счастливее и быть не может. — Сколько себя помню, в нашей деревне всегда царили покой и любовь. Никогда не думала, что могу оказаться в подобном месте. — Глаза в глаза. Сама не осознаю, как одинокая слезинка скатывается по щеке. Моментально стираю ее рукой, сглатывая скопившуюся слюну.

Глава 40 Часть 2

— Почему же ты оказалась тут? — Дрожащим голосом. Не сдерживая ни эмоций, ни слез. Открываясь перед этой девушкой, не боясь.

— У меня была большая семья. — Девушка еще ближе двигается