Шрифт:
Закладка:
Карл: «Не торопись. Смотри, если я его призову в сосуд для зелий, он там поместится?»
Мордекай: «Да. Но у него достаточно сил, чтобы оттуда выбраться, если только ты не соорудишь ему правильный сигил, и ни один из вас не является заклинателем двадцатого уровня, а этого никто из вас не достигнет. Так что этого не произойдёт».
Карл: «Усвоил. Ещё один вопрос. После того как я его призвал, сколько должно пройти времени, прежде чем я смогу призвать его вторично? Можно будет призвать немедленно?»
Мордекай не отвечал долго.
Мордекай: «Когда его призвали, а потом он освободился от призывания, его можно вернуть сразу. Здесь не требуется перерыва на перезарядку. Ещё можно выкрасть его от одного призвавшего другим призыванием. Так что если он скован сигилом, а почитатель призывает его другими средствами, то бог разрывает свои узы и переходит к другому сосуду. Вот это… Вот об этом очень важно помнить. Мне эта наука далась через тяжёлый опыт. Самый тяжёлый, какой только может быть».
Карл: «Спасибо, Мордекай».
Мордекай: «А ты теперь не смей даже думать…»
Я закрыл чат и обратился к остальным:
– План поменялся.
– Как именно? – спросила Ли На, а Катя в ту же секунду сказала:
– Ох-хо.
– Не беспокойтесь. Вы всё поймёте, как только мы отправимся.
* * *
Я вышел из туннеля, зарядил хиестру шарами с взрывчаткой шаром и с разворота швырнул шар в сторону парочки челотавров. Они дежурили далеко от нас, и я, откровенно говоря, не рассчитывал ни на что, однако шар плавно помчался туда, куда нужно. (Я ещё сомневался!) По цели я промазал, но металлическая сфера со звоном ударилась о землю прямо перед караульными. Один из них протянул руку, чтобы поднять сувенир. Мой второй шар уже плыл в воздухе, и он-то прилетел по месту назначения. Врезался существу в голову. Оно заорало от боли. Вдалеке от меня, в точности над ним, возник индикатор здоровья.
Их точки на карте были белыми (неигровые персонажи), но гули их не трогали, к тому же у меня скопилось достаточно рассказов о том, как они атаковали обходчиков, оказывавшихся в поле их зрения.
Их точки мигом покраснели, как только они увидели меня. Они рванули вперёд, в нашу сторону. Двигались они быстро, но каким-то запинающимся аллюром, точь-в-точь как в хоррор-фильмах.
– А они мне действительно не нравятся, – услышал я голос Пончика со своего плеча. – У них же должно быть по две пары ног и одна пара рук, а не наоборот.
– Да, мне тоже странно, – сказал я.
– Ли На просто в ярости на тебя, – сообщила Пончик. – Назвала тебя идиотом.
– Это потому что я идиот и есть, – отозвался я. – Никогда не отрицал.
Мы отошли обратно в туннель, поджидая стражей.
Все мы теперь окружили вагонетку – все, кроме Чжана, который теперь стоял в кабине, готовый запустить двигатель в нужный миг. Портал зловеще жужжал за нашими спинами. Сбоку его можно было принять за лужу разлитой ртути. У меня друг возникла необъяснимая тяга нагнуться и окунуть голову в эту разлитую магию. И тогда всё закончится. Закончится весь этот мир.
Два чуждых существа подлетели галопом, с криками во всю мощь их лёгких. Челюсти обоих напоминали челюсти росомах, и было видно, что чудовища готовы пустить их в ход.
– Эге-гей! Окончен бой! – прокричало одно из них.
Как раз в эту секунду Катя, старательно изображавшая установленную в нелепом месте декоративную колонну, со всей своей мощью рухнула на него сверху и пригвоздила к земле, как рычаг пружинной мышеловки. Тварь была сильна, и Катя прилагала все мыслимые усилия, чтобы её удержать. Моб орал и грыз землю, выплевывая камни.
Ли На спрыгнула со стены, и блестящая цепочка слетела с её руки на халат. Женщина сделала сальто, крутанула цепочку над головой и, снова словно лассо, набросила её на шею уроду. Он посинел, обозвал Ли На грязной девкой, и его глаза закрылись.
Босс местности впал в бессознательное состояние. Целую минуту он не реагировал на происходящее, хотя Ли На повторила своё действие раза четыре, после чего сказала, что ей нужно передохнуть.
«Да она же нечто, дерьмо ты святое», – подумал я. Как случилось, что в первую десятку попал Ли Цзюнь, а не она?
И тут же я увидел, чем Ли Цзюнь заслужил своё место в рейтинге.
Я выставил дымовую завесу, Пончик выпустила Магическую ракету в оставшегося челотавра. Катя продолжала удерживать его напарника, да при этом возник её арбалет и стал осыпать пленника болтами. Страшилище взвыло, поднялось, выпрямилось во весь рост и заорало:
– Убью с властью! Умри! Умри[159].
Когти на его руках блестели при слабом освещении туннеля. И он двинулся точно на меня, несмотря на дымовую завесу.
Ли Цзюнь, стоявший справа от меня, набросил какой-то свой бафф, отчего руки сделались красными. Он скользнул вперёд по рельсу, пригнулся, уклоняясь от руки противника, занесённой для такого удара, который, вне всяких сомнений, обезглавил бы китайца, и врезал кулаком по колену. Нога с треском подломилась, враг заорал и рухнул мордой вниз. Ли Цзюнь сделал в воздухе обратное сальто, снова избежав встречи с могучей клешнёй.
Раньше чем я успел отреагировать, Ли Цзюнь оттолкнулся от моих плеч и прыгнул. Он перелетел через ещё не успевшего окончательно упасть монстра и приземлился за ним. Урод опять замахнулся. Монго, который стоял слева от меня, с яростью вцепился в его левый бок, а его всадница Пончик принялась расстреливать голову монстра в упор Магическими ракетами.
– Не убивать его! – выкрикнул я, делая шаг вперёд. – Не терять готовности!
– Смерть воина – хорошая смерть, – прохрипел наш враг.
Монго укусил его руку, безнадёжно ломая клешню. При этом он рычал так громко, как никогда не рычал на моей памяти. Пончик тоже завопила и выпустила ещё одну ракету прямо в лицо челотавра. Несмотря на всё проделанное, могучее здоровье урода упало только на три четверти.
– Господи, остановитесь! – закричал я. – Вспомните, для чего мы здесь.
Я ударил бессознательного и умирающего челотавра в руку – ту, до которой Монго не добрался, – и почувствовал, что кость сломалась, как тяжёлая ветка.
1.5
Я опустил ногу сверху на металлические пластины, покрывавшие клешню чудовища. Под моей пяткой тоже треснула кость, прорвала кожу и вылезла наружу. Монстр застонал от боли. Наклонившись, я ещё раз
