Когда я рассказал об этой истории на страницах журнала «Знамя», пришло превеликое множество откликов. Нашлись люди, которые отлично помнили Фис и его семью. Дотошные журналисты из газет Кузбасса и Ижевска пошли по старым адресам и открыли новые интереснейшие детали. Они связались по почте с матушкой Нелл Фис, и теперь у них постоянная переписка.

Марселла несколько раз приезжала после этого в Москву. У нее теперь здесь много друзей, и старых, и новых, и всякий раз ее ждут самые гостеприимные встречи. Последний раз мы встретились в апреле 1972 года — она сопровождала группу голландских туристов, приехавших поглядеть Советский Союз, — их было двести человек. Как всегда, Марселла была безмерно рада вновь повидать свою вторую родину.

Марселла рассказала, что незадолго до этого в Амстердаме торжественно отпраздновали семидесятипятилетие ее мамы. На праздник приехали представители посольства Советского Союза. Нелл Фис чествовали, как ветерана борьбы за общее рабочее дело, и она с гордостью сказала, что до конца дней своих останется верна этому делу.

Ноябрь 1968 года

НАШИ В АЛЖИРЕ

Каждый день десятки тысяч матерей, жен, детей в Криворожье, Алма-Ате, Киеве, Ленинграде, Тбилиси — повсюду! — задают себе вот этот, один и тот же вопрос:

— Ну, как там наши в Алжире?.. Как там наши во Вьетнаме?.. Как там наши в Мали?.. В Индии?.. В Египте?..

Ведь многие тысячи близких нам людей работают нынче в таких далеких местах, о каких лет тридцать тому назад мы читали только в учебниках географии да в романах. О них мы пишем редко и сухо. Это обидно и несправедливо. Вот почему сегодня, отложив все другие дела в сторону, я хочу рассказать о наших в Алжире — мне там довелось недавно побывать...

Первое впечатление: огромная глыба искрящегося белоснежного сахара на ослепительно яркой глянцевой синей бумаге — это лежащий на берегу Средиземного моря город Алжир — столица республики. Точь-в-точь картинка с плаката, рекламирующего прелести Канн или Монте-Карло, — да, именно таким строили этот город для себя французские колоны. Но рядом, впритык — Касба, гигантский арабский улей, сохранившийся неизменным с пятнадцатого века: узенькие — в один метр, а то и у́же — проходы среди сыроватых каменных стен, редкие клочки неба над головой в проемах между слипающимися ветхими домами, острые пряные запахи от очагов, неумолчный гомон людских голосов — это улицы Атласа, Сфинкса, Синяя, Бенали и прочие, нет им числа. И несмываемые надписи на зданиях: «Да здравствует наша свобода!», «Пусть живет вечно независимость Алжира!», «Защищайте революцию, миллионы мучеников!»

Вспоминаю старые фотографии: в пятидесятых годах кварталы Касбы были огорожены колючей проволокой. Легионеры никого отсюда не выпускали и никого сюда не впускали. И хотя они были еще хозяевами в этой стране, войти в лабиринт Касбы страшились — там их ждала смерть.

С каким волнением следили мы за недавней трудной борьбой алжирцев! Тогда нам путь сюда был заказан. Помнится: когда я летел осенью 1960 года в дальнее путешествие по странам Африки на могучем ИЛ‑18, курс наш пролегал над морем мимо здешних мест. Берег был еле виден, но едва самолет вышел на траверз Алжира, как нас настигли два истребителя — они начали выписывать немыслимые вензеля в воздухе, стремясь отогнать как можно дальше воздушный корабль, на киле которого изображен красный флаг, и летчики яростно грозили нам кулаками.

Но уже тогда к берегам Северной Африки шли советские суда с пшеницей, сахаром, консервами, лекарствами, одеждой — это была помощь алжирским беженцам, нашедшим временное пристанище в Тунисе и Марокко. И еще: в том же 1960 году паш теплоход «Фатеж» доставил в Тунис тракторы, комбайны, станки — в предвидении близкого завоевания свободы алжирцы создавали там свою первую профтехшколу для подготовки кадров, а советские профсоюзы помогали им в этом.

Ну вот, а потом, когда алжирский народ стал, наконец, хозяином Алжира, он попросил старых друзей пособить ему. И прежде всего надо было вылечить исковерканную взрывами, напичканную взрывчаткой и ржавыми осколками, одичавшую и взъерошенную родную алжирскую землю, отвыкшую плодоносить. Начинать надо было с разминирования — сотни тысяч смертей, упрятанных в аккуратные пластмассовые коробочки и цементные гнезда, подкарауливали людей в самых неожиданных местах. И наши саперы вместе с алжирцами, идя по смертоносным пространствам, уничтожили полтора миллиона мин, вернув крестьянам тысячи гектаров земли.

Дальше пошли уже мирные, но тоже очень трудные дела. Надо было лечить больных, а врачей катастрофически не хватало. Надо было готовить кадры, а преподаватели отсутствовали. Надо было возделывать поля и плантации, брошенные бежавшими колонами, а где взять агрономов? Надо было восстанавливать разрушенные заводы, шахты, промыслы, а где найти инженеров? И вот сотни и тысячи алжирцев отправились на учебу в социалистические страны, а сотни и тысячи специалистов из социалистических стран полетели в Алжир.

О, конечно же, туда поспешили и многие специалисты с Запада, прежде всего из Франции. Дела есть дела, и за деньги в капиталистических странах можно получить все, в том числе и врачей, и инженеров. Но что касается отношений с социалистическими странами, то опыт уже научил алжирцев: тут все строится на совершенно иной основе. Взаимная выгода — да, но отнюдь не только это. Прежде всего и главным образом — солидарность, дружба и товарищеское сотрудничество.

Я говорил в эти дни со многими алжирцами, и всюду — от столицы и до прибрежных плантаций и горных селений Кабилии — люди с теплым чувством вспоминали, например, как уже в сентябре 1964 года в бывшем военном городке Бумердесе Советское правительство организовало в качестве дара Алжиру Африканский учебный центр по подготовке специалистов в области нефти и текстиля. Там быстренько построили лабораторный корпус, два лекционных и актовый зал, смонтировали необходимое оборудование, куда отправились 223 советских преподавателя и специалиста — в том числе более семидесяти докторов, доцентов и кандидатов наук! — и вот уже этот центр готовит инженеров и техников.

Шестнадцать советских преподавателей работают в Алжирском университете. Еще сто сорок четыре — в колледжах и лицеях, разбросанных в двадцати двух городах, — они обучают более тридцати тысяч учащихся. А в перспективе — создание высшей политехнической школы в Аннабе, где Советский Союз помогает сооружать крупнейший в Африке металлургический завод, и высшей ветеринарной школы в Алжире (мне говорили, что до освобождения здесь не было ни одного алжирца-ветеринара...)

А наши врачи? С ними алжирцы познакомились уже в декабре 1962 года, когда прибыла первая советская медицинская миссия — хирурги, терапевты, медсестры. Они привезли с собой почти тонну медицинских инструментов, лекарств, кровяной