пробивалось щекочущее солнце. Сладко потянувшись и зевнув, я подумала, что не так плохо все начинается. А впереди нас ждет еще много дней неторопливого отдыха в этом благодатном краю. Откинув оленью шкуру, я вышла из вигвама и принялась причесываться, озирая окрестности. Вокруг кипела жизнь. Женщины занимались своими делами, старики вели многозначительные беседы, дети играли в охотников, а большинство мужчин наверняка на охоте и присутствовало. Судя по немалому количеству бобровых шкурок, которые сушились на шестах, охотиться было на кого. Пойти погулять, что ли? Утро свежее, настроение отличное, тем более что мне все приветливо улыбались как ближайшему другу Мудрого Зверька.

Наскоро умывшись из глиняного кувшина, стоявшего у вигвама, я поискала взглядом Алекса с котом. Они могли, конечно, быть на охоте или в гостях у вождя, постучаться к которому я все же не решилась.

Но если они обо мне забыли, это еще не значит, что я буду за ними бегать высунув язык, как дрессированная лайка. По поселку разносился вкусный запах жареного мяса, приправленного выменянными у бледнолицых специями. Если я постою рядом с той теткой у костра, меня тоже накормят, но это неинтересно.

Я пошла по тропинке меж деревьев прогулочным шагом. Настроение уже пропало, но что поделаешь, видно, судьба у меня такая – вечно терпеть пренебрежительное отношение ко мне этих живых примеров мужского эгоцентризма. Пересекла рощу и вышла в самую живописную долину, которую только доводилось видеть человеку, мне так кажется. Довольно близко отсюда скала с небольшим водопадом и речка на равнине, медленно и величественно протекающая. Деревья, росшие по холмам вокруг, были и лиственные и хвойные, березы вперемежку с соснами. Вдалеке блестела гладь озер и рек, последние, извиваясь, уходили далеко за горизонт.

– Алина, спускайся сюда!

Поскользнувшись от неожиданности, я съехала по усыпанному щебенкой склону каньона. Алекс бросился ко мне на помощь, не позволив шмякнуться лбом о большие валуны на финише. В результате мы какое-то расстояние прокатились в обнимку – скат был очень крутой, но, сумев затормозить и подняться на ноги, остаток пути Алекс донес меня на руках. Для этого, конечно, мне пришлось разыграть классическую сцену с обмороком. В конце концов, он положил меня на теплый песочек в двух шагах от воды.

– Любимая, очнись! Хватит притворяться.

До моего прихода Алекс, похоже, жарил «докторскую» колбасу, приятный запах настойчиво напоминал моему желудку, что с утра его еще ничем не потчевали.

– С чего ты взял, что я притворяюсь? – обидчиво поинтересовалась я, резко усаживаясь и отталкивая его руки.

– Прости. Но ты так долго не шла, я же оставлял тебе записку! – заметил он, снимая с шампура обжаренные кусочки колбасы.

– Какую записку?

– Обыкновенную, авторучкой на бумаге. Вообще-то я положил ее рядом с тобой. «Милая, как проснешься, иди прямо к реке. Жду тебя на берегу. Люблю, целую, твой Алекс». Наверное, между шкурами затерялась.

– Запросто… – вынужденно признала я.

– А это тебе, – сказал Алекс, надевая мне на шею перламутровое ожерелье. Я удивленно вытаращилась на красивые, очень красивые ракушки, восхищенно перебирая их пальцами.

– Эта штука у индейцев называется вампум. В общем, мой подарок на день святого Валентина. Немного запоздало, но все же лучше, чем никогда.

– О! Какая прелесть!

– Сочетание ракушек всегда имеет свое значение, – разглагольствовал зардевшийся Алекс – ему было приятно, что он своим подарком попал в самую цель, глубоко задев мою тщеславную девичью душу. – А это ожерелье говорит о своей обладательнице, что она «Самая Прекрасная Девушка на Свете».

– Правда? И при этом называется – вампум?! Чудно как-то… На слух звучит почти как «вантуз», но выглядит привлекательнее. Спасибо, любимый! – воскликнула я, кидаясь ему на грудь с благодарным поцелуем. В результате мы оба упали в воду, теплую и ласковую. Конечно, Алекс только сделал вид, что не удержался на ногах. Мы продолжали жарко целоваться, но…

– Кхе-кхе, простите, что отвлекаю, тут минуту назад должны были проплыть бобры. Целый косяк, вы не видели… хотя бы случайно? – Это был агент 013, с крайне суровым видом стоявший на носу каноэ, в непромокаемых кожаных штанах и с дымящейся трубкой в зубах. В лодке также сидело трое гребцов-индейцев, с непроницаемыми лицами глядевшие на нас в ожидании ответа. Такая же физиономия была теперь и у кота – высокомерно-непроницаемая, хоть застрелись…

– Вэк! Это ты, Пусик, а мы тут… э-э… рыбу ловили. Неплохое утро для рыбалки, правда? А ты что, на охоту собрался? – растерянно начала я.

– Бобровые шкурки дорого ценятся бледнолицыми. К тому же я обещал моим братьям-ирокезам, что познакомлю их с новыми, специально разработанными мной прогрессивными гуманными способами отлова бобров, – отчеканил Профессор. – Приятно было увидеться. Хорошего улова. Вперед, мои краснокожие братья!

И не успела я полюбопытствовать у котика, что это за новый способ, как индейцы дружно взмахнули веслами и бесшумно отчалили. Честно говоря, я и обычный-то способ охоты на несчастных бобров не знаю, ну разве что… ведь не удочками их ловят… кажется.

Мы с Алексом молчаливо съели всю колбасу с пресными маисовыми лепешками и, искупавшись еще разок, но уже без прежнего настроения, вернулись в поселок. У каждого перед глазами стояла укоризненная мордочка кота…

…Три утра подряд мы с возлюбленным завтракали на берегу, романтика закончилась вместе с колбасой, прихваченной с Базы. Кот в основном проводил время с вождем или старейшинами. И ни на минуту не расставался со своей искусно вырезанной индейской трубкой, которую ему торжественно подарили на совете племени. С ними агент 013, или, вернее, теперь Мудрый Маленький Зверек, обсуждал жизненно важные вопросы типа: «Возможно ли в принципе мирное сосуществование с этими подлыми койотами мингами и неблагодарными собаками делаварами, с которыми племя Зоркого Медведя враждовало уже Маниту знает сколько весен?» А кроме того: «Вводить или не вводить денежное обращение, а может, оставить традиционный бартерный обмен?» Больше всех на этих собраниях говорил кот, также его можно было увидеть раздающим советы во многих местах. Особенно где не просят…

Как-то я встретила его на маисовом поле, где ЧтоЗаНапасть учил озадаченных индейцев правильно выращивать маис без пестицидов. Но не