Клоринда умолчала о другом: чем дольше она слушала этот голос, тем больше кипела от ярости. Его отрешенный, почти учительский тон, терпеливо объясняющий, почему не надо сопротивляться, будил в ней нечто такое, что едва не заставило ее забыть про собственный приказ, схватить Т-фарад и испепелить эти паршивые джунгли. Голос напоминал ей иную ситуацию, когда она испытала такое же внутреннее бешенство, ярость бессилия… Ее размышления были прерваны появлением атамидов.

– Количество выскочивших из зарослей воинов-дикарей вдвое превышало численность нашего отряда, и это не считая тех, кто, безусловно, оставался в засаде, прикрывая своих соплеменников. Они приближались к нам мерным шагом, держа каждого солдата на прицеле своих тяжелых копий с белыми наконечниками. Всем было известно, что на таком расстоянии их наконечники пробьют броню «Вейнер-Никова». Группа из девяти атамидов направилась в мою сторону. Мне не хотелось, чтобы они подумали, будто я их боюсь, а потому я втянула свое забрало и открыла лицо. И в это мгновение я заметила среди них человека в боевом экзоскелете крестоносцев.

Голос Клоринды сорвался. Ее сердце сбивалось с ритма, рот пересох. Ей пришлось прерваться, чтобы хоть немного успокоиться. Никто из сидящих за столами не поторопил ее. Некоторые выпрямились в своих креслах, чтобы ничего не упустить из рассказа.

Именно ради этого они и явились сюда. Вот что они стремились услышать. И как раз этим Клоринде меньше всего хотелось делиться.

Решив наконец, что снова может говорить бесстрастно, она призналась:

– Этот экзоскелет я узнала бы из тысячи.

На удивление сочувственным тоном полковник Павийи спросила:

– Танкред Тарентский?

Клоринда кивнула. В глазах стояли слезы, и больше всего на свете она надеялась, что никто их не заметит.

– Вы узнали без малейшего сомнения?

– Это был он. Хотя некоторые детали были заменены, это был безусловно его экзоскелет.

Маркиз де Вильнёв-Касень стукнул кулаком по столу:

– Значит, этот дезертир не погиб!

– Похоже, нет, – проворчал Раймунд де Сен-Жиль. – И вдобавок он присоединился к врагу. Стал ренегатом.

– Ренегатом? – вскричал драгунский полковник. – Это еще мягко сказано! Он предал не только свою родину и религию, но к тому же и свою расу!

– Господа, прошу вас! – воззвала Изабелла Павийи. – Мы здесь для того, чтобы выслушать факты, а не чтобы комментировать их!

Присутствующие бароны оторопели от такого неуважения, но их желание выслушать продолжение рассказа амазонки взяло верх над задетым самолюбием. Полковник знаком приказала Клоринде продолжать.

– Бывший лейтенант смешанной пехоты Танкред Тарентский подошел ко мне и тоже втянул шлем…

В этот момент Клоринда заколебалась.

Когда она увидела лицо Танкреда, вся ее уверенность испарилась. Ее захлестнул такой шквал любви, что она едва не кинулась ему на шею и не сжала в объятиях. Может, она так бы и сделала, если бы не устремленные на них десятки глаз захваченных в плен солдат, горящих желанием увидеть ее реакцию. В армии крестоносцев все были в курсе ее романа с «акийским дезертиром», и теперь окружающие завороженно наблюдали за этой невероятной встречей.

На протяжении трех прошедших месяцев только напряженная и упорная работа над собой позволяла итальянке не поддаваться страданию, которое причиняло ей отсутствие любимого мужчины. Но в тот момент неожиданная встреча, к которой она не смогла внутренне подготовиться, мгновенно разбила возведенную ею преграду своим чувствам, и ее затопила безудержная боль.

– Танкред? – медленно и недоверчиво выговорила она.

– Клоринда, – только и сказал он в ответ.

На его лице лежали следы усталости и новые отметины, оставленные сражениями, о которых она ничего не знала; он был чисто выбрит, но его волосы сильно отросли, и он больше не подвязывал их на затылке, как прежде. Хотя прошло всего три месяца с момента, когда они последний раз стояли так близко друг к другу, Клоринда нашла его постаревшим: щеки запали, и глаза окружали глубокие тени. Взгляд, всегда казавшийся ей грустным, теперь нес в себе глубокую удрученность, бросавшую тревожные отсветы на все, что попадало в его поле зрения.

И все же она видела, как изменилось выражение его лица с момента, когда он втянул шлем, и за то время, что потребовалось ему, чтобы преодолеть последние разделявшие их метры. Морщинки в уголках глаз смягчились, разгладилась прорезавшая лоб вертикальная борозда, на губах появился намек на улыбку. Радость вновь увидеть ее явно боролась с тем замешательством, которое он испытывал.

Он не знал, что я в этой колонне, вдруг подумала она. Он так же удивлен, как и я.

Потом, как одна волна сменяет другую, на нее нахлынул гнев.

Нет, он не может быть так же удивлен! Я здесь на своем месте, со своими! Я не вступила в сговор с монстрами!

– Ты жив, – только и сказала она.

Он, не спуская с нее глаз, кивнул.

Она хотела было предложить вернуться вместе, но слишком хорошо знала, что он ответит. Этот разговор между ними уже состоялся, когда он дезертировал, и она не смогла его убедить.

Только тут она заметила, что изо всех сил сжимает кулаки. Внутренний пожар, охвативший ее, когда она его увидела, уступил место ярости. Она страшно злилась на него за то, что ушел, а еще сильнее – за то, что не вернулся. И сейчас вместо того, чтобы попытаться тайно встретиться с ней, он нападает на ее подразделение и выставляет ее на посмешище перед солдатами!

Вдруг справа кто-то кашлянул, и Клоринда вспомнила, где находится. Сидевшие перед ней в пристройке к зданию трибунала высокопоставленные офицеры и сеньоры разглядывали амазонку, как будто она на их глазах теряет рассудок. Она поняла, что уже давно молчит.

– Я… так вот, он тоже втянул свой шлем и… э-э-э… сказал мне, что я правильно поступила, что сдалась, иначе атамиды без колебаний убили бы нас всех. Я ответила, что он здорово помог им устроить на нас засаду, а потому мог бы и позволить им нас убить. Похоже, мой ответ сильно задел его, потому что он посмел заявить, что я сама не знаю, что говорю. Поскольку меня это привело в ярость, я назвала его бунтовщиком и еретиком, напомнив, что за свои преступления он будет отлучен от церкви, за грехи его ждут муки адовы. Тогда он странно улыбнулся и загадочно бросил что-то вроде «Если бы ты знала…», после чего отвернулся от меня и упрямо заявил, что они заберут всех «Косаток».

– Вы хоть представляете себе количество стратегического оборудования, которое перевозила эта транспортная колонна? – прервала ее полковник-амазонка.

– С абсолютной точностью, госпожа полковник. Ведь я лично перед отбытием подробно все проинспектировала.

– А каким способом они… украли «Косаток»?

– Все было тщательно подготовлено. Они высадили из транспортников наших водителей, те присоединились к остальным солдатам, после чего всех выстроили в ряд с одной стороны, спиной к машинам. Из джунглей вышли другие люди и приблизились к нам.