Тук-тук.

– Кто там?

– Тэм, это я.

Явился, не запылился: на свежеугнанном «мерседесе» и с подружкой, которая сама похожа на преступление.

Тэм орет сквозь дверь:

– Нет-нет, вам полагается сказать: «Ах, разве сейчас пять утра? Да я, видно, совсем рехнулся! Простите ради бога!»

– Шиш да зарез, Тэм! Это Джо Спорк.

Дядя Тэм – похудевший и поседевший, но определенно он самый – распахивает дверь. С изрытого морщинами лица на Джо смотрят блестящие черные глазки суриката.

– Черт. Пожалуй, рано или поздно это должно было случиться… А разве я тебя не учил, младой Лохинвар [47] – который в бегах, влюблен и не струсит в бою, – что у обитателей Ночного Рынка нет имен? Мы не говорим «Я – такой-то», мы говорим «Меня кличут» вовсе не для того, чтобы феи в Летнюю Ночь не смогли вытащить у нас зубы, покуда мы спим, разинувши рты, а для того, чтоб не сдавать друзей и чтоб старику Тэму не пришлось молоть чушь вроде: «Простите старого пердуна, инспектор, я выжил из ума и не в состоянии узнать опасного преступника в лицо». Так-так, – добавляет он, наконец приметив Полли Крейдл. – Доброй ночи. Я передумал, можете входить. Мое имя?

– Не припоминаю, – как нельзя кстати отвечает та.

– Еще и воспитана как положено, – одобрительно бормочет Тэм. – Не то что шельмец Лохинвар.

– Мы приехали сюда на угнанной тачке, а потом, надеюсь, он раздобудет для нас еще одну, попросторнее, чтобы мы могли хорошенько покувыркаться на шоссе A303,– жизнерадостно сообщает ему Полли.

Тэм сверлит ее пристальным взглядом, затем вздыхает.

– Как я стар! – произносит он и угрюмо исчезает в недрах своего бунгало, оставляя дверь открытой.

Они проходят следом. Тэм при ходьбе подволакивает одну ногу. А ведь в молодости был одним из лучших форточников своего времени, с прискорбием вспоминает Джо.

Комнаты забиты хламом, и в них весьма прохладно. Простое жилище одинокого человека. Вдоль стен стоят высокие стопки книг: старая фантастика вперемешку с выпусками «Расписания движения европейских поездов» и всевозможных журналов, которые Тэм не удосужился выбросить. Одна полка целиком отдана бухгалтерским книгам старых транспортных компаний.

– Меня разыскивает полиция, Тэм. Ее тоже, полагаю.

Тэм смотрит на Полли.

– Нет, он издевается, клянусь богом, – бормочет старик. – Мотай на ус, – обращается он к Джо. – Если я не знаю, что вас ищут, то и предъявить мне, что я не сдал вас легавым, нельзя, верно? Или ты сюда повыпендриваться пришел – вздумал произвести впечатление на старого приятеля отца, недоносок ты эдакий? Зачем явился, Лохинвар? И что тут забыла твоя подруга с ногами от ушей?

– Мне кое-что нужно. Ничего из ряда вон.

Тэм сердито вращает глазами.

– Ты прям его копия! Он тоже говорил что-нибудь в духе: «Старина Тэм, сдается, у графини Коллиуоббл переизбыток бриллиантов, а у нас – определенно недостаток, так что хватай свои альпинистские кошки да крюки, будем покорять северный склон горы под названием Коллиуоббл-холл!» А потом не успеешь глазом моргнуть, как стоишь перед судьей, просишь о смягчении приговора и прикидываешься сраным дурачком!.. За чем пожаловали, говорю?

– За тем, что он тебе оставил.

Тэм хмурится.

– Точно? Времена изменились, Джо. Жить так, как жил Мэтью, теперь нельзя.

– Полностью согласен.

Тэм пристально смотрит на него, затем кивает.

– Не взыщи, я должен был спросить. Мэтью сказал, ты за ним вряд ли придешь, но все равно оставил. Умел планировать наперед, когда хотел. – Он что-то пишет на клочке бумаги: три цифры, буква, еще три цифры. – Склад за углом. «Хранилище Макмэддена». С виду современное такое, а на деле там ничего не изменилось. Первое число – номер нужной двери. Буква – этаж, а последнее число – номер камеры. Камера, разумеется, под замком.

– А ключ где? – спрашивает Полли.

Тэм ухмыляется.

– Ну…

Джо ухмыляется в ответ: из-под овечьей шкуры на секунду вываливается кончик волчьего языка.

– Тому, кому нужен ключ, без надобности то, что лежит в камере.

Полли удается уговорить Джо не таранить забор склада машиной (сгоряча он собирался поступить именно так), и тогда он просто разрезает металлическую сетку забора, не обращая никакого внимания на камеру видеонаблюдения. Полли опасается, что сработает сигнализация, однако все проходит гладко.

– На таких складах их обычно не бывает, – бормочет Джо, – а если бы сигнализация и была, это ведь не жилой квартал. Кому какое дело? Полиция явится в лучшем случае утром. Охранник тоже по своей воле не полезет на рожон, так? Даже если засек нас по камерам. Но он не засек, у этой камеры и шнура нет. Так везде. Они просто надеются, что тебе не хватит духу проверить.

– Камера беспроводная, – осторожно добавляет Полли Крейдл. – Помню, видела ее в каталоге.

– А-а… – Джо переводит взгляд на маленький объектив: тот выглядит уже не таким безобидным. – Тогда нам лучше поспешить. – Он ухмыляется, ничуть не раскаявшись, и Полли смеется.

Несколькими минутами позже они ныряют в тень под стеной из профнастила, и тем же болторезом Джо перекусывает дужку амбарного замка на двери камеры № 334. Просочившись внутрь, он закрывает за собой дверь и включает свет.

– Ого! – вырывается у него.

Это место по праву может считаться самым оранжевым местом в Англии. Да что там в Англии, на всем белом свете. Вдаль уходят бесконечные ряды оранжевых контейнеров, а за ними – оранжевые стены с оранжевыми дверями. Цвет не мягкий и не пастельный оранжевый, а ядовитый, пластиковый, искусственный оранжевый, не терпящий компромиссов. Такой оранжевый позволит вам разыскать свой контейнер даже в пургу или после схода лавины.

Полли Крейдл думала, что Джо срежет замок и с двери C193, но он просто приподнимает ее, снимая с петель, и без труда открывает. Амбарный замок служит дверной петлей.

Внутри сидит человек.

Он сидит к ним спиной в большом кожаном кресле. На человеке шляпа и перчатки. У его левой руки стоит саквояж, у правой – чехол для тромбона. Человек не шевелится.

Джо Спорк, прокравшись вперед, выдыхает. Это просто манекен. Обхохочешься, Мэтью в своем репертуаре. Небольшая встряска: чтобы не расслаблялся, видимо. Или чтобы проверить сына на вшивость. А может, просто шутки ради. Тут надо заметить, что Мэтью и сам в такой ситуации не преминул бы пустить пулю в манекен – и испортил бы тем самым прекрасную шляпу. Несколько часов назад Джо мечтал как раз о такой. Шляпа для покорения всех девичьих сердец на танцполе и для отбрасывания тени на лицо торговца паленым спиртным. Джо подходит ближе.

Застежка-молния на саквояже затвердела от времени и заедает. Джо дергает бегунок туда-сюда, и наконец сумка открывается.

Сорочки. Стопка банкнот – около тысячи фунтов бесполезными десятифунтовыми банкнотами старого образца. Маленький кошелек, в котором могут быть только бриллиантов. По нынешним ценам бриллиантов тут тысяч на двести. Деньги на мелкие расходы. Зубная щетка (Мэтью никуда не ездил